Юлиана Суренова - Книга 5_Слезы на камнях

– Что ж… – жрец развел руками, словно говоря: "Тогда с этим ничего не поделаешь".

– Шед, жребий – знамение судьбы. Так было всегда. Сам господин Намтар дал нам его камни. А Он – ближний помощник повелительницы смерти.

– А госпожа Кигаль – сестра бога солнца…

– Жребий – это один способ получить ответ, который ждешь от небожителей. На множество вопросов, и все сразу. Только подумай: когда решение будет принято, я пошлю помощников за камнями судьбы. Если боги не захотят, чтобы мы перебрасывали жребий, Они скроют камни от наших глаз. Их просто не найдут – и все. Мы получим первый ответ, при этом не вызывая гнева небожителей. Если камни найдутся – значит, повелители стихий не против того, чтобы мы испытали судьбу второй раз. И это не все. Как ты думаешь, что случится, если караванщики действительно спутники повелителя небес, а жребий падет на одного из странников?

– Дракон не прилетит?

– Да! – вскричал жрец.

– Ты так думаешь?

– Конечно!

– Но… Разве в легендарные времена у повелителя небес было много спутников, а не один великий Гамеш?

– Нет, но какое это имеет значение?

– Я думаю, сейчас все так же. Обстоятельства изменились, люди странствуют группами, зная, что в одиночку не дойдут и до ближайшего города. Но боги – выше обстоятельств. Они неизменны.

– Ты считаешь…

– Не все караванщики избранны, а лишь кто-то один среди них.

– Но этот человек, с которым мы говорили, считает…

– Потому что ему хочется в это верить. Легче делить судьбу избранного с другими, чем понимать, что можешь не быть тем единственным, кому она дана.

– И если жребий падет не на избранного…

– Мы так и останемся без ответа – стоять и гадать, в чем же дело. Нет, Гешт…

Конечно, мы поступим так, как ты хочешь. Хотя мне это и не особенно нравится.

Возлагать свою ношу на чужие плечи… – вздохнув, он осуждающе качнул головой. – Они решать, что мы их обманули – встретили с распростертыми объятьями, чтобы уложить на жертвенный камень…

– Но это не так!

– А кто, кроме нас с тобой, будет знать это?

– Да все! Ведь это жребий!

– Жребий, Гешт. Но жребий известен лишь горожанам. В снегах волю судьбы доносит до смертных метель. И вообще, как могут те, кто не признают силы камня…

– Не продолжай. Я понял… Что бы мы ни делали, вопросов не станет меньше. Они плодятся, словно крысы на городской свалке…

– Да. И при этом мы сейчас не замечаем даже малой их части.

– То есть?

– Когда начинаешь задумываться… Возникает такое чувство, что ты тянешь за нить, полагая, что она – коротенький хвостик, а на деле оказывается – нет ни конца, ни края… Ну, вот, допустим, что с этим караваном действительно странствует по земле повелитель небес… Допустим, что жребий падет на эту девочку… Это может быть просто потому, что такова судьба, а может, потому что она – дочь богини луны от смертного и повелитель небес ненавидит ее…

– И хочет покарать нашими руками?

– Да. Что-то вроде этого.

– Нет, Шед, нет! Если бы речь шла о другом боге – возможно. Но повелитель небес не способен на такое! Наказать – да, но не так!

– Почему не так?

– Это жестоко!

– Каков проступок – таково и наказание. Господин Шамаш – бог справедливости. А что является справедливой карой за предательство, измену?

– Нет! Подобного можно ждать от Губителя, но…

– Гешт, – Хранитель недовольно поморщился. – Я ведь предполагаю…

– Как можно предполагать то, что в принципе невозможно!

– Для богов нет ничего невозможного. Пусть это будет последняя вероятность из бесконечности, но она имеет право на существование, как и все другие, предшествующие ей.

– Ладно, старина, хватит. Так мы можем зайти в такие снега, из которых уж точно никогда не выберемся.

– Именно это я и хотел тебе сказать. Речь и предположение – ошибочный путь. Пора приступать к делу.

– Может быть, мы просто не с теми говорили и не о том… – пробормотал себе под нос жрец.

– Что? – переспросил не расслышавший его Шед.

– Да так, ничего, – Гешт махнул рукой. Вытащив из-за пояса золотой свисток, он подул в него. Негромкий, но пронзительный свист разнесся по залам храма. Прошло несколько мгновений. Звук, бившийся о стены, разбиваясь на осколки, множась на устах эха, а перед хозяевами города уже стояли трое таких же старых, как те сами, служителей.

– Ступайте в зал талисмана, – приказал им жрец, – принесите камни жребия.

Он не добавил ни слова к сухому приказу, зная, что помощники и не ждут от него объяснений и сколь бы странным им ни показалась воля жреца, они исполнят ее беспрекословно, с той точностью и быстротой, на которую только были способны.

Служители склонили на миг головы в поклоне, показывая, что все поняли, и ушли, чтобы через несколько мгновений тишины вернуться назад. В руках одного из них был мешочек, по черному бархату которого золотой нитью проходил рисунок – узор звездного неба,пересеченный словно дорогой богов линией судьбы.

Тот из служителей, который принес камни судьбы, протянул их жрецу.

– Оставь пока у себя, – отвел его руку Гешт. Он повернулся к Хранителю. – Итак, ты согласен, что мы должны поступить именно так?

– А у нас есть выбор? – горько усмехнулся тот.

– Да. Не делать ничего.

– Лучше надеяться на чудо, чем хоронить себя заживо.

– Значит, решение принято.

– Да…-Хранитель, закрыв на миг глаза, умолк, прислушиваясь к миру, окружавшему со всех сторон не его бренное тело, а храм, частью которого он был уже так давно.

– Солнце готово зайти за горизонт. Приближается ночь… Что мы выберем – полночь или полдень?

Бровь жреца удивленно приподнялась.

– Мы вот уже три года бросаем жребий в полдень, во время царствия бога солнца, миг его наивысшей власти, когда все до единой тени исчезают с лика земли. Почему мы должны менять выбор сейчас?

– Я просто подумал…

– Когда господин Шамаш рядом, Он ведет нашу руку.

– Да, я помню. Мы говорили об этом тогда… Но сейчас… Если все имеет совсем не такое значение, которое мы вкладываем в него..

– Хорошо, – жрец согласился с ним так быстро и легко, что Хранитель, привыкший к долгим спорам, в которых, как он верил, и рождалась истина, растерянно взглянул на друга. – Сегодняшний разговор, – объясняя свой поступок, который и ему самому казался странным, продолжал Гешт, – сам собой подвел нас к предчувствию…

– Да, – прервав его, понимающе закивал маг, – к предчувствию, – подхватил он его мысль, стремясь довести до конца с единственной целью, чтобы она, вырвавшись из краев сознания в мир реальности, обрела в нем жизнь, – что нашими размышлениями управляют сомнения – искусители, которые закрывают нам глаза на истину, заставляя плутать в созданном ими мраке, которого на самом деле и нет. Первая мысль, первое слово, первое побуждение – вот то, что действительно верно.