Ольга Голотвина - Пасынки Гильдии

Правители приняли трех служителей разных храмов, которые от всего аргосмирского жречества пришли просить милости для молодого Шерайса, арестованного за подстрекательство к мятежу. Жрецы заверили короля, что Шерайс не подстрекатель, а глупец, угодивший в бурное течение мятежа и не сумевший оттуда выбраться, и намекнули, что казнь Шерайса будет ударом по всем городским храмам и подорвет уважение народа к жрецам.

Король, который уже беседовал с дознавателем, допрашивавшим Шерайса, тоже склонялся к мысли, что тот не преступник, а дурак.

Нашли они время и для того, чтобы принять посланника Семи Островов: бернидиец покидал Гурлиан и на прощание, как полагалось, выражал королю и его соправителям свое искреннее почтение, а также заверение в неизменно дружеских чувствах как всего Круга, так и его Главы. На эти речи король ответил не менее достойно: передал как всему Кругу, так и его Главе пожелания всяческого преуспеяния, а также сообщил лично почтенному Хастану, что его визит в Аргосмир есть незабываемая страница в истории города, и лично он, король Зарфест, будет помнить эту встречу до конца дней своих…

В такой напряженный, полный серьезных дел день обычному горожанину, даже из богатых и уважаемых, не пробиться было пред королевские очи. Поэтому придворные весьма удивлялись тому, что Глава Гильдии и несколько Охотников получили аудиенцию наедине, а также тем, что сразу после ухода странных посетителей король снова призвал к себе Хранителя, шайвигара и советников, ведающих верфями…

Понятно, что в это суматошное время Венчигир не мог увидеться со своим кузеном. Он провел день в компании молодых придворных. Цвет столичной знати наперебой хвастался своей отвагой во время мятежа и бурно обсуждал послезавтрашний турнир. И все приятели заметили рассеянность и задумчивость Венчигира, хотя приставать с расспросами не рискнул никто.

Но на следующее утро шустрые всезнающие слуги сообщили Венчигиру, что наследному принцу наскучили государственные дела. Он изволит предаваться занятиям боевыми искусствами в фехтовальном зале.

Слуги подметили, что их слова господина не обрадовали. И наблюдение это было верным.

Венчигир отправился навестить своего кузена. Было бы странно, если бы два друга, с детства почти неразлучные, не захотели увидеться после недавних бурных событий.

И сейчас, идя по коридору, юный придворный убеждал себя, что все в порядке. Да, он проторчал почти двое суток у актриски – ну и что? Дело не такое уж необычное. Ульфест только посмеется: «Ну, ты и страстный любовник – ни мятежа под окнами не заметил, ни про пиратский налет не слышал… Не отвлекаешься на мелочи, да?»

Нет. Не надо себя обманывать. Все будет не так.

Двоюродный брат и будущий король обвинит Венчигира в предательстве.

О Безликие, разве он так уж виноват?! Ведь не он же выдумал эту идиотскую игру – шляться неузнанным среди простонародья! Он, Венчигир, ни за что не опозорил бы свою высокую кровь – королевскую кровь! – такими забавами!

В Ульфесте всегда была сильна авантюрная жилка. Каких только проказ он не выдумывал!

Но это уже не проказа. Если дойдет до короля… или хуже того – до деда…

Нет, надо же принцу измыслить себе такую идиотскую кличку – Щегол! Наследник престола, потомок древней династии – и Щегол!

Зажрался. Объелся почетом и преклонением. Надоело ему быть наследным принцем – дайте почувствовать себя уличным бродягой! Еще хватило ума не шляться по всяким подозрительным окраинам в одиночку, берет с собою Прешката…

Бродягой бы ему и родиться! Да он и на троне-то сидеть не умеет! И вести себя прилюдно не умеет, позорит маску и топорик!

Какая несправедливость! Разве в нем, Венчигире, не течет такая же чистая королевская кровь? Разве он не внук старого Эшузара? Всего-то и разницы, что его отец, Заргир Береговой Ручей, был младшим сыном прежнего короля, а не старшим. Если бы наоборот…

Да, зависть – мерзкое чувство. И Венчигир справился бы с ним, глядя, как из года в год его удачливый кузен восседает на перламутровых носилках, прекрасные придворные дамы осыпают носилки зерном, а народ вокруг приветственно вопит…

Он стерпел бы это, стерпел… но как вынесешь презрительное отношение Ульфеста ко всему этому неотразимому величию? Избалованному приятелю давно надоело то, что снится Венчигиру в сладких снах. Нет, сама-то власть ему очень даже нравится, хотя и мечтал в детстве удрать из дворца и стать воином-наемником. А вот все, что сопутствует власти, все эти красивые и пышные ритуалы, весь придворный этикет, служащий, чтобы подчеркивать силу и величие трех правителей… Ульфеста тошнит от всего этого, как мальчишку, выросшего на пасеке, тошнит от меда.

Обожрался, иначе и не скажешь…

Венчигир с детства глядел на поведение кузена с молчаливым, глубоко скрытым неодобрением. И дальше бы так продолжалось, если бы не один шутливый разговор.

Тогда за окном, на мраморном бортике фонтана, сидела золотоволосая Айла и читала книгу. Ульфест пренебрежительно отозвался о красавице, преследующей его по пятам. И Венчигир, снедаемый ревностью и завистью, сказал почти всерьез: мол, дай мне твою серую маску и отправь на свидание с Айлой!

Тогда все кончилось шуткой. Но Ульфест эту шутку запомнил. И вскоре понадобилось допросить трактирщика Аруза – а у принца было свидание с кем-то в обличье Щегла. Так почему бы, решил он, двоюродному братишке не надеть маску и не потолковать с Арузом?

Ульфест сам это предложил! Сам! Венчигиру такое бы и в голову не пришло!

Но как прильнула она к лицу, эта мягкая маска! Как колыхнулись от дыхания нити бахромы, спускающиеся ниже подбородка! Как отразился ее серый отсвет в выпученных от ужаса глазах трактирщика!

Трактирщик – тьфу, его раболепная восторженность не стоит доброго слова. Венчигир и сам не простолюдин. Такие, как Аруз, ему в ноги бухаются, тут и маска не нужна. Но тогда было другое… тогда Венчигир и в самом деле почувствовал себя наследным принцем, стоящим перед одним из своих будущих подданных.

Ах, почему его отец родился позже Зарфеста?!

Дальше – больше. Обнаглевший Ульфест заявил, что у него дела в городе: он, мол, познакомился с учениками Подгорного Охотника и пообещал их куда-то провести и что-то показать. А Венчигир пусть заменит его в тронном зале. Король будет беседовать с советниками, от принца требуется одно – сидеть тихо.

Вот тут бы и отказаться! Это уже не мальчишеское озорство. Если это выплывет на свет, король Зарфест будет в ярости, а про дедушку Эшузара и говорить не стоит. Этот даже в голой степи, где и суслики не водятся, сумеет разоблачить грандиозный заговор против гурлианского престола.