Крис Вудинг - Ткачи Сарамира

Вновь раздался скрежет, и Кайку поняла, что кто-то поворачивает ключ в закрытой двери. Значит, пришло время исполнить то, зачем они проникли в город.

Девушка вспомнила спор в темном подземелье о том, что делать с мертвыми товарищами. Джугай не хотел оставлять их маку-шенгам, но и унести тела уцелевшие заговорщики не могли. Кайку не без содрогания подумала, что им пришлось обезглавить мертвых, чтобы демоны грязной воды не смогли в них поселиться. Тэйн предложил взять ее на руки, но Кайку запротестовала, доказывая, что вполне может идти сама. Освещая себе дорогу единственным уцелевшим фонарем, спасшиеся вновь побрели по направлению к дворцу.

Маку-шенги больше не преследовали их. Демоны испытали на себе силу Кайлин и расползлись по туннелям в поисках более легкой добычи. Кайку шла, покачиваясь, опираясь на крепкое плечо Тэйна. Юноша прихрамывал на одну ногу, страдая от болезненного укуса демона. Но рана оказалась не глубокой, и ее достаточно было просто перевязать. Из всего остального Кайку помнила только наваливающуюся безграничную усталость. Когда они добрались до комнатки, в которой она сейчас проснулась, Кайлин сообщила, что еще рано и можно отдохнуть.

– Я предлагаю всем поспать, – пробормотала она. – Утром, если все будет хорошо, мы встретимся с руководителем Либера Драмах. Он поведет нас дальше.

Тэйн попытался расспросить ее. Кайлин уже не первый раз упоминала об этом человеке, но всегда отказывалась организовать с ним встречу, не желая подвергать заговорщиков опасности.

– Все остальное не имеет значения, – оборвала она расспросы. – Сегодня все тайны откроются.

Кайку поспала, но несколько часов во власти забвения показались мгновениями. И сейчас Тэйн мучил ее бессмысленными вопросами о том, как она себя чувствует.

Сам Тэйн выглядел намного хуже. Изможденный, качающийся, с восковой кожей и ярко блестящими глазами, он явно заболел, подхватив какую-то заразу в коллекторе или от укуса маку-шенга. Кайку слегка удивляло, что, наглотавшись сточной воды, она не испытывает недомогания. Девушка догадывалась, что кана уничтожает все чужеродное, попадающее внутрь ее организма. И, кроме того, она чувствовала себя настолько утомленной и измученной, что не могла отличить болезнь от усталости. Вряд ли когда-нибудь ей было хуже, чем сейчас.

Железный замок наконец щелкнул, и дверь распахнулась, впустив внутрь свет новой лампы, сразу смешавшийся с тем, что уже освещал комнатку. Фонарь держал в руках человек средних лет, высокий и широкоплечий, с коротко подстриженной белой бородой и завязанными на затылке волосами.

– Кайлин. Джугай, – сказал он вместо приветствия. – Что случилось с остальными?

– Мы столкнулись с неприятностью, – сообщил Джугай. – Рады вас видеть.

– Пойдемте, – предложил незнакомец, и они вышли из комнаты.

Мужчина закрыл за ними железную дверь. Заговорщики оказались в сыром подвале, где в затхлом воздухе сильно ощущался запах плесени. Незнакомец внимательно осмотрел горстку людей, стоявших перед ним. Из десяти, что вошли в городской коллектор, выжило шестеро.

– Дальше все идет по плану, – начал неизвестный. – Ваша знатная подруга благополучно вошла во дворец сегодня утром. Сейчас она должна встретиться с императрицей и ее мужем-идиотом в тронном зале. Наследница, как обычно, бродит по саду на крыше дворца. Я приготовил вам одежду слуг и сложил ее в том месте, где вы можете помыться. Ваш теперешний вид мгновенно привлек бы внимание стражи. – Он посмотрел в сторону Кайку. – Я ожидал увидеть только одну женщину. Приношу свои извинения. Тебе придется надеть то, что есть.

Кайку была слишком занята мыслями о Мисани, чтобы отвечать. Она просто слегка поклонилась. Мысли о подруге посещали ее сознание даже во время ужасного путешествия через коллектор. И хотя Мисани поручили самое безопасное дело из всего, что им предстояло, Кайку не могла не волноваться.

– Не все присутствующие знакомы со мной, – продолжил седобородый мужчина. – Позвольте представляться. Я – Заэлис ту Унтерлин, наставник наследницы Люции ту Эринима. А кроме того, я основатель Либера Драмах… – Казалось, он хотел рассказать о себе что-то еще, но передумал. – Времени очень мало. Идите за мной, – приказал он, и заговорщики послушались.

Они находились в старом, заброшенном здании тюрьмы. Тэйн задавался вопросом, сколько сотен лет этому сооружению. И сколько императоров и императриц находились в неведении относительно маленькой, незаметной железной двери, которая вела в городской коллектор. Он перевел взгляд на Пурлоха, изумляясь тому, как этот человек смог все разузнать, пробился через лабиринты труб один, без проводника, и не только пробрался во дворец, но нашел дорогу к самому охраняемому объекту.

Пурлох отчетливо понимал, что удача в очередной раз улыбнулась ему, и он вновь пробрался сюда и провел своих спутников. Но он сделал это не для них, а для Люции. Вор чувствовал себя виноватым перед принцессой. Тэйн не мог этого знать, но Пурлох винил себя в том бедствии, которое поразило Сарамир. Он позарился на деньги Сонмаги и выдал всем тайну Люции. Но сегодняшней ночью вор искупил свою вину перед наследницей. Пурлох не смог бы спокойно жить, если бы этот безмятежный, неземной чистоты ребенок умер из-за его жадности.

Заэлис привел заговорщиков в маленькую, темную комнату, которая, похоже, когда-то была умывальной для охраны и заключенных. Пара простых старых кранов извергала воду, разбрызгивающуюся на черных, гладких каменных плитах. Стопка одежды лежала на низком стеллаже в углу.

– Как видите, вода все еще идет. Я сумел открыть краны, но, к сожалению, их невозможно закрыть. Поэтому, не медлите, – сказал Заэлис.

Они помылись парами, женщины первыми. Вода была теплой и чистой, горячее солнце нагревало трубы, по которым она текла. Отскоблив грязь, покрывавшую тело, так тщательно, как только могла, Кайку натянула мужскую одежду. Кайлин в это же время облачилась в наряд, соответствующий ее полу. Кайку меньше всего волновала собственная внешность. Она так же легко носила мужскую одежду, как и женскую. Одетая в простые серые брюки и свободную рубашку, запахнув ее, как принято у женщин справа налево, девушка вышла из умывальной.

Остальные члены их группы тоже помылись и переоделись. Заэлис приказал оставить оружие, которое нельзя спрятать под одеждой. Сначала заговорщики запротестовали, но Заэлис взглядом заставил их замолчать.

– Слуги не носят мечи и винтовки! – пояснил он. – Наше оружие – хитрость. Если все это обнаружат в сердце императорского дворца, то я очень сомневаюсь, что кто-то из нас сможет воспользоваться мечом или винтовкой. Пурлох присмотрит за всем, что мы здесь оставим.