Юлиана Суренова - Книга 4_Дорогой сновидений

"В твоем времени мне еще нет и года. Ведь так?" -Шуши…

"Не пытайся что-то там понять или объяснить, просто скажи: это так?" -Ну… Да, это так… – поморщившись, словно съев ужасно горькую ягоду, нехотя признала девочка. – Но ты не выглядишь крошкой, только-только отпустившей грудь мамы. Это очень странно – я во много раз старше тебя и, в то же время, ты – взрослее меня…

"Вот я и говорю: мое время идет быстрее твоего".

– Девочка замотала головой, она была растеряна.

"Не пытайся понять, просто прими как медленно тянущийся день и мгновенно пролетающую ночь, – волчица вновь зевнула. Ее голова опустилась на лапы, глаза были готовы сомкнуться. – Ну вот, за всеми этими разговорами я захотела спать!" -Возвращайся в нашу повозку. Я сейчас приду.

"Ну, я так не хочу! – Шуши заупрямилась. – Ты же знаешь, я не люблю спать, не ощущая рядом твоего тепла! Я сразу же чувствую себя такой одинокой! И вообще, – она отпихнула свитки лапой в сторону, подальше от себя и Мати, – ты можешь почитать и потом. У тебя на это будет столько дней, что еще и надоест!" -Не повреди! – девочка поспешно выхватила рукописи, отодвигая их подальше от тяжелых когтистых лап волчицы.

"Это всего лишь клочки бумаги".

– В них – наша память. Ведь не все могут держать в голове события минувших веков.

"Не веков – поколений".

– Какая разница? – Мати безразлично пожала плечами.

Шуши хотела что-то сказать, но ее вновь одолела зевота:

"У-ух… Я тебе объясню, в чем разница… Но потом, утром… " -Не засыпай здесь, – девочка затормошила ее. – Взрослые рассердятся. Нам с тобой не место в командной повозке…

"Тогда пошли домой", – волчица поднялась на лапы, повернулась к пологу, спеша спрыгнуть в снег, но Мати остановила ее:

– Подожди. Я хотела спросить. Что ты почувствовала? Почему передумала идти на охоту?

"Мати, нам нельзя уходить вдвоем… Там, – она указала носом в сторону полога, – много опасностей, о существовании которых ты даже не представляешь".

– Ты защитишь меня. Ты же такая сильная!

"Я сильная. Но при этом молодая и неопытная. Я выросла у огня каравана, а не в снегах пустыни. Нет, я готова безрассудно рисковать своей жизнью, но не твоей".

– Но я хочу…!

"Тогда уговори Шамаша".

– Он не согласится пойти с нами. И одних нас не отпустит, – тяжело вздохнув, проговорила девочка. – Если уж ты почувствовала опасность, то он и подавно.

"Он не захочет, чтобы ты бродила под носом у беды лишь потому, что жаждешь приключений".

– Но ты сама предлагала убежать…

"Я на миг забыла, что говорю с ребенком огня, а не снежным охотником".

– Но я тоже хочу быть снежным охотником! Как ты! Ведь и я родилась в пустыне, здесь мой дом, и…

"И ты обещала отцу не убегать", – укоризненно взглянув на нее, волчица наморщила лоб.

– Да… – девочка, вздохнув, прикусила нижнюю губу, размышляя, как бы обойти эту вдруг возникшую проблему. Во всяком случае, отказываться от задуманного она вовсе не хотела. – Может быть, нам действительно сделать что-нибудь такое… заслуживающее наказания…

"Тебе запретят выходить из повозки – только и всего".

– Это за маленькую провинность. А вот если…

"Мати, выбрось из головы эту затею! Я вовсе не собираюсь тебе в ней помогать!

Более того, я уже подумываю о том, чтобы все рассказать господину Шамашу. Пока ты действительно не натворила бед…" -И ты предашь меня? – глаза девочки недобро сверкнули.

"Это будет не предательство, а спасение…" Не дослушав ее, девочка, надувшись, решительно повернулась к волчице спиной, демонстративно уткнувшись в первый попавшийся свиток…

"Мати…" – Шуши подползла к ней, тронула носом руку.

– Не подлизывайся. Видишь: я обиделась!

"За что?" -Ты предательница!

"А ты дура!" – волчица раздула губу, в ее глазах вспыхнули зеленоватые огоньки.

– От такой слышу!

Несколько мгновений они упрямо сидели, отвернувшись в разные стороны. Но, что бы там ни было, они не могли долго злиться друг на друга, их души были слишком тесно связаны.

Наконец, девочка тяжело вздохнула, прижав подбородок к плечу, посмотрела на свою подругу. Ощутив на себе ее взгляд, волчица, заскулив, повернулась, привалилась к ней горячим рыжим боком.

"Я никогда не предам тебя. Никогда! Но господин Шамаш… Он заботится о нас…

Мы не должны ничего от Него скрывать".

– Как ты не понимаешь – он взрослый! Он идет собственным путем, а я никогда не найду свою дорогу, если не буду искать!

"Откуда эти мысли? Почему они забрались к тебе в голову? Это как-то связано с тем, что у тебя скоро день рождения? – увидев, что девочка кивнула, волчица продолжала. – Но это глупо! Тебе исполнится только 12! По законам людей ты еще ребенок!" -Ну и что? Ты сама говорила, что время течет неодинаково. Откуда я знаю, может быть, после этого дня рождения оно полетит быстро, что я не успею за ним угнаться?

Шуши хотела возразить, сказать подруге, что… Но тут приподнялся полог повозки…

– Мы сделаем вот как… – порыв ветра вместе с холодным дыханием снежной пустыни донес до них обрывок разговора.

Атен уже хотел забраться в повозку, занес ногу, и тут увидел дочь, застывшую рядом с волчицей.

– О! А вы здесь что делаете? – спросил, выглянув из-за его плеча, Евсей.

– Мы уже уходим, дядя, – девочка заспешила, стремясь выбраться из повозки прежде, чем отец справится с удивлением. И она бы успела, если бы не медлительность Шуши, которой в последний момент приспичило потянуться, зевнуть, почесать ухо…

– Постой-ка, – Атен удержал дочь за руку. – Почему ты здесь?

– А что, нельзя? – вскинув голову, с вызовом взглянула на него Мати. Она решила, что сейчас для нее лучший способ защиты – это нападение. Тем более, рядом с Шуши, держа руку на ее голове, ощущая ее тепло, девочка чувствовала себя такой сильной и уверенной, как никогда, будучи одна.

– Вообще то… – хозяин каравана растерянно посмотрел на нее, затем обернулся, взглянул на брата, который стоял, согнувшись и прикрыв ладонью рот, с трудом сдерживая рвавшийся наружу смех. – С чего это вдруг такое веселье? – нахмурившись, спросил он.

– Посмотрели бы вы двое на себя со стороны, – хмыкнув, ответил тот.

– Лично я ничего смешного не вижу, – сверля Евсея хмурым пристальным взглядом, мрачно произнес Атен.

– Да перестань, – поморщившись, тот махнул рукой. – Ничего страшного не произошло.

Так что оставь девочку… Тем более, что на этот раз тебе готовы дать отпор, – он указал на волчицу, которая, борясь с дремой, недобрым взглядом следила за людьми, затеявшими нелепый разговор в то время, когда было давно следовало ложиться спать.

– И мне вряд ли удастся ему противостоять. А, значит, лучше сразу сдаться на милость победителя, – Атену ничего не оставалось, как перевести все на шутку.