Мария Галина - Бард

– Эй!

Эхо отпрыгнуло от поверхности воды и вернулось ему в руки. Следом за эхом в руки ему ударил сноп брызг. Выстрел был словно треск сухой ветки, он даже не сразу понял, что это выстрел.

– Стой, где стоишь! - отозвались сверху.

– Я свой! - крикнул Фома, и голос его сорвался. - Свой! Меня похитили кэлпи! Вчера! Нет, позавчера…

– Придумай что-нибудь более умное, - посоветовали сверху. Перед носом лодки поднялось сразу несколько крохотных фонтанчиков.

– Назад! - предостерегли сверху напряженным злым голосом.

– Меня зовут Фома, - закричал Фома. - Фома Белаква! Вы должны знать! Мой папа - инженер на станции очистки воды. Его зовут Георгий.

– Сколько тебе лет, парень? - крикнули сверху.

– Девять! - ответил Фома.

– Выдумай что-нибудь поумнее, дурень, - сказали сверху, и еще один фонтанчик взвился у ног Фомы. На сей раз пуля ударила в днище, и сквозь крохотную дырочку плеснула вода. - Ты выглядишь на все двадцать.

Фома растопырил пальцы и поднес к глазам свои большие руки.

– Решил отвлечь нас, так? - вторая дырочка появилась в днище рядом с первой, осколок дерева оцарапал Фоме щеку. Видно было, как вода плещется по дну лодки.

– Не надо! - крикнул Фома. - Пожалуйста!

Третья пуля легла меж двумя первыми - в днище образовалась здоровенная промоина.

– Я безоружен, - взмолился Фома.

– Ты-то? Да ладно!

Молчание повисло между сторожевой вышкой и лодкой. И вдруг Фома понял, что это молчание вот-вот прервется звуком выстрела и шлепком пули, мягко входящей в плоть.

– Не надо, - повторил он. - Пожалуйста, не надо! Я всего лишь маленький мальчик! Я говорю правду! Я…

– Молись, урод! Ты, выро…

Часовой охнул и смолк.

Фома вдруг понял, что вокруг совсем светло, и увидел: в узкой смотровой щели точит, покачиваясь, стрела с зеленым оперением. Вторая лодка вынырнула из дальних зарослей и тут же ушла обратно, в спасительный частокол тростника. Фома прыгнул в воду и сделал несколько отчаянных гребков.

«Водяной конь! - подумал он в ужасе. - Водяной конь…»

Он нырнул как можно глубже, с открытыми глазами, изо рта рванулись к поверхности серебряные пузырьки. Далеко над головой что-то сказало «так-так-так». Пули прошли рядом с ним - кусочки металла в стеклянистой оболочке из пузырьков, словно коконы пауков-серебрянок.

Дно второй лодки висело над головой, он отчаянным усилием выставил из воды руку и кто-то схватил эту руку за запястье длинными цепкими пальцами. Переваливаясь животом, кашляя, Фома упал в лодку. Тот, кто тащил его, покачнулся, откинулся назад, в ухе - серебряная рыбка с рубиновым глазом, во лбу - черная дыра… Еще двое кэлпи одновременно ударили шестами, лодка скользнула по воде, как пущенная из лука зеленая стрела.

Фома сидел на дне лодки, обхватив колени руками, и трясся. Он никак не мог заплакать. Где-то далеко, надрываясь, выла сирена. Кэлпи отложил шест и обернулся к нему.

– Ты нам должен, - сказал он и ударил Фому по лицу.

Голова Фомы мотнулась, из носа потекли две струйки крови, но он промолчал, только вытер верхнюю губу.

– Из-за тебя слишком много смертей, - сказал кэлпи сквозь зубы и опять занес руку для удара.

Второй положил ему руку на плечо.

– Это наш бард. Это все-таки наш бард!

И тут Фома заплакал - отчаянно, взахлеб, вытирая руками злые слезы.

– Что вы со мной сделали? Зачем! Я вас ненавижу, ненавижу, ненавижу!

Кэлпи, тот, что сдержал удар своего напарника, проговорил:

– О наш бард, о наш любимый. Все будет хорошо. Теперь все будет хорошо.

Что-то в груди у Фомы лопнуло, словно горячий пузырь, дышать стало легче, и он, уже не стесняясь слез, отчаянно припал к груди своего врага.

– Встань, Белаква. Повтори, что я сказал.

Хромоножка в раздражении прошелся взад-вперед. Говорили, вместо одной ноги у него протез. Говорили, когда-то, давным-давно, он нарвался на минную растяжку.

Фома в растерянности хлопал глазами. Мыслями он был далеко, Хромоножка застиг его врасплох. Справедливости ради надо сказать, что это ему удавалось довольно часто.

– Белаква очень занят, - съязвил Хромоножка. - Белаква считает мух. Он у нас большой ученый, верно, Белаква?

Ученики охотно рассмеялись. Они всегда смеялись таким шуткам Хромоножки, потому что это было безопасно и весело.

– Так о чем я только что говорил, Белаква?

Фома изо всех сил скосил глаза, заглядывая в тетрадку соседа.

– Что никаких Территорий раньше не было. И Метрополии тоже. Вернее, вся земля была как одна сплошная Метрополия. Потом уровень воды повысился, а изотерма подвинулась…

– Изотерма подвинулась, - ядовито сказал Хромоножка, - понятно. Почему же, как ты выражаешься, изотерма подвинулась, Белаква?

– Льды потаяли, - сказал Фома.

– Садись, Белаква, - разочарованно велел Хромоножка. - Так вот… В результате того, что уровень моря заметно повысился, значительная часть континента оказалась под водой, образовав Дельту - залитую водой низменность с многочисленными рукавами-протоками и своеобразной флорой и фауной. Численность человечества сократилась на несколько порядков, сейчас она насчитывает около десяти миллионов, из которых две трети проживают на остатках суши, когда-то бывших высокогорьем. Остальные… Сколько, Белаква?

«Да что он ко мне прицепился, в самом деле?» - подумал Фома.

– Три миллиона, - ответил он, произведя в уме нехитрые подсчеты.

– Проживают на так называемых Территориях, искусственных, насыпных, укрепленных сооружениях, чье назначение… Как называются ресурсы, ограничивающие численность, Белаква? Встань, когда с тобой разговаривают!

– Ли… как-то, - честно сказал Фома.

– Лимитирующие. Так вот, для человечества такими ресурсами являются… Слушаю, Белаква…

– Нефть, - сказал Фома, - углеводороды. Металл… Ну… еще еда.

– Белаква у нас интересуется не только мухами, - сказал Хромоножка. - Белаква у нас интересуется едой.

Ученики опять засмеялись, хотя Фома вовсе не был жирным.

– Территории представляют собой области добычи и первичной переработки нефти, а также других полезных ископаемых. Однако, - он вновь прошелся, делая вид, что не замечает Фому, в тоске переминавшегося с ноги на ногу, - до недавних пор Территории находились под угрозой вследствие постоянных нападений кэлпи. Кто такие кэлпи, Белаква?

– Враждебный вид, - ответил Фома.

– Ученые до сих пор спорят между собой, и так и не пришли к единому мнению относительно происхождения кэлпи, - продолжал Хромоножка. - Некоторые полагают, что кэлпи - деградировавшие представители человечества, вследствие мутаций негативного характера утратившие разум, культуру и руководствующиеся примитивными инстинктами. Другие же полагают, что кэлпи - мутировавшие представители какого-то иного вида, например, ластоногих, а их сходство с людьми является чисто функциональным, сформировавшимся благодаря сходному образу жизни. Как называется такое сходство, Белаква? Фома молча хлопал глазами.