Ян Ирвин - Тень в зеркале

Лиан же с охапкой дров в руках присел на поленницу и задумался. Ему вдруг стало не по себе. Да, Вистан, кажется, упоминал о том, что Карану преследуют…

Шанд уже вернулся и смотрел на Лиана не то с добродушным, не то с раздраженным видом.

— Сейчас мне придется откапывать тебя из-под снега, — сказал он.

Лиан встрепенулся и поспешил на кухню с дровами в руках.

— Они не сказали, как ее зовут? — спросил он Шанда, когда тот снова попался ему навстречу.

— Карана из Баннадора, — с задумчивым видом ответил Шанд.

К тому времени как они с Шандом перетаскали все дрова на кухню и затопили все плиты, уже стемнело. Лиан отдыхал за столом недалеко от огня с кружкой горячего вина в руке, а Шанд сновал туда и сюда, зажигая лампы и расставляя на столах тарелки и кружки.

Вскоре вернулись те, кто разыскивал Карану. Они стучали сапогами об пол, счищая с них снег, стряхивали его со своих плащей перед огнем и громко требовали у Шанда еды и питья. Лиан тихо сидел в углу, довольный возможностью понаблюдать за ними. Хозяин корчмы, крупный широкоплечий мужчина со светлыми волосами и приплюснутым носом, заметил молчаливого незнакомца в стороне от общей компании и подошел к нему.

— Меня зовут Торген. Это моя корчма. А это моя жена Майя.

Майя была уже немолодая, но очень привлекательная маленькая полненькая женщина с черными глазами, круглыми розовыми щеками и ослепительной улыбкой. Ее тоненькие запястья были унизаны множеством серебряных браслетов, звеневших при малейшем движении.

Торген перечислил Лиану всех находившихся в комнате: старика в солдатской шапке, едущего на запад из Туркада, двух гонцов, направлявшихся на восток; молодого человека и девушку, судя по тому, как они пожирали друг друга глазами, совсем недавно сыгравших свадьбу, хоть они и были похожи, как брат с сестрой. Они покинули Баннадор и шли в Хетчет. Последним же из присутствующих Лиану показали священника со слезящимися глазами. Кроме них, в корчму зашло еще пять или шесть местных жителей, которые, впрочем, сразу же уселись за стол и стали азартно резаться в кости.

— В это время года у нас редко бывает столько народу… А я вижу, ты знаком с Шандом… Еще у нас остановились трое из Ориста, — Торген сделал небольшую паузу, — но они держатся особняком… И, кажется, пока не вернулись… А теперь пора подкрепиться! Мы все сегодня устали. Нет, — ответил он через плечо на вопрос Шанда, — мы ее не нашли. Наверно, замерзла в сугробе. Всю дорогу уже замело.

Солдат по имени Яред и священник сели обедать с Лианом за один стол. Лиан и священник взяли на двоих кувшин горячего вина, а Яред попросил чаю.

— Куда же она все-таки запропастилась? — поинтересовался Лиан.

Священник с Яредом переглянулись. Рот с большими отвисшими губами делал Яреда похожим на грустную собаку. Почесав подбородок толстыми плоскими пальцами, он снял шапку, обнажив лысый череп с лиловыми пятнами задумчиво потер его, перебирая пальцами складки кожи потом водрузил шапку на место и, не говоря ни слова, стал прихлебывать маленькими глоточками свой чай. Некоторое время все молчали, потом священник откашлялся и сказал:

— Разное поговаривают… Но, по-моему, все это страсть как чудно… — Он замолчал.

— Что именно?

Священник прищурил глаза и смерил сидевшего напротив Лиана испытующим взглядом.

— А зачем эта бедная девушка бродит здесь одна в это время года? Что от нее нужно этим костлявым страшилам из Ориста?.. И зачем нас отправили искать ее в такую непогоду! — буркнул он недовольно, поскорее налил себе еще вина, расплескав его при этом на стол, залпом осушил свою кружку и тяжело перевел дух. Он тут же снова взялся за кувшин, но передумал, отставил его в сторону, отодвинулся от стола, словно намереваясь встать, но вместо этого развалился на стуле и, причмокивая влажными губами, стал раздраженно разглядывать огонь в очаге. Подбежала Майя и, звеня браслетами, вытерла стол.

— Я не совсем понимаю… — начал было Лиан, но священник тут же его перебил:

— А по-моему, все понятно! Нас настигает прошлое! Все возвращается на круги своя. По ночам у меня ломит кости от страшных предчувствий. Грядут огонь, разорение и смерть! — Он вздрогнул. Его глаза стали слезиться еще сильнее, и он вытер их рукавом.

Старый солдат задумчиво посмотрел на Лиана. На нем были толстые шерстяные штаны и плотный коричневый плащ, застегнутый у горла медной булавкой. Он потер глаза и сказал:

— У солдат и священников разное ремесло… — Он говорил медленно и негромко, и все же Лиан различил в звуках его голоса рев труб и гром боевых барабанов. — Я не верю в предчувствия, но достаточно повидал, чтобы знать, к чему идет дело. А идет оно к тому, что на Сантенаре будет такая заваруха, о каких тут давно забыли… А кто будет сражаться? У кого есть воля к победе? Лично у меня ее нет…

От всех этих разговоров у Лиана побежали мурашки по коже. Почему все, кроме него, что-то там предчувствуют?..

В этот момент стукнула входная дверь. Лиан повернулся и увидел три фигуры, в облаке снега появившиеся в корчме. Чтобы получше их разглядеть, он поднялся со стула, подошел к очагу и встал спиной к огню, отпивая маленькими глотками вино, которое успело остыть и стало маслянистым на вкус.

Все трое были одеты в одинаковые накидки из темно-зеленой шерсти, подпоясанные шнурками. Двое отличались высоким ростом, резкими чертами лица и серой кожей. У мужчины были шрамы на щеках, а женщина была худой, но с большой грудью. Каждый держал в руке по короткому деревянному посоху. Другого оружия у них Лиан разглядеть не смог. Третий был ниже ростом и более коренастым, почти тучным, с проседью в густых волосах и кожей серо-стального цвета. С узкого пояса ему на бедро свисал кошель. У него были кривые ноги, отчего он ходил вразвалку.

Последний бросил несколько слов хозяину, бегающие глаза которого выдавали его беспокойство, потом осмотрел комнату. На мгновение его глаза остановились на Лиане, попытавшемся скроить тупую деревенскую рожу, потом сделал знак своим спутникам, и все трое направились к лестнице.

У Лиана возникло странное ощущение, что он где-то с ними уже встречался или что-то о них читал в каком-то очень древнем сказании, но, как ни старался, он так и не сумел вспомнить, кто же они такие, и вернулся на свой стул. Священник пересел за другой стол, а солдат куда-то испарился. Лиан попросил принести ему поесть и еще один кувшин горячего вина. Внезапно его положение показалось ему не столь интересным, сколь опасным.

Шанд принес ему обед — большой горшок супа и ломоть черного хлеба. Суп был густой, в нем плавали овощи и копченое мясо. Лиан хотел пить его на местный манер прямо из горшка, но он оказался слишком горячим, и Лиан отставил его в сторону, отломил кусок хлеба и стал жевать его, макая в суп и обдумывая сложившуюся ситуацию.