Владимир Перемолотов - Внешний враг

— Мертвечиной накормят. Похлебкой из пальцев четвертованного.

Ни Избор, ни Исин ничего ему не ответили, и только Иосиф, сглотнув слюну, откликнулся.

— Мы быстро. Я даже жевать не буду. Сразу проглатывать.

Он догнал сотника и воеводу, когда те входили в корчму. Сделав первый шаг в темноту Избор ударился головой обо что-то гибкое и звенящее металлом.

— Ящер! — выругался Избор. — У кого в ушах звенит?

Из темноты раздался дружный хохот. Воевода провел рукой, ощупывая темноту перед собой.

— Цепи тут, — сообщил он друзьям. — Головы берегите.

Цепи связками и поодиночке свисали с потолка на малом расстоянии друг от друга. Кое-где на концах цепей блестели крючья, а где-то висели не то мешки не то трупы. Гремели цепи, голосили люди, в полумраке что-то качалось перед глазами. Не хватало только лунного света, что бы ощутить себя среди повешенных. Исин провел рукой сверху вниз. Он понюхал руку и к облегчению ощутил запах мяса.

— Да тут на убой кормят… — двусмысленно пошутил хазарин.

— Или травят сразу насмерть, — откликнулся Гаврила. Избор, приняв слова всерьез ответил.

— Если они сделали смерть развлечением, то этого быть не может. Какое это развлечение отравить человека?

— Ну, как же… Кто корчится, тот почти пляшет…

Глаза уже привыкли к полусвету и Избор разглядел тех, кто сидел рядом с ними. Ни один из сидельцев не обращал на них внимания — все были заняты своими делами. К ним подбежал бледный, как дух смерти, мальчишка и остановился с вопросительным видом.

— Вина, мяса, хлеба, — осторожно сказал Гаврила, помимо воли прикидывая куда этот отрок может подсыпать отраву.

— А так же еще чего-нибудь… — добавил хазарин оглядываясь.

Мальчишка вернулся через минуту с подносом уставленным кувшинами кружками и хлебом.

— А мясо?

— Режьте сами, — он показал на качающиеся туши. — Тут говядина, а там дальше свинина, баранина, оленина…

Избор подмигнул Иосифу и тот ринулся в темноту.

Понемногу они привыкали к странностям этого города.

— А ничего тут, — наконец сказал Гаврила. — Видно в этом городке и готовят с такой же любовью, как вешают, сажают на кол и рубят головы. Если так дело дальше пойдет не скоро мы отсюда выйдем.

Исин сдув пену с кружки прямо на стол заметил.

— Судьба свистнет — стрелой вылетим.

Иосиф, что возился с курицей захрустел костями и заглушил последние слова сотника. Гаврила скорее догадался, чем услышал их.

— Не услышим, — усмехнулся Гаврила, глядя на него.

— Когда ей нужно, Судьба свистит очень громко.

Цепи на входе зазвенели и сидельцы вновь разразились хохотом. Гаврил настороженно поднял голову. В проеме стоял человек с мечом в руках.

— Спокойствие и повиновение! — прокричал он. — По княжескому повелению!

В корчме стало тихо, только мертвые свиньи и бараны позванивали цепями. Воин сунул руку за спину и вытащил махонького старичка. Тот ничего не видя в полумраке хлопал глазами, тщась что-то разглядеть за цепями и тушами. Глаза сотника оказались острее. Несколько мгновений он смотрел узнавая старичка и убеждаясь, что тот ему не чудится.

— Визуарий, сволочь! — сказал Исин в полголоса. Он не забыл той ночи, когда этот невзрачного вида волшебник едва не превратил его в лягушку и встряхнув плечами сбросил с себя мерзость воспоминания.

— Вот так встреча! — сказал Гаврила, лопатками ощутив меч. — Убью гада!

Он поднялся и кувшин осколками разлетелся по полу.

— Вот они! — закричал Визуарий. — Они все склоняли меня перейти в мусульманство! Халат обещали подарить! Еле живой ушел!

Воин за его спиной тряхнул его.

— Где они?

Голос Визуария перешел в визг.

— Проповедник в халате и подручные его.

Старец сделал, что хотел и воин убрал его за спину, сделав шаг навстречу вставшему Гавриле. В темноте он ткнулся в стол и выругавшись опрокинул его. Он подошел поближе и стал разглядывать Избора. Он успел оценить и ширину плеч и толщину рукояти меча, что торчала из-за плеча незнакомца в халате. Связываться с ним не хотелось, но вот халат…

— Да. Халат есть… Это точно.

Он сказал это так, словно именно это все и решало. Вокруг стало так тихо, что Избор услышал как у Иосифа забурчало в животе. Люди кругом молчали, не решаясь ее нарушить.

— Что тут за порядки у вас? Мы по своим делам едем, никого не трогаем… — наконец сказал Избор, уже понявший, что драться все-таки придется..

Уедите тогда, когда князь вас отпустит.

— Почему это?

Исин поднялся и встал рядом с Гаврилой. В его голосе не было высокомерия, а только любопытство.

— Проповедников Ислама у нас принято выдворять из города по частям.

Они его поняли, но воин не удержался и добавил.

— Сперва одну ногу, потом другую… И все по разным дорогам.

— Ладно, — перебил его Избор. — К нам-то это как относится? Мы мирно едем…

Воин не стал его слушать. Он крикнул и из-за его спины в корчму полезли вооруженные люди.

— Никто не имеет права проповедовать ислам в нашем городе!

— Мы и не собирались делать этого… — честно сказал Избор, прикидывая сколько до ближайшего окна.

— Старик утверждает обратное.

— А ты его знаешь?

— Я и тебя не знаю… — Он сделал нетерпеливый жест рукой. — Ничего. Князь разберется.

Избор почесал затылок.

— Что-то я не верю в вашу справедливость…

— Ничего. Пытка покажет виновного, — уверено, словно изрекал непреложную истину, произнес стражник.

По заду пронесся легкий шум. Сидельцы как один закивали — кому как не им знать, что воин говорит сущую правду. Но Избор не поверил и им.

— Боюсь в это раз все будет по-другому…

— Пытка покажет, — повторил воин.

— Пытки не будет, — сказал Избор. — Пытать будет некого.

Воин пожал плечами, оставляя последние слова на совести богатыря.

— Старика я сейчас убью, а нас вам не взять…

— Уж не Аллах ли помешает мне сделать это?

Избор несколько мгновений решал не шутит ли его враг и так и не поняв ответил, неопределенно пошевелив пальцами.

— Не знаю как случится в этот раз, но обычно мы в состоянии постоять за себя не прибегая ни к чьей помощи…

Избор рассчитывал получить в ответ хотя бы оскорбление, а получил улыбку и слова.

— Твои друзья хороши, но у меня друзей больше и у каждого по мечу.

Люди у него за спиной поняли это как приказ и вытащили оружие.

— Человек с мечом это еще не воин.

Воин засмеялся, увидев слабость там, где ее не существовало.

— Что ж, — сказал Исин. — Все слова сказаны. Осталось только проверить насколько твой язык длиннее меча.

— Зря я с вами говорил… — вздохнул воин. — Взять их и доставить к князю.

Обходя его воины сдвинулись с места. Избор переглянулся с Гаврилой и кивнул на окно. На пути к нему пока никого не было, но Гаврила отрицательно качнул головой и кивнул на дверь. Где-то там, за рядами воинов блестели восторженные глаза Иосифа.