Елена Прудникова - Мост через огненную реку

– …Есть и другие, – говорила Сана, когда они снова шли по темным улицам спящего города. – Есть те, кто мечтает о знаниях. Может ли быть более чистая мечта, чем желание знать, как устроено мироздание? Но это стремление преследуется в нашем мире куда более жестоко, чем желание совокупиться с соседкой. Мы даем им приют. Первый круг магистров – это все больше шарлатаны. Алхимики возятся со своими свинцовыми бляшками – ну и пусть возятся. Золота они все равно не получат, но зато они изобрели, например, порох. Это ведь вам близко, милорд, не так ли? Астрологи составляют гороскопы, колдуны плетут свои смешные заклинания и искренне верят, что от них есть толк. К ним мы не пойдем, это утомительно и нелепо. Мы увидим второй круг. Там – философы и маги. Настоящие маги, а не те, кто на базаре за серебряную монету несет околесицу.

– Мой перстень тоже из этих рук? – хмуро спросил Бейсингем.

– Да. Но к магам мы не пойдем. Им могут не понравиться кое-какие из ваших знаков.

«Уф! – вздохнул про себя Энтони. – Спасибо тебе, отец Максимилиан, за твою звездочку. Еще не хватало, чтобы какой-нибудь маг обнаружил, что у меня перстень не действует…»

– Мы пойдем к философу, – тем временем продолжала Сана. – Он один из тех, кого церковь называет еретиками и преследует за то, что они думают о мире не так, как попы. Только за мысли, милорд, ни за что другое. Вы уже способны есть? Он ждет нас к ужину…

– К ужину? – удивился Энтони.

– Для него это самое время. Магистр Алессандро Лори – ночной человек. Ночью лучше думается…

Они остановились у порога обычного городского домика, двухэтажного, с черепичной крышей, вошли во двор и по наружной лестнице поднялись на второй этаж. Сана постучала…

Энтони именно так и представлял себе кабинет философа: комната с низким потолком, книжные шкафы, заваленный книгами стол. Лишь хозяин не стоял у окна в задумчивой позе, а сидел в высоком кресле, и не поднялся при виде гостей, только лицо осветилось внутренним светом.

– Леди Александра, – радостно проговорил он, – пришли все-таки. А я жду, жду… спасибо вам, что не забываете старика…

– Ну какой же вы старик, мейстер Лори, – ласково улыбнулась Александра.

– Старик, старик, – покачал тот головой. – Дело не в годах…

– Позвольте вам представить, герцог, – Энтони никогда не думал, что лицо Саны может быть таким нежным и светлым, – это мой учитель, мейстер Алессандро Лори, философ и богослов.

Она запнулась, но тот неожиданно твердым голосом продолжил:

– …Объявлен еретиком, прошел казематы Священного Трибунала, приговорен к пожизненному заключению в монастырской тюрьме. Спасибо его светлости герцогу Монтазьену вытащил меня оттуда, дал этот дом, доверил учить свою дочь… Эй, Томазо, бездельник, – вдруг закричал он куда-то вглубь дома, – как там ужин?

На крик появился пресловутый Томазо – бледный рыхлый парень, доложил, что все готово. Хозяин подхватил стоявшую рядом палку и, опираясь на нее и на плечо слуги, тяжело потащился в другую комнату.

– Что с ним? – прошептал Энтони.

– Он же сказал – Священный Трибунал. Шимони рядом с церковниками – цыпленок. А ведь этот человек никому в своей жизни не сделал зла… Если хотите, у меня есть их наставление следователям – интересное чтение, но тем, из второго круга, мы не показываем, это им вредно…

– Леди Александра, умоляю вас… Хватит! – буквально взвыл Энтони. – Или ужинайте без меня…

За ужином мейстер и Сана оживленно разговаривали, а Энтони слушал. Но потом, замученный рассуждениями о природе божества, о каком-то дуализме, по которому получалось, что добра и зла то ли нет вовсе, то ли они суть одно и то же – утомившись от всего этого, он незаметно задремал, благо у мейстера были не стулья, а удобные кресла.

Проснулся он от наступившей тишины, тихонько приоткрыт глаза – свечи стояли на другом конце стола, Сана проглядывала какие-то бумаги, старик с нескрываемым любопытством рассматривал Бейсингема.

– Это кого же вы ко мне привели, леди Александра? – вдруг ясным и совершенно четким голосом сказал философ.

– А ваши глаза, мейстер, ничего вам не говорят?

– Вижу ли я прекрасного рыцаря? – спросил он.

– Это самый красивый мужчина во всех известных нам землях, – отозвалась Сана, – и он воин, а значит, и рыцарь.

– Стало быть, пророчества исполняются?

– Вы что-то знаете, мейстер? – встрепенулась Сана.

– Увы, увы… Я знаю только то, что когда соединятся прекрасная королева и прекрасный рыцарь, пророчества начнут исполняться. А какие – не знаю.

– Отец знает, – немного сердито сказала Сана, – но не рассказывает. Иногда отмалчивается, а иногда говорит, что моего второго круга для этого мало. А Рауль только смеется… Они там, в третьем круге, женщин ни во что не ставят. Единственное, что мне удалось понять, – то, что это каким-то образом связано с Аркенайном. Я пересмотрела все книги о замке, о братьях – никакого пророчества там нет и в помине… Знаете, мейстер, – она вдруг засмеялась, – а у нас цыган появился. Прямо как в сказке. Крутится вокруг королевы, как муха, купил себе черного жеребца. Осталось обзавестись волшебным лучником, и будет полный набор…

Все еще смеясь, она подошла к Энтони, склонилась над ним и легонько потрясла за плечо:

– Милорд, проснитесь. Пойдемте…

И снова они шли вслед за факельщиками по улочкам каменного города, поднимаясь к стене. Погода окончательно испортилась, пошел мелкий нудный дождь. Сана старательно обходила лужи, Бейсингем же, поддерживая ее, честно шлепал по грязи.

– А все же вы не ответили на мой главный вопрос, – когда они вышли в верхний город и дорога стала почище, сказал Энтони. – Зачем я вам нужен? У меня нет мечтаний, которые нужно исполнить, я не философ, не маг, даже не палач. Зачем я вам, леди Александра? И что это за пророчество, о котором вы говорили с вашим учителем?

– Я знаю не больше того, что сказала, – вздохнула Сана. – Существует какое-то пророчество. Там говорится о самой прекрасной женщине и самом красивом мужчине в мире, причем она – королева, а он – рыцарь, и что-то должно произойти. А что и когда – непонятно. У меня была старшая сестренка.

Двадцать лет назад она умерла, тогда отец привез откуда-то маленькую девочку и выдал ее за мою сестру…

– А вы-то откуда знаете?! – поразился Энтони.

– Нянька рассказала, а потом и отец признался. Он сказал, что эта девочка вырастет самой прекрасной женщиной в мире и что она должна стать королевой, поэтому ее и взяли к нам. А что касается вас… ну, вы ведь все слышали…

– Мне, конечно, лестно, леди Александра… – слегка смутился Энтони. – Но вы уверены, что это так? Может статься, где-нибудь в Аркенберге есть военный и получше, северяне вообще красивый народ…