Юлиана Суренова - Книга 1_Потерянные души

Затем все они спешились и поспешили к Черногору.

Только теперь, оглянувшись, Полеся заметила, что колдуны несли Старшего на носилках. Видимо, это не на шутку встревожило встречающих. На их лицах отразилась озабоченность, но никто не посмел спросить Старшего о произошедшем.

Черногор же не стал дожидаться их расспросов:

– Зачем вы пришли к Вратам?

– Мы ждали тебя. Вчера прибыл гость, которому нужно срочно поговорить с тобой.

Он в замке, – поспешно ответил тот из колдунов, который был возницей в повозке – крепкий бородатый мужчина с покрытой бронзовым загаром кожей. Лицо Старшего помрач-нело, черные вороные брови сошлись на переносице.

Черногора хотели усадить на повозку, но резким, не терпевшим возражения взглядом тот указал на коня.

– Мне придется покинуть вас,- уже из седла проговорил он, прощаясь со спутницами.

– Влас проводит вас до нового дома, покажет все, поможет устроиться… – и, сопровождаемый всадниками, он ускакал в сторону замка.

– Ну, милые колдуньи, пожалуйте в карету, – Влас помог им взоб-раться в мягкую, пахнущую свежим сеном повозку, которая, протяжно скрипнув, тронулась с места.

– Что-нибудь случилось? – взволнованная столь внезапным уходом Старшего, спросила Дубрава у колдуна.

– Да, как всегда какие-то проблемы, – махнул тот рукой. – У Стар-шего жизнь – ни минуты покоя. На нем все заботы, – однако, от женщины не ускользнуло, как подернулись тревогой глаза колдуна. Но она не стала продолжать расспросов: отныне ей предс-тояло думать и заботиться лишь о будущем, забыв, насколько это возможно, о настоящем.

Дом, к которому привез Влас Дубраву, стоял на краю деревень-ки. Небольшой, белый, с узорчатыми резными ставенками и стрелкой флигеля на крыше, в окружении тенистого яблоневого сада, такой уютный, что при виде его у колдуньи защемило сердце, а на глаза навернулись слезы. Не в силах сдержаться, она уткнулась в сверток с младенцем и разрыдалась.

Полеся с удивлением и страхом смотрела на всегда такую твер-дую и сдержанную наставницу и не могла понять, что случилось, не знала, что сделать, как успокоить женщину. Но тут ей на помощь при-шел Влас. Соскочив на землю, он подошел к Дубраве, приобнял:

– Ну что ты, что? Все уже позади.

– Мне не верится. Мне кажется, я просто заснула, размечта-лась… Это слишком хорошо, чтобы быть правдой!

– Однако, это правда. Вот твой новый дом, и он с нетерпением ждет свою хозяйку.

Пойдем, – он помог ей слезть с телеги, ввел на крыльцо. Легкая дверь, приветственно скрипнув, отворилась…

Дубраве не терпелось поскорее осмотреть дом, но она удержала себя от соблазна, поспешив сперва накормить и перепеленать девоч-ку. Поняв, что она собирается уложить малышку спать, Влас, до тех пор молча стоявший чуть в стороне, произнес:

– Тут в спальне есть колыбелька. Пойдем, я покажу.

Он провел ее в маленькую уютную комнатку с большой, аккурат-но застеленной белым покрывалом кроватью и стоявшей рядом резной колыбелью с висевшими над ней разноцветными погремушками.

Дубрава улыбнулась, ее глаза залучились счастьем.

– Это ваши соседи постарались. Боялись не угодить.

– Все просто замечательно! А где они?

– Сейчас я их приведу.

– Обожди, неудобно как-то. Может, они заняты…

– Что ты, они горят желанием поскорее с вами познакомиться, а не пришли сами сразу, увидев, как вы приехали, лишь потому, что не хотели беспокоить странниц, уставших после долгой дороги. Так я позову их?

– Конечно.

Колдун улыбнулся и поспешно ушел.

Вернулся он в сопровождении полноватого однорукого мужчины, маленькой, хрупкой женщины и парнишки лет 12 – высокого и строй-ного. Его можно было бы назвать симпатичным, если бы не ужасный шрам от ожога, спускавшийся от левой брови до самого подбородка, словно скашивая половину лица. Но было видно, что па-ренек не придает никакого значения своему уродству, свыкнувшись с ним. Это не ожесточило его сердца, не легло незаживавшей раной на душу: в глазах горела доброта и приветливость, а на губах играла теплая улыбка.

Дубрава, положив Полеси руку на плечо, ждала их на крыльце.

– Ну вот, хозяюшка, и соседи ваши,- промолвил Влас.- Знакомь-тесь. Аламир у нас тут ведет что-то вроде летописи, так что ему известно все, что происходит в деревне. Ивушка кружевница и выши-вальщица, мастерица знатная, а Видимир – твоей ученицы сверстник, парнишка веселый и на руки умелый.

– Да, Влас, силен ты хвалить, – смущенно улыбнулся Аламир.- Знайте, он ведь такой речистый потому, что сам у нас в деревне за сказителя: набродится по миру вместе со Старшим, а потом долгими вечерами всех историями тешит.

Дубрава в ответ тоже улыбнулась, облегченно почувствовав, что напряжение спало, волнения улеглись. Здесь действительно все были своими, близкими и доброжелательными.

– Что это я? – встрепянулась женщина. – На пороге с гостями раз-говариваю, вместо того, чтобы пригласить в дом…

– Нет, нет, – остановила ее Ива. – Мы только поздороваться приш-ли, познакомиться и вовсе не хотим вам мешать устраиваться на новом месте.

– Да и отдохнуть вам надо хорошенько, – поддержал ее муж. – Уста-ли, небось, с дороги. Мы пойдем, а если что понадобится – милости просим к нам. Мы тут рядышком живем, вон наш дом, за садом.

– Приходите к нам вечером. Я заварю трав, наделаю пиро-гов…

– С радостью, – еще раз улыбнувшись на прощение, те ушли.

– Какие замечательные у нас соседи,- глядя им вслед, прошепта-ла Дубрава.

– Да,- кивнул Влас. – Вот что, тут новички всегда первое время всех сторонятся.

Не надо. Помни, здесь только свои. А вместе жить куда легче.

– Мне нужно время, чтобы поверить в это, привыкнуть… Но я постараюсь не шарахаться от соседей.

– И правильно… Только… Они обязательно сами заговорят об этом вечером, но лучше тебе все узнать заранее… Ива – не колдунья.

– Что? – женщина сразу даже не поняла.

– Она – лишенная дара.

– А Аламир?

– Мой старший брат. Вот такая история… Если тебе интерес-но, я расскажу, как все вышло.

– Говорить о других, да еще за их спинами… Так нельзя.

– Это не разговор о других, – качнул головой колдун, – а рассказ, ставший частью истории колдовского народа. Той истории, которую, во имя будущего, следует знать и помнить.

– И все же… – ей было страшно любопытно, однако, сама не зная почему, она продолжала отказываться. – Мне бы не хотелось, чтобы воспоминания причиняли тебе боль…

– Если душе и были когда-то нанесены раны, то они давно за-жили. Теперь память – лишь тень минувшего, бестелесная и бесчувс-твенная. Но в ней хранятся знания, которыми полезно поделиться с другими… Аламиру и Иве прошлось многое пережить, но ты сама ви-дишь: сейчас они счастливы. Они верят, что судьба вела их через испытания, чтобы сделать радость обретенного сильнее. И они бла-годарны за все: за свет и мрак, за счастье и горе, веря, что все было предопределено…