Константин Бояндин - Мозаика (книга первая)

Тигарр рассмеялся.

— Да, неплохое применение деньгам. Хватит. Ещё и останется.

— А встречу с Аголан устроить тоже можно? — эль–Неренн оглянулась, поймала взгляд Хольте.

— Стойте! — инспектор поднял ладонь. — Это не шутки. Эль–Неренн, вы понимаете, что будет, если хотя бы намёк на подобное расследование просочится — сейчас?

Девушка подошла к нему вплотную.

— Но вы же можете, правда?

— Знаете, как это называется, эль–Неренн?

Девушка застенчиво улыбнулась.

— Ой, это такие страшные слова, инспектор. Только не вслух, прошу вас. Не пугайте меня.

Инспектор отвернулся, сделал несколько шагов в сторону окна и только там расхохотался. Едва не упал на пол, споткнувшись о стол.

— В гроб меня вгоните, — он вернулся в кресло. Эль–Неренн продолжала смотреть на него, выражением лица была сама невинность. — Никаких обещаний, эль–Неренн. Понимаете?

— Конечно, инспектор, — ответила девушка с жаром, — я ведь ничего и не просила.

Поместье Эверан–Тиро оказалось огромным. Эль–Неренн думала, что её привезут в лучшем случае в большой дом — как было раньше, включая дом семьи Рекенте. Но здесь… высокий каменный забор тянулся и тянулся, местами из–за него выглядывали крыши строений.

Машина затормозила. Добрались. До города километров двадцать, не меньше.

Сопровождающий — мрачный пожилой служащий иммиграционной службы — молча выставил вещи девушки у небольшой дверцы в стене. Прикоснулся ладонью к панели селектора. Шепнул что–то в стену рядом с панелью — прилегающая к дверце часть стены осветилась.

— Вас встретят, — он взглянул в лицо подопечной, склонил голову. Та кивнула, выпрямилась. С формальностями покончено.

— Удачи, — впервые за всё время поездки он улыбнулся. Девушка улыбнулась в ответ. — Держитесь подальше от неприятностей. Виккер просил передать, чтобы вы не падали духом.

— Никогда, — она вновь кивнула. — Спасибо.

Машина мягко завелась и стремительно исчезла в сгущающемся сумраке. Но никто не торопился открывать дверцу вновь прибывшей. Эль–Неренн это не очень обеспокоило. В разных семьях настолько разные порядки, что…

Он повторяла, про себя, те правила, которые должна помнить. Всегда. То, чему обучала её Хольте последнюю неделю.

Минут через десять дверцу открыли. Вышли двое — несомненно, слуги — седовласый высокий старик и парень, на вид — её возраста. Ни улыбки, ничего — просто кивок. Парень вежливо взял её под локоть и указал, куда идти. Старик забрал её вещи — два больших чемодана. Всё, что рискнула взять с собой.

Как красиво вокруг!

Сумрак стремительно сгущался, но сад, через который пролегала дорожка, выглядел впечатляюще даже в сумраке.

Запахи накатывали волной. Когда она проходила медосмотр перед поездкой сюда, врач предупредил, что последствия пережитого будут проходить медленно. Что органы чувств долго ещё будут вести себя странно. Выдал какие–то таблетки. Признаться, эль–Неренн перестала доверять врачам. Особенно — после печального знакомства с личным врачом Рекенте…

Она тряхнула головой, прогоняя воспоминания. Её провели в просторную комнату — два коридора, пять поворотов и три двери. Оставили одну, без единого намёка на то, чего и сколько ждать.

Девушка не сомневалась, что за ней наблюдают. Взгляд ощущался. Хотя ни звука, ни запаха чужого присутствия. Виккер позвонил прямо в машину, пока они ехали. «Будьте предельно осторожны», были его слова. Пятый раз, вновь подумала эль–Неренн. Должно повезти. Обязано. Столько мерзкого уже случилось за эти пять лет — на всю оставшуюся жизнь хватит.

Потолок возвышался метрах в пяти над головой. Высокие окна, с настоящим стеклом — пластик, видимо, не в почёте. Но и современный мир проник сюда: сигнализация, камеры слежения, а в саду — девушка была готова поклясться — росли два «электрических дерева».

Камин — настоящий — по правую руку. Над ним — коллекция холодного оружия. Флаг дома — над двумя старинными мечами. Каменный пол и единственная ковровая дорожка, взбирающаяся по ступеням — в дальней части комнаты. Прямо тронный зал, подумала девушка, стараясь не улыбаться. Точно.

Рядом со входом, в углу по левую руку, обнаружились три деревянных стула; угол слегка затенён. Подумав, эль–Неренн отошла туда, но садиться не стала. Воспоминания о четырёх предыдущих местах работы не угасли. Прислуге в таких помещениях не положено садиться, пока не велят. А не велят почти никогда.

Встала и принялась ждать. По полу скользил ощутимый сквозняк, «пробуждающееся» обоняние выхватывало оттенки домашних запахов.

Прошло не менее получаса (часы на каминной полке гулко пробили один раз), прежде чем отворилась дверь в дальнем конце комнаты и появилась высокая, пожилая женщина в одеянии, явно напоминающем флаг дома. Она мельком взглянула на эль–Неренн и, не говоря ни слова, опустилась в кресло рядом со входом. «Трон», мысленно назвала его девушка.

«Слуг не видно и не слышно».

Вошедшая взглянула на эль–Неренн и едва заметно поманила её рукой.

Эль–Неренн медленно подошла, так же медленно и церемонно опустилась на колено. Замерла, глядя в пол перед собой.

«Слуги не смеют смотреть в глаза».

— Приветствую вас в доме Эверан, — произнесла женщина и улыбнулась. Улыбка была холодной. — Можете подняться.

Эль–Неренн выполнила указание, продолжая держать голову склонённой.

— Я ознакомилась с вашим послужным списком, — продолжала женщина. Сейчас только эль–Неренн заметила на голове её тонкую диадему. Хозяйка дома. Как и большинство коренного населения Норвена, глава семьи Эверан оказалась бронзовокожей, черноволосой. Необычайно широкоплечей — для женщины. Лицо выдавало её возраст — за пятьдесят, как сказали эль–Неренн. Диадема была её единственным украшением, хотя дом не из бедных. — Бумагам я верю меньше, чем людям. Я намерена принять вас на работу, эль–Неренн, но вначале хотела бы задать несколько вопросов.

Эль–Неренн хранила молчание, не выдавала никаких эмоций. «Слугам незнакомы эмоции».

Хозяйка дома кивнула вновь.

— Эль–Неренн — детское имя. Можете ли вы назвать мне ваше настоящее имя, если оно есть?

— Прощу прощения, госпожа. Моя матушка не успела объявить моё настоящее имя.

— Но вы знаете его?

— Да, госпожа.

Женщина прикрыла глаза на несколько секунд.

— Судя по бумагам, вы родом с архипелага Тирр, — продолжила хозяйка дома.

— Да, госпожа. Я бежала оттуда пять с небольшим лет назад.

— Вы знаете, как много людей сейчас утверждают, что они — беженцы с Тирра?

— Да, госпожа. В полиции и иммиграционной службе моим словам не поверили.

— Но вы продолжаете утверждать, что вы родом с Тирра?