Олег Авраменко - Конноры и Хранители

— Открывай, — глухо произнёс Стэн.

— Что?

— Портал открывай, что же ещё. Я хочу знать, где ты была.

Марика решительно покачала головой:

— Нет, Стэн. Извини.

Упрямство сестры не на шутку разозлило Стэна.

— Ты отказываешься?!

— Да. — Марика положила руки ему на плечи. — Ну, пожалуйста, забудь об этом. Поверь, так будет лучше для нас обоих.

— Это мне решать, что лучше для нас обоих, — сказал Стэн и резко, чуть ли не грубо, оттолкнул от себя Марику. — Последний раз тебя спрашиваю: ты откроешь портал?

— Нет.

— Ну что ж... — Стэн отошёл от стены и устремил задумчивый взгляд на гобелен. Только сейчас Марика заметила, какой утомлённый и потерянный вид у брата. Казалось, за эту ночь он постарел лет на десять. Неужели из-за неё? Хотя вряд ли...

— Значит так, — после паузы заговорил Стэн. — Сегодня же портал будет замурован. Также я распоряжусь заколотить дверь кабинета, а ты немедленно переселишься в другие покои.

Сердце Марики упало. Фактически, это был смертный приговор её отцу. Состояние сэра Генри только-только пошло на улучшение, и в этот самый ответственный и опасный момент всё идёт наперекосяк. Если сейчас она надолго исчезнет, то непременно наступит рецидив, и кто знает, доживёт ли отец до её возвращения. А если даже доживёт, сумеет ли она, начав по-новому, вторично победить болезнь.

— Но, Стэн...

— Так я решил, сестра. Я твой старший брат и должен заботиться о тебе. Я не могу допустить, чтобы ты и дальше проводила ночи невесть где... и невесть с кем. — В последних словах Стэна явственно сквозила горечь.

— А если... — робко начала Марика, — если я скажу тебе, если я поклянусь, что у меня нет никакого мужчины. И не было. Ты не обязан верить мне на слово. Пригласи лекаря, пусть он проверит, девственница ли я. Или сам проверь — я не возражаю.

Стэн был смущён и шокирован таким предложением — да настолько, что покраснел до корней волос.

— Во имя Спасителя! Что ты говоришь, сестрёнка?! Ты же прекрасно знаешь, что я этого не сделаю. Я слишком люблю и уважаю тебя, чтобы так унижать.

Почувствовав под ногами пусть и очень шаткую, но хоть какую-то почву, Марика тотчас перешла в наступление:

— Если ты действительно любишь и уважаешь меня, то должен мне доверять. Если я говорю тебе, что не совершаю ничего предосудительного, значит так оно и есть.

Этот аргумент слегка охладил пыл Стэна. Он почесал затылок и уставился себе под ноги.

— Но... Доверие должно быть взаимным, сестрёнка. Если ты в самом деле... ну, ты понимаешь, о чём я... то почему ты не хочешь рассказать мне, где бываешь по ночам? Согласись, всё это очень подозрительно. И твой вызывающий наряд... и всё прочее. Возможно, ты, сама того не подозревая, связалась с плохими людьми. Я беспокоюсь за тебя.

— Не надо беспокоиться. Люди, с которыми я, по твоему выражению, связалась, весьма приличные. А что касается одежды, то там, где я бываю, так одеваются все порядочные девушки.

— Но где же, в конце концов, ты бываешь? — воскликнул Стэн. — В каком это краю света порядочные девушки одеваются, как... как шлюхи!

Марика почувствовала, что ещё немного — и брат снова взорвётся. На кончике языка у неё уже вертелось одно заклинание, которое Стэн не сможет отразить и которое, не причинив ему вреда, минут на пять полностью обездвижит его. Этого будет более, чем достаточно, чтобы вновь открыть портал и вернуться в замок МакАлистеров. Пусть тогда Стэн ищет её, пусть сбивается с ног, а она будет жить у сэра Генри, окончательно вылечит его, вернёт ему силы и здоровье...

Но Марика не могла поступить так по-свински со Стэном. Если сейчас она сбежит от него, он будет мучиться неизвестностью и сходить с ума от беспокойства за неё. А ему и без того забот хватает — с обезглавленной Империей, с Советом Двенадцати, с интригами Флавиана. Для полноты счастья не доставало ещё исчезновения сестры... Нет уж! Если выбирать из двух зол, то меньшее.

— Пожалуйста, Стэн, не принуждай меня. Просто поверь мне на слово. Так будет лучше для нас обоих. И прежде всего — для тебя.

— Для меня будет лучше, если ты скажешь мне правду.

— Последний раз прошу тебя...

— А я настаиваю!

Марика горько вздохнула.

— Ну, если так... — И скороговоркой выпалила: — Я была у отца.

Стэн скривился, как будто съел что-то кислое.

— Очень остроумно. — Он фыркнул. — И совсем не смешно.

Марика жалобно посмотрела на него:

— Но, Стэн! Я говорю не о твоём , а о моём отце.

В первый момент Марике показалось, что помимо воли она привела в действие своё заклинание. Стэн замер, как парализованный, ноги у него подкосились, но он всё-таки сумел устоять, добрёл до ближайшего стула и грузно уселся на него, уставившись бездумным взором в противоположную стену.

— Извини, Стэн, — тихо сказала Марика. — Я ведь предупреждала, что...

— Пожалуйста, оставь меня. Ну!

Марика молча кивнула — скорее себе, чем ему, — и вышла из кабинета, прикрыв за собой дверь.

В спальне, кроме светильника, горело ещё две свечи. Подушки были в беспорядке разбросаны на кровати, скомканное одеяло лежало в ногах постели, а кукольная голова валялась в углу комнаты.

«Братец разбушевался», — подумала Марика, снимая жакет.

Также она сняла юбку и блузку, закуталась в длинный просторный халат, а одежду аккуратно сложила на тумбе возле кровати. Затем присела на край постели и стала ждать брата.

Стэн вышел из кабинета минут через десять. Он был неестественно бледен и столь же неестественно спокоен. Сев рядом с сестрой, он спросил:

— Где живёт... этот человек?

Марика мигом насторожилась:

— Зачем он тебе?

Стэн вымученно улыбнулся:

— Не волнуйся, сестрёнка, я не собираюсь сводить с ним счёты. Признаться, я давно был готов к тому, что, возможно, у нас разные отцы... — Он то ли вздохнул, то ли всхлипнул. — И всё же мне больно. Как мама могла!..

— Она не виновата, Стэн. Сердцу не прикажешь.

Он обнял её за плечи и привлёк к себе. Волосы Марики пахли изумительно, и Стэн с сожалением подумал: «Если у нас разные отцы, то почему не разные матери? Какая несправедливость!»

— Я это понимаю, родная. Брак наших... моих родителей был заключён по расчёту. Хитроумная политическая интрига... Тем не менее, мой отец любил нашу мать.

— Увы, без взаимности, — сказала Марика, крепче прижавшись к брату. — И он прекрасно знал это. Думаю, он знал также, что я не его дочь. Но он всегда хорошо ко мне относился и ни разу не обижал меня.

— Он души в тебе не чаял, — сказал Стэн и подумал: «Я тоже». — А тот... твой настоящий отец любит тебя?

— Он говорит, что я вернула ему смысл жизни. И я ему верю... А почему ты спрашиваешь?

— Видишь ли, нужно надёжное место, где бы ты была в безопасности, пока не закончится возня вокруг короны. Поэтому я и хочу знать, сможет ли твой отец защитить тебя. Кто он такой? Где живёт?