Стивен Дональдсон - Проклятие лорда Фаула

Сидя в одиночестве и чувствуя себя бессильным, Кавинант ждал, когда они станут задавать ему вопросы. И в этом ожидании он изо всех сил старался обрести уверенность, от которой зависело его выживание.

Наконец внимание Лордов обратилось к нему. Лицо Протхолла выражало крайнюю усталость, однако его взгляд оставался твердым и решительным.

— Ну что ж, Неверящий, — мягко сказал он. — Теперь ты должен рассказать нам обо всем, что с тобой произошло. Нам нужно знать, каким образом угрозы Лорда Фаула получили такое воплощение.

Кавинант скорчился на сиденье. Он едва мог устоять перед желанием дотронуться до своего кольца. Черные тени воспоминаний хлопали крыльями перед его лицом, пытаясь сломать защиту. Все в палате смотрели на него. Выталкивая из себя слова, словно кирпичи, он начал:

— Я оказался здесь… Я пришел совсем из другого мира. Меня доставили на Смотровую Кевина — я не знаю, каким образом. Сначала я встретился с Друлом, потом Фаул оставил меня на Смотровой. Они, кажется, знают друг друга.

— А Посох Закона? — спросил Протхолл.

— Я видел какой-то посох у Друла, весь украшенный резьбой, с металлическими наконечниками, как у вас. Что это было — я не знаю. Теперь у Протхолла исчезла последняя тень сомнения, и Кавинант мрачно заставил себя описать все события путешествия, не упоминая, однако, о себе, о Лене, Триоке и Барадакасе. Когда он рассказывал об убитом вейнхиме, дыхание с шумом вырвалось из горла Осондреи, но остальные Лорды никак не реагировали на это. Затем, когда он упомянул о зловещем незнакомце, возможно, Опустошителе, посетившем настволье Парящее, Морэм напряженно спросил:

— Незнакомец имел какое-нибудь имя?

— Он назвал себя Джеханнумом.

— И какова была его цель?

— Откуда я могу знать? — прошипел Кавинант, пытаясь с помощью раздражения скрыть свою неискренность. — Я вообще не знаю, что такое Опустошитель.

Морэм уклончиво кивнул, и Кавинант продолжал описание совместного с Этиаран путешествия через Анделейн. Он старательно избегал всякого намека на зло, нападавшее на него через подошвы ботинок. Но когда он подошел к описанию праздника весны, то запнулся.

«Духи!» — молча простонал он, ощутив боль в сердце. Ярость и ужас той ночи все еще не покидали его, все еще терзали его израненное сердце. Кавинант, помоги им! — стоял у него в ушах крик Этиаран.

А как он мог это сделать? Это же безумие! Он не… Он не Берек!

С усилием, словно произносимые им слова ранили ему горло, он сказал:

— Во время празднования произошло нападение юр-вайлов. Мы бежали. Некоторые из духов были спасены одним из… Одним из Освободившихся, как назвала его Этиаран. Потом луна стала красной. Мы добрались до реки и встретили там Морестранственника. Этиаран решила вернуться домой. Сколько еще я должен это терпеть, черт возьми?

Неожиданно Лорд Тамаранта подняла голову.

— Кто пойдет? — спросила она, обращаясь к потолку палаты Совета Лордов. — Пока не решено, пойдет ли кто-нибудь вообще, — мягко ответил Протхолл.

— Ерунда! — фыркнула она, потянула себя за тонкую прядь волос за ухом и заставила свое дряхлое тело принять вертикальное положение. — Если уж где и проявлять осторожность, то только не в этом вопросе. Слишком он важен. Мы должны действовать. Разумеется, я верю ему. У него в руках посох хайербренда, разве нет? Какой хайербренд отдал бы свой посох, не имея на то серьезных оснований? И посмотрите — один конец его почернел. Он сражался с помощью этого посоха — на праздновании, если я не ошибаюсь. Ах, бедные духи! Это было ужасно, ужасно!

Взглянув на Вариоля, она добавила:

— Пошли, мы должны приготовиться.

Вариоль с трудом встал. Взяв Тамаранту под руку, он покинул палату через одну из дверей позади Высокого Лорда.

После паузы, полной глубокого уважения к Старым Лордам, Осондрея вновь устремила взгляд на Кавинанта и требовательно спросила:

— Откуда у тебя этот посох?

— Мне его дал хайербренд Барадакас.

— Почему?

Кавинант медленно ответил:

— Он хотел извиниться за причиненные мне страдания.

— Как тебе удалось заставить его поверить тебе?

— Проклятье! Он подверг меня дьявольскому тесту на правду! Лорд Морэм осторожно осведомился:

— Неверящий, а почему хайербренд настволья Парящее решил проверить тебя?

Кавинант вновь почувствовал себя принужденным лгать.

— Джеханнум заставил его быть осторожным. Он проверял каждого. — Он проверил также и Этиаран?

— А как вы думаете?

— Я думаю, — твердо вмешался в разговор великан, — что Этиаран, супруга Трелла из подкаменья Мифиль, не нуждалась в проверке для подтверждения лояльности.

Это заявление вызвало молчаливую паузу, во время которой Лорды смотрели друг на друга, словно зашли в тупик. Затем Высокий Лорд Протхолл произнес:

— Томас Кавинант, ты чужеземец, а у нас нет времени проверить тебя.

Но мы не подчиним свои чувства тому, что кажется тебе правильным. Ясно, что ты солгал. Во имя Страны, ты должен ответить нам на все вопросы. Пожалуйста, скажи нам, почему хайербренд Барадакас подверг тебя проверке, а твою спутницу Этиаран — нет.

— Я не буду говорить!

— Тогда скажи, почему Этиаран, супруга Трелла, решила не сопровождать тебя сюда. Очень странно, что человек, родившийся в Стране, повернул назад недалеко от Ревлстона.

— Нет.

— Почему ты отказываешься?

Чувствуя, как в нем закипает гнев, Кавинант взглянул на Лордов. Они возвышались над ним подобно судьям, в руках которых была власть отвергнуть его. Кавинанту хотелось защититься криком и проклятиями, но пристальные глаза Лордов остановили его. На их лицах он не видел презрения. Они смотрели на него с гневом, страхом, беспокойством, с выражением оскорбленной любви к Стране. Он тихо произнес:

— Неужели вы не понимаете? Я пытаюсь удержаться от того, чтобы не сказать вам еще большую ложь. Если вы не перестанете настаивать, пострадаем мы все.

Высокий Лорд на мгновение встретил его гневный, умоляющий взгляд и хрипло вздохнул.

— Хорошо. Ты делаешь нашу задачу, и без того трудную, еще труднее. Теперь мы должны совещаться. Мы просим тебя ненадолго покинуть палату Совета. Вскоре мы позовем тебя.

Кавинант встал, повернулся и начал подниматься по ступеням к большим дверям. Тишина в зале нарушалась лишь звуком его шагов. Почти уже добравшись до дверей, он услышал голос великана, произнесшего так отчетливо, словно эти слова были сказаны его собственным сердцем:

— Этиаран, супруга Трелла, обвинила тебя в убийстве духов. Кавинант застыл в леденящем ужасе, ожидая, что еще скажет великан.

Но Морестранственник ничего больше не сказал. Трепеща, Кавинант прошел через дверь и неверной походкой направился к одному из кресел, стоящих вдоль стены. Тайные мысли казались такими хрупкими, что он едва мог поверить, что он все еще жив. Я не…