Терри Гудкайнд - Девятое Правило Волшебника

— Он знает, что восстание в Алтур-Ранге поднял ты. Он мог приказать солдатам, отправляющимся в эту местность, иметь при себе заговоренные сестрами стрелы на случай, если ты им попадешься.

Ричард убедился, что Никки действительно все хорошо продумала. У нее имелся ответ на все его сомнения. Он раскинул руки в стороны и поднял голову:

— Тогда возложи свои руки на меня, колдунья. Отыщи заклятие и вырви его мерзкие щупальца из моей души. Верни мне здравомыслие. Если ты действительно веришь, что меня зачаровали, используй свой дар и покончи с этим!

Никки отвернулась и поглядела сквозь взорванный дверной проем на тусклый полумрак огромной башни.

— Я могла бы это сделать. Но для этого нужна стрела. А ее нет. Прости, Ричард. Мне в голову не пришло проверить, не заговоренная ли она, прежде чем я ее уничтожила. Я слишком торопилась. И все-таки должна была…

Он положил руку ей на плечо:

— Ты не сделала ничего плохого, милая. Ты спасла мне жизнь.

— Право, не знаю. — Она развернулась к нему. — Я обрекла тебя на ужасное существование…

Он покачал головой.

— Не думаю. Ты же сама говорила: не стоит верить чему-то, если доказательств не хватает. Стрелы нет, и доказать ты ничего не можешь. А я и без доказательств чую, что дело неладно — только не знаю, в чем именно.

— А я чую, что тобою овладели чары заклинания, и больше ничего!

— Мы опять возвращаемся все к тому же! Пусть никто не помнит, что случилось и что Кэлен там не хоронили, но я-то помню! По меньшей мере я теперь точно знаю, что ничего не выдумал.

— А что ты знаешь об иллюзиях? Они бывают чрезвычайно правдоподобны. Ричард, так не может продолжаться бесконечно. Давай наконец договоримся. Ты зашел в тупик. Неужели ты и дальше намерен выдумывать…

Он оперся локтями на ограду колодца и поглядел в него.

— Слушай, Никки, я признаю, что сейчас ничего придумать не могу, но еще не готов отказаться от нее, забыть, что она ждет помощи. Она мне слишком дорога, чтобы так поступить.

— И доколе же ты намереваешься гоняться за нею, пока войска Имперского Ордена подходят все ближе к нашим? Мне, как и тебе, не нравится, когда Энн вмешивается в мою жизнь — но она же поступает так не из простой зловредности. Она пытается спасти свободу, спасти невинных людей, которым угрожает смерть от руки негодяев.

Ричарду пришлось сглотнуть, прогоняя комок в горле.

— Мне нужно многое обдумать. Собраться с мыслями. В той комнате между щитами я нашел интересные книги. Я хочу изучить их. На это нужно время, немного времени, и я попробую разобраться, что происходит и почему. А потом… думаю, тогда я уже буду знать, что делать дальше.

— И что из этого последует?

Ричард не отрывал взгляда от темной глубины колодца, изо всех сил пытаясь сдержать подступающие слезы.

— Прошу тебя, не надо…

Если бы он только знал, с кем бороться, кому наносить удар! Он не умел бороться с тенями, заполонившими его разум.

Никки мягко погладила его по плечу.

— Все будет хорошо, Ричард. Все хорошо.

Вдвоем они покинули молчаливую комнату с колодцем и пошли вверх по железным лестницам, отыскивая ход к обитаемым частям замка.

Никки и Рикка подошли к закругленной сверху дубовой двери. Никки постучала. Приглушенный голос отозвался:

— Входите!

Никки ожидала услышать Зедда, но голос — глубокий, звучный — принадлежал Натану. Войдя в маленькую круглую комнату — излюбленный уголок Ричардова деда, — она сразу наткнулась взглядом на пророка. В темных штанах и высоких сапогах, в белой рубашке с оборками на вороте под расстегнутой мантией, он скорее походил на бродячего искателя приключений, на лесного проводника — но никак не на пророка. Зедд, одетый, как всегда, максимально просто, стоял, заложив руки за спину, у круглого окна со свинцовым переплетом, между застекленными книжными шкафами. Он казался совсем незаметным рядом с рослым Натаном. Энн, спрятав кисти рук в широких рукавах скромного темно-серого платья, с видом бесконечного терпения ждала приглашенную гостью, стоя посредине комнаты.

Зедд, казалось, погрузился в раздумья и не обращал на них внимания. Он смотрел вниз, на Эйдиндрил, раскинувшийся у подножия горы. Вид отсюда открывался чудесный; Никки понимала, почему он так любил эту уютную комнату.

Рикка вошла следом за нею и прикрыла дверь. Но не успела морд-сит отнять руку от двери, как Энн сказала, изобразив на лице дежурную улыбку аббатисы:

— Рикка, дорогая, у меня еще не прошла сухость в горле после вчерашнего, когда я наглоталась дыма и пыли в библиотеке. Не приготовишь мне чаю — может быть, даже с ложечкой меда?

Рикка пожала плечами:

— Не откажусь.

— А то печенье, что ты испекла, еще осталось? — спросил Натан с широкой усмешкой. — Твое печенье просто восхитительно, особенно когда еще горяченькое.

Рикка коротко взглянула на всех по очереди и ответила бесстрастно:

— Я принесу и печенье, и чай, и мед.

— Большое спасибо, дорогая, — поблагодарила Энн, продолжая улыбаться, пока Рикка не исчезла за дверью.

Зедд по-прежнему смотрел в окно и не сказал ничего. Никки, словно не замечая Энн и Натана, повернулась и обратилась к Зедду:

— Рикка сказала, ты хотел меня видеть?

— Хотел, — ответила Энн вместо него. — Где Ричард?

— В той комнате, про которую я рассказывала вчера, между щитами. Там он в полной безопасности. Он нашел там книги и теперь изучает их, ищет новые сведения, как положено Искателю. — С преувеличенным почтением Никки сцепила пальцы в замок. — Итак, вы все трое хотите поговорить со мною о Ричарде.

Натан издал приглушенный смешок, но когда Энн оглянулась на него, сделал вид, что прочищает горло. Зедд, словно не слыша, что происходит, не отрывался от окна.

— Ты всегда была очень сообразительной, — сказала Энн.

— Не требовалось большого ума, чтобы догадаться, — отрезала Никки, не желая принимать от Энн пустые любезности. — Будьте так добры, приберегите свою похвалу до поры, когда я и в самом деле заслужу ее.

Натан и Энн улыбнулись. У Натана это получилось совершенно искренне.

Похвалы такого рода преследовали Никки всю жизнь. «Никки, ты такая умненькая девочка, ты должна постараться достичь большего». «Никки, ты такая красивая, красивее тебя я никого не встречал. Я возьму тебя к себе». «Никки, дорогая, я просто обязан сохранить ваше изысканное очарование, иначе умру обделенным!» А в итоге все это оказывалось пошлой лестью, отмычкой, орудием, служившем ворам для того, чтобы похитить чужое достояние.

— Чем я могу служить вам? — спросила Никки деловым тоном.

Энн, не вынимая рук из рукавов, пожала плечами:

— Нам нужно обсудить с тобою тяжелое состояние Ричарда. Мы были весьма шокированы, увидев, что он поражен бредовыми видениями.