Энн Маккефри - Кровь драконов

— Как правило, все проходит гораздо спокойнее, — сказал ей целитель Вейра, когда они однажды встретились по дороге к столовой пещере. — Тут едва ли не все дело в болезни Брет'ы. Когда королева не спит, весь Вейр тоже не спит.

— Арит'а тоже будит других? — спросила не на шутку обеспокоенная Лорана.

К'тан мотнул головой.

— Только некоторых, — успокоил он девушку. — Все бронзовые и большая часть коричневых связаны со старшей королевой, так что…

Лорана кивнула.

— К тому же существуют еще огненные ящерицы, — вмешался неслышно подошедший сзади Киндан.

Лорана подскочила от испуга и резко обернулась. Киндан приветственно помахал ей рукой. Судя по широкой улыбке, он нисколько не считал себя виноватым в том, что напугал девушку.

— Главный инструмент арфиста — его уши, — повторил К'тан старинную поговорку.

Киндан покачал головой, ухмыльнулся и ткнул себя пальцем в лоб.

— Уши только второй инструмент, а главный — это мозги.

— Значит, рот только третий? — насмешливо осведомился К'тан.

— Конечно, — согласился Киндан, продолжая улыбаться. За последнее время его настроение заметно улучшилось. — Так вот, я говорил об огненных ящерицах.

— Что именно? — спросила Лорана.

— Мы пытаемся понять, как они заболевают и сколько времени проходит, прежде чем… — он осекся.

— …они умирают? — закончила фразу Лорана. Киндан кивнул, поджав губы.

Они спустились в пещеру и сели около огня. Киндан поприветствовал Кьяри, которая улыбнулась в ответ и принесла каждому по куску сыра и большой кувшин кла на всех. Тарелки и кружки уже стояли на столе, приготовленные для желающих поесть среди дня. Киндан взял из стоявшей посреди стола корзинки булочку, разломил ее и ловко намазал на хлеб мягкий сыр. Затем он подвинул корзинку Лоране, которая, благодарно кивнув, тоже взяла булочку, после чего Киндан предложил хлеб К'тану.

Несколько минут все трое молча ели свежеиспеченный хлеб с нежнейшим сыром. Киндан, закончивший первым, сразу же потянулся к кувшину и налил кла себе и другим.

Лишь выпив содержимое своей кружки до дна, он снова заговорил.

— Если нам удастся понять, каким образом болезнь прогрессирует у огненных ящериц, тогда мы, возможно, получим некоторое представление о том, как она действует на драконов.

— Я ничем не могу вам помочь, — сказала Лорана, печально мотнув головой. — Я совершенно не представляю, когда мои двое заболели… Я даже не уверена, болели ли они вообще.

— И ты послала своих файров в Промежуток? — спросил К'тан, задумчиво прищурившись.

— Волла тоже ушел в Промежуток, — добавил Киндан.

— Чтобы умереть? — прямо спросил К'тан.

— У Воллы был сильный жар от лихорадки, — сказала Лорана.

— Может быть, они, когда заболевают, не могут выносить холода Промежутка? — предположил К'тан.

— Или теряют ориентацию, — добавил Киндан.

— Заблудились в Промежутке? — Лорана, как от холода, передернула плечами и вдруг задумалась. — Таким образом, первое, что необходимо сделать, это не позволить больному файру…

— Или дракону, — вставил Киндан.

— Или дракону, — согласилась Лорана, — перемещаться через Промежуток.

— Но это не отвечает на вопрос, смертельна ли сама болезнь, — возразил К'тан.

— Верно, — согласился Киндан, пожав плечами.

— С другой стороны, — заметил К'тан, — мы так и не узнаем, смертельна ли болезнь сама по себе, если не сможем воспрепятствовать файру уйти в Промежуток.

— Или дракону, — мрачно добавил Киндан.

— Я надеюсь, — горячо заявил К'тан, — что до этого не дойдет.

— К нам кто-то прибыл, — внезапно сказала Лорана; ее глаза широко раскрылись.

Ее собеседники закрутили головами, смотря по сторонам.

— Откуда?

— Из Промежутка, — ответила девушка. На ее лице вдруг появилось страдальческое выражение. — Дракон очень несчастен, и его всадник тоже.

— Ты и это можешь чувствовать? — спросил К'тан. Лорана кивнула.

— Они очень обеспокоены.

Снаружи донесся звук, извещавший о появлении дракона из Промежутка. Сторожевой дракон вопросительно взревел.

«Нидапт' и К'район из Исты», — услышала Лорана ответ прибывшего дракона.

— Пойдемте, — сказал К'тан. Он поднялся со стула и направился в сторону выхода.

И вдруг волна эмоций с такой силой нахлынула на Лорану, что она чуть не упала. Киндан едва успел подхватить девушку.

Драконы завели скорбный плач. «Камент'а из Исты больше нет» , — сообщил Гаминт'. Внезапно плач сделался еще громче. «Джалит' из Телгара ушел в Промежуток» , — добавила Брет'а, королева Салины.

— Знаешь что, обопрись-ка на меня, — предложил Киндан Лоране.

Но девушка, наоборот, отодвинулась от него. Боль от гибели драконов разрывала ее сердце.

— Нет! Мне нужно скорее бежать наверх. Арит'а будет волноваться.

— В таком случае я тебе помогу, — твердо повторил Киндан.

Лорана заставила себя согласиться и с сердитым вздохом обняла его за шею.

— Только побыстрее, — сказала она.

В чаше Вейра только что приземлился бронзовый дракон. Вид у него был совершенно потрясенный. Вокруг поспешно собирались другие, не менее встревоженные всадники. Лорана сразу же заметила М'тала и Салину. Туллеа неестественно цеплялась за Б'ника.

К'тан уже стоял около бронзового всадника, поддерживая его. Вновь прибывший бронзовый дракон наклонил голову к своему всаднику, его глаза лихорадочно вращались в орбитах, выдавая совершенно необычный для драконов испуг.

— Я слышал, что у тебя есть какое-то лекарство, — хрипло сказал К'тану К'район, предводитель Иста-Вейра.

И вдруг все содрогнулись, услышав сверху громкий захлебывающийся кашель.

— Нет, Брет'а, нет! — громко закричала Салина, увидев, что ее королева спрыгнула с карниза и расправила крылья. — Нет! Остановись!

Лорана поспешно набрала полную грудь воздуха, нашла взглядом королеву за долю мгновения до того, как та исчезла в Промежутке, и закрыла глаза. Мысленно она послала вслед королеве отчаянный зов: «Брет'а, вернись! Верписъ!»

Она напрягала всю свою волю, пытаясь заставить королеву подчиниться, но Брет'а оказалась слишком сильной. Лорана чувствовала, как Брет'а уходит от нее в Промежуток, дальше, чем Лоране когда-либо доводилось побывать наяву или в мыслях. В напугавший ее своей определенностью момент она почувствовала, что потеряла королеву, а затем потеряла и самое себя.

«Арит'а!» — отчаянно крикнула она, не произнеся ни звука, одновременно пытаясь мысленно отыскать дорогу назад. И не услышала никакого ответа. «Я» Лораны металось, пытаясь найти выход из чего-то, много более обширного, чем беспредельный Промежуток. И затем, уже на самой грани бытия, она почувствовала другое «я», схватилась за него, ощутила встречный порыв и потеряла сознание.