Джордж Чесбро - Тень в зеркале

Джон Мартин еще раз просмотрел выцветшие журнальные вырезки, положил их в карман вместе с погашенным чеком и поспешил в комнату, где теперь наверняка находилась его жена.

Она не слышала, как он вошел, или же, услышав, не пожелала обернуться. Джоанна Мартин стояла на коленях перед убогим алтарем в затененном углу комнаты. На алтаре аккуратно сложенными стопочками лежали предметы одежды их погибшей дочери.

—- Джоанна, — тихо позвал Джон. — Джоанна, я хочу поговорить с тобой.

Он уже было подумал, что она не расслышала его... Но вот жена повернулась, и Джон невольно вздрогнул при виде ее искаженного лица — горе по-прежнему грызло прекрасные черты и высасывало жизнь из некогда дивных глаз. Сейчас Джону стало особенно очевидно, что любимая женщина нуждалась в утешении куда более сильном, чем он мог ей дать.

Рождение ребенка у супругов, которым было далеко за сорок, явилось даром небес; смерть девочки восемь лет спустя породила в преисподней мерзкое хихиканье.

Джон так бы и продолжал хранить молчание, если бы не те вырезки и чеки, что он обнаружил в спальне Джоанны. Дело не в потере трех тысяч долларов — он мог это себе позволить и с радостью отдал бы их жене. Дело в том, что деньги достались организации, о которой Джон никогда не слышал и которая, видимо, помещала свою рекламу исключительно на последних страницах дешевых и крикливых дамских журнальчиков.

— Джоанна... — Джон достал из кармана бумаги и протянул их жене. — Что все это значит?

Джоанна посмотрела на чек, вырезки и вновь повернулась к алтарю,

— Ты чересчур любопытен, — сказала она равнодушно.

— Бумаги лежали на твоем столике. Я не мог их не заметить.

— Ты не имел права.

— С каких это пор нам требуется что-либо прятать друг от друга?

— С тех пор, как ты убил Хайди.

Слова нехотя сползли с губ Джоанны, но в Джона они ударили с силой автоматной очереди. Он приоткрыл было рот, но слова замерли в горле: ни к чему отрицать обвинение или вступать в спор с женой — все предыдущие попытки провалились. Тем не менее Джон отчаянно цеплялся за надежду, что время утишит боль жены и вернет ему ее в прежнем обличье.

Седеющие волосы Джоанны тускло мерцали в золоте предзакатного света. Джон хотел их коснуться, но отдернул руку и, решительно обойдя жену, встал между ней и алтарем.

— Джоанна, — он старался говорить спокойно, — что это за Лига духовного контакта? И что заставило тебя передать им три тысячи долларов?

Джоанна заморгала, поднялась и отошла к окну. Когда закуривала, ее пальцы дрожали, но взгляд, обращенный к мужу, был ясным. Несколько мгновений губы женщины двигались беззвучно, как будто она ждала, пока слова оформятся в голове. Наконец Джоанна заговорила, и голос ее звучал напряженно и просительно:

— Я разговаривала с Хайди... Ощущала ее присутствие...

Джон невольно вздрогнул. Он столько ждал, пока пройдет горе... Потому и оставил жену наедине с собой. И вот — горе и одиночество повредили разум Джоанны. Он подошел к ней, крепко обнял за плечи, заглянул сверху в бледно-голубые бездны и — не увидел дна.

— Хайди мертва, — как ни старался Джон, голос его осекся. — Наша дочь мертва-а. Пойми же — что бы ты ни делала или ни говорила, ничто не способно вернуть ее нам.

— Конечно же, она мертва, — прошептала Джоанна, высвобождаясь из объятий мужа. — Тебе ли не знать, ты же убил ее.

— Нет! — Джон замотал головой. — Это был несчастный случай...

— Но ведь ты предложил поехать на озеро! Ты предложил...

— Замолчи! — возопил Джон и что есть мочи сжал кулаки, чтобы оборвать свой крик. Три месяца он беспомощно наблюдал, как жена все больше замыкалась в себе, уходя от него по тропам, недоступным ему. Три месяца наблюдал, как она сооружала маленькие алтари и разговаривала сама с собой. — Прекрати немедленно! Да хоть ты заревись, ведь ни чуточки вокруг не изменится. Обвиняй меня, если тебе так нравится, но не веди себя как безумная дура! Прекрати калечить себя, да и меня заодно! Ты что же думаешь — я по ней не страдаю?!

Нежный голос Джоанны стегнул по мужу, словно раздвоенный кончик кнута:

— Ты никогда не любил ее слишком уж сильно, Джон. Думаешь, я этого не знаю?

Джон не сразу распознал чувство, которое захлестнуло его — то был ужас. А женщина, вселившая ужас, стала теперь для Джона совершенно чужой. И все же он любил ее — или память о ней.

— Джоанна, — как можно мягче произнес Джон, — я хочу, чтобы ты показалась врачу.

— Психиатру?

— Да, — Джон всячески старался говорить непринужденно, — И, может быть, тогда мы сумеем расправить плечи и наша жизнь как-то образуется...

— Нет, — прошептала Джоанна, метнув на мужа острый взгляд. — Со мной ничего не происходит.

Джон коснулся руки супруги. Она не отстранилась, но он почувствовал, как напряглись ее мышцы.

— Расскажи мне, кому ты передала деньги.

— У тебя же есть вырезки, — сказала Джоанна и отвернулась к окну.

— Говоришь, что с тобой ничего не происходит, а сама отдала три тысячи шайке мошенников. По-твоему, это нормально?

— Не смей называть их мошенниками!

Внезапная страстность в ее голосе заставила Джона отступить на шаг. Безвольно опустив руки, он стоял и смотрел, как жена принялась ходить взад - вперед по комнате, нервно закуривая сигарету за сигаретой. Ощущая свою полную беспомощность, Джон втиснул кулаки в карманы и стал ждать, пока уляжется ее возбуждение. Разве на него не давила тяжесть невозместимой потери бесценного сокровища? И разве сокровище — и потеря — не принадлежали и ему?

Конечно, женщины воспринимают все обостренней. Две недели после похорон Джоанна ни с кем не разговаривала...

Но сейчас-то его потери были куда тяжелее — ведь он потерял еще и жену.

— Говорю же тебе: я разговаривала с Хайди!

Джону потребовалось усилие, чтобы выпутаться из паутины своих мыслей. Он с удивлением обнаружил, что Джоанна стоит вплотную к нему, и спросил:

— Что ты сказала?

Джоанна чуть ли не улыбалась. Сжала руки так, что пальцы побелели, и словно заклинала Джона поверить:

— Знаю, это звучит безумно, но, Джон, я вправду говорила с ней. Более того, уверена — она меня слышит. Чувствую ее повсюду вокруг меня. Даже полагаю, что видела ее!

— В Лиге духовного контакта? — язвительно спросил Джон.

— Да! — Джоанна заговорила очень быстро, слова набегали друг на друга в смутной трепеной мольбе. — Я не могу это объяснить! Тебе нужно испытать все самому.

— Хайди мертва, — медленно-медленно произнес Джон. — Мертва! Тебе просто придется свыкнуться с данным фактом.

— Пусть мертва, — нетерпеливо продолжала Джоанна, — но лишь ее тело забрали у нас. Но душа ее жива, и с ней-то я и говорила!