Наталия Касторф - Мифы Райского Серпентария

Если в папином раю слишком приторно, то после него, в Первой Вечности, все хнычут и рыдают, потому что им потом, для перехода во Вторую Вечность, обязательно надо иметь рыдательный стаж. Чтобы там уже с чистой совестью веселиться и плясать до упаду. Во Второй Вечности все поют, танцуют до упаду и ещё что-приятное для себя делают, уже не помню. Мне всё это ни к чему, меня папа туда всё равно не пустит.

В Третьей Вечности – снова что-то грустное, в Четвёртой – снова дикая ржачка с танцами-обжиманцами, в Пятой – обратно нюни-манюни, ну, и так далее – раз через раз. Если кто-то хочет всё время кайф ловить, а не через раз, то это жлобство.

На самом финальном этапе, после отбытия из Самой-Самой Последней Вечности, уже когда достаточно навеселился и наплакался, можно и к Высшему Разуму в гости попроситься, типа на постоянку, но это теория. На практике до финала мало кто доходит, все хронически вниз просятся, как дебильный дядя Климп. Есть подозрение, что он не выдержал долгого пребывания в Первой Вечности, послушался голоса некоторых предков, давших ему пьянчужные гены, и скатился в самый низ, минуя рай, на постоянку к подлым апендаунерам. Элементарно выпить захотелось – вот и вся трагеть.

Летал ушлый дядя Климп, благодаря своим случайным связям (не зря был начальником Центра Случайностей), на самой крутой тарелке. Те, кто его видели в последний раз, говорят, что он рванул на той тарелке в гости к апендаунерам, типа проверить, как там его историческая родина, как там Атлантидочка, не вынырнула ли назад, случайно.

Версию про Атлантиду он для отвода глаз придумал, так же как и про таблицу элементов. Ему, будто бы, ночью полная таблица Менделеева приснилась. Не та, которой апендаунеры пользуются, не лысая, не с дырками, а полным-полнейшая, со всеми-всеми клеточками заполненными, и он, будто бы, захотел продать её апендаунерам. Так ему и поверили!

Даже если шалопутный дядя и увидел во сне какую-то таблицу, даже если и нарисовал её на бумажке, а потом попёрся с ней к апендаунерам, даже если те его от зависти убили, то всё равно он сволочь. Нечего брататься с кем попало. Погиб наш героический дядя Климп примерно так же, как погибают все предатели и низкие подхалимы, предавшие родину, укравшие её секреты и передавшие их врагу. Его не зря тапочкой прихлопнули.

Ладно бы одного прихлопнули, а то вместе с женой Климпочкой. Вот кого действительно жалко. Климпочка ни в чём не виновата, она безо всякой личной выгоды летела, просто за компанию.

Дядя Климп ради апендаунеров и скелет свой бывшенький вытащил из шкафа, и мозги свои давно протухшие, ещё атлантидской молью траченые. Мол, принимайте с хлебом-солью, я весь такой же, как и вы, из того же дерьма сделанный. И Климпочку заставил в апендаунершу превратиться. Он не знал, что древние мозги им уже не помогут, так как апендаунеры сильно изменились с той поры, как исчезла Атлантида.

Апендаунеровский мозг на месте не стоит, он развивается. Мало того, что развивается, так теперь им обычного мозга мало, искусственный решили cбацать, слепить из того же дерьма, что и свой, из нейрончиков. Нейрончик к нейрончику, клончик к клончику, глядишь, и новая конфеточка получится, новая генерация. Или стадо злобных кусюченьких шавочек, мало им Шарикова.

Мозгов в Первой Вечности давно уже ни у кого нет. Их упразднили одновременно с деньгами. Считается, что земные мозги мешают думать. За всех обитателей Первой Вечности, пока они сидят на месте и никуда не рыпаются, Высший Разум думает. Он им все свои инструкции вдувает в специально изготовленные извилины, сделанные для каждого по индивидуальному заказу. Искусственные извилины изготовлены не апендаунерами, так что на них нареканий пока не было. Короче, всем им мозги ещё раньше повынимали, и головной, и костный (вдруг тоже думать начнёт!) и в морозильники заставили попрятать без права доставания просто так.

Скелеты тоже всем поудаляли, чтобы мозгом не обросли, заставили в шкафы повесить и не трогать до поры. До поры – это если когда-нибудь кому-нибудь приспичит по какой-то уважительной причине к апендаунерам в гости смотаться, что маловероятно.

Рите бы и в голову не пришло лететь в такие сомнительные гости, если бы не дядино завещание. А завещание, как я подозреваю, дядя на Риту сделал из подлости.

Он знал, что племянница самая аккуратная и исполнительная в их роду, самая ответственная, прилежная и благородная. Если что, спасать его непременно помчится, организует поиски, соберёт народ, заставит всех вдеть в себя старые скелеты, глупыми мозгами напихаться, рассесться по тарелкам и – в звёздный путь, на поиски дебила!

Одного не знал нерадивый дядя. Рита благороднее и храбрее, чем он думал. Она лишний раз никого подставлять не будет, одна полетит его искать, живого или мёртвого, если что. В крайнем случае, со мной.

Я Рите в этот раз буквально навязалась, сказала, что буду её всячески охранять.

Например, за руку буду хватать, чтобы не писала жалобы в магазинах. Чтобы нас не выявили, не разоблачили раньше времени.

Этот мелкий повод я придумала, чтобы отыскать ту достоевскую коммуналку, где среди войлочных тапок, в пыли, валяются бездыханные тела Климпа с Климпочкой.

Может, их не добили, может, они всё-таки, выжили? Очень уж хотелось мне беднягу Климпочку спасти! Я с ней тоже, в принципе, дружила.

Все эти подробности про дядю с тётей Рите было знать пока что не положено. Она почти совсем ещё девочка, ей всего-то сто восемьдесят лет (по апендаунеровским меркам – восемнадцать).

Как-то перед самым вылетом к апендаунерам, сижу я у Риты, жду, пока она спакует чемоданы, слушаю её обязательные нюни. Очень внимательно слушаю, хотя мне и тошно. В такт ей всхлипываю, сморкаюсь, кисло грущу и грустно поддакиваю.

Грустить и плакать в Первой Вечности, как вы помните, надо обязательно. А слюни пускать – высший пилотажик! Димочка со своими слюнями удачно попал. Помимо этого, надо вежливо со всеми разговаривать, что для меня пытки, а главное – быть искренним и доброжелательным. Вот такая суперобязаловка. Вплоть до изгнания, если что. От всей этой вежливости мне лично всегда дурно.

Я перед этим вылетом к Рите усиленно тренировалась, месяц сидела у папы в раю на марципановой диэте, почти ни с кем не ругалась, но эффект оказался слабенький.

Не помогло, как и в прошлые разы. Я в Первой Вечности больше недели никогда не выдерживала.

Короче, сижу смирно, выслушиваю бред, а Рита, как нарочно, завела по-чёрному, грустнее, чем обычно:

– Ах! Мой бедный дядя оставил мне наследство, о каком я и мечтать не могла!

Подумать только! Две планеты и четыре туманности! Не считая мелких звездочек и астероидов! Ах-ах!…