Сергей Шведов - Соколиная охота

Карл в последнее время буквально пышет ненавистью к еретикам. И дело здесь, как подозревал Раймон, не столько в Тинберге, спутавшейся с оборотнем, сколько в Юдифи. Надо полагать, для юного короля распутное поведение матери явилось тяжким ударом. Он заподозрил Юдифь в измене не только вере, но и своему сыну королю. Правда, здесь не обошлось без влияния епископа Драгона, который усмотрел в любовной интрижке императрицы полномасштабный заговор с целью отстранения Карла от власти и возвышения пришлого варяга. Раймон в заговор императрицы и Воислава Рерика не верил, но и разубеждать Карла не стал, дабы не нажить лютого врага в лице Драгона.

– Ты напрасно упрекаешь меня в бездействии, – спокойно сказал Раймон брату. – Я уже установил, что во главе людей, напавших на наш дом, стояли сеньоры Анжерский, Вьенский и Септиманский. Первым двум, как ты знаешь, было что предъявить твоим друзьям-варягам. А граф Бернард, видимо, принял участие в убийстве Лихаря Урса из любви к интригам.

– Где они сейчас находятся?

– В замке Баракс, – охотно откликнулся Раймон. – Если Лихарь Урс еще жив, то они прячут его именно там. Как ты знаешь, этот замок плохо укреплен, и он вполне по зубам ярлу Воиславу.

– Ты должен помочь Рерику, – вскочил на ноги Гарольд.

– Нет, дорогой братец, Раймон Рюэрг мог действовать по своему почину, но граф Лиможский, верный вассал короля и капитан его дружины, такого права не имеет. Доказательств вины сеньоров Анжерского, Вьенского и Септиманского у нас нет, следовательно, король в данном случае бессилен. Единственное, чего мне удалось добиться от Карла, так это невмешательства. Король закроет глаза на действия Воислава Рерика, если тот представит ему труп Лихаря Урса. В конце концов, ярл вправе отомстить графам за убийство своего человека. Не думаю, что сеньоры Нейстрии, Франкии и Аквитании станут предъявлять по этому поводу претензии своему королю. Ты меня понял, Гарольд?

– Я тебя понял, Раймон.

Гарольд не поверил брату и имел для этого веские основания. Более того, у него практически не осталось сомнений в том, что это именно Раймон подставил под мечи озверевших сеньоров несчастного Лихаря Урса. Знал Гарольд и причину, по которой он это сделал. Раймону нужно было опорочить Тинбергу не только в глазах короля, но и в глазах франкских епископов, ибо папа никогда бы не дал королю Карлу разрешение на развод, если бы речь не шла о еретичке. Вот почему Карлу и Раймону так важно объявить Лихаря Урса оборотнем.

И надо признать, что этим людям удалось своего добиться. Теперь у них более чем достаточно свидетелей, готовых на любом суде подтвердить, что они видели собственными глазами чудесное превращение варяга в медведя. Вот почему так старается Анхельма, рассказывая всем желающим о страшном событии, произошедшем в доме Рюэргов. Да и количество убитых мечников как нельзя лучше подтверждает слова хитрой дочери центенария Гуго. Никто в здравом уме и твердой памяти не поверит, что один человек способен уложить стольких испытанных бойцов. Однако Гарольд, видевший Лихаря в деле во время штурма крепости Дакс, был уверен, что этот человек способен и на большее.

– Они прячутся в замке Баракс, – с порога объявил Рерику Гарольд.

– По коням, – коротко бросил Воислав боготуру Драгутину, стоявшему в напряженной позе у окна.

– Подожди, – остановил варяга Гарольд. – Мне кажется, что они устроили там для тебя ловушку.

– Кто они?

– Вероятно, сеньоры. Но не исключено, что им помогут король Карл и мой брат Раймон.

– Даже так, – криво усмехнулся Воислав. – А что же Юдифь?

– Похоже, она знала о готовящейся засаде на Лихаря, – вздохнул Гарольд. – Во всяком случае, так утверждает Анхельма. Дело в том, что король Карл был на холме в ту ночь, когда ты с Юдифью… В общем, тебе, Воислав, лучше знать, чем вы там занимались. Юдифи это грозит отлучением от церкви. Слишком много свидетелей, готовых уличить ее в ереси.

– А этой Анхельме можно верить?

– В данном случае – скорее да, чем нет. Юдифь послала ее с Тинбергой, чтобы та выяснила, чьего ребенка носит под сердцем распутная королева.

– И каков результат?

– Анхельма утверждает, что этого ребенка признал своим сам Чернобог. Во всяком случае, они успели провести какой-то колдовской обряд.

Воислав задумался, даже провел ладонью по лицу, словно отгонял наваждение. Для Гарольда этот человек оставался загадкой. Будучи истинным христианином, он никак не мог понять, почему Воислав Рерик с таким упорством цепляется за уходящих богов, которые и не боги вовсе, а лишь дьявольское наваждение. А ведь внук князя Витцана многого мог достичь, став христианином, если и не при помощи папы, то при поддержке византийского императора Феофила. Он предлагал Рерику эту поддержку устами архиепископа Константина, своего посла в империи франков. Гарольд, организовавший эту встречу, все слышал собственными ушами, но Воислав твердо сказал «нет». Рерик словно ждал какого-то знака от неких высших сил, которые должны указать его предназначенье.

Гарольд сказал об этом Константину, а архипастырь в ответ произнес слова, немало поразившие капитана:

– Он дождется. И очень скоро. Не может царская кровь уйти в землю, не дав плода.

Что это за плод и на каком дереве он должен вырасти, Гарольд не понял, но в слова архиепископа поверил, как поверил и в другое пророчество Константина:

– Ветви Рюэргов и Рериков сплетутся в венец, которым укроется великая земля. Мне было видение, Гарольд, и я не могу ошибиться.

Рюэрги всегда тяготели к восточной церкви, той самой, что возвысила Меровингов выше остальных арийских родов. И вряд ли происки врагов способны изменить решение высших сил. Меровингам еще предстоит подняться и вознестись если не над всеми, то над многими. Видимо, именно Воиславу суждено возвысить древний род, а подтверждением этому служат царские знаки на его груди.

– Что ты предлагаешь, Гарольд? – спросил Рерик.

– Когда-то сенешалем замка Баракс был мой дядя. Мне приходилось там бывать. В замок ведет подземный ход, почти разрушенный. Во всяком случае, мальчишкой я выбирался этим ходом из замка и возвращался обратно. Вряд ли о нем знают нынешние владельцы Баракса.

– Решено, – резко поднялся с кресла Воислав. – Мы выступаем. Думаю, сеньоры очень скоро пожалеют о своем коварстве. Да помогут нам Световид и Велес.

Эд Орлеанский с сомнением посмотрел на луну, выглянувшую из туч, сгустившихся к вечеру. Для внезапной атаки все было готово. Более тысячи мечников в напряжении стыли подле своих коней, готовые по первому же слову запрыгнуть в седла. Ночь уже вступила в свои права, но Воислав Рерик почему-то не спешил приступать к штурму. Нетерпеливый Роберт Турский уже несколько раз порывался выехать из лесочка в предполье, но граф Орлеанский удерживал его.