Уэн Спенсер - Волк который правит (неоф. перевод)

— Это — между тобой и мной, он тут ни при чем, — сказал он. — Твои предпочтения ясны нам всем, но они недостаточно мудры. У меня есть опыт, который тебе нужен. Ты должна составить твою Руку из сильных мужчин, а не дур, вроде Поющей Бури.

— Что, черт возьми, с ней не так?

— Поскольку ты явно не желаешь Штормового Коня Бегущего Галопом… — Укус Клинка использовал истинное эльфийское имя Пони.

— Я люблю Пони. — Огрызнулась она, и ярко покраснела, поскольку поняла, что это была правда. Когда это случилось? — Все изменилось с тех пор, как мы покинули Аум Ренау. Мы через многое прошли вместе.

— Но если плод манит, ты откусываешь от него, когда ты голоден больше всего.

«Черт, что это значит?»

— Я предлагаю тебе всего себя, — продолжил Укус Клинка. — Ты принимаешь?

Я-я-я, — Тинкер начала заикаться. «Я не знаю, что, черт побери, сказать». В спальне позади Укуса Клинка было большое зеркало. Они видела Пони; он крепко сжал челюсти, но не пытался вмешиваться. Вероятно, Укус Клинка был прав — именно она должна сказать: да или нет. Ее отражение усилило ощущение, что она была почти нагой, блеск бриллиантов был единственным, что было видно за прижатой к груди футболкой. Она никогда не считала себя маленькой, за исключением таких случаев как сейчас, когда ей принудительно напоминали, что все эльфы были на фут выше.

— Я не могу принять решение сейчас, — наконец выдавила она. — Я расстроена и не могу думать ясно.

— Тебе не нужно думать. Только прими меня.

Не думать? Боги, с таким же успехом он мог сказать «не дышать». — Нет. — Затем, увидев выражение его лица, добавила. — Не сейчас. Я слишком расстроена.

— Мы не можем позволить еще одно шоу… — Начал Укус Клинка.

Однако, похоже, она сказала волшебные слова. Включился режим «Пони при исполнении» и он выскользнул из-за спины Тинкер, встав между ней и Укусом Клинка.

— Тинкер зе доми , — использовал ее наиболее формальный эльфийский титул Пони, — сказала, что она расстроена и решит позже. Пожалуйста, уходи, Укус Клинка.

Слова были вежливы, но голос Пони был холоден как сталь.

Взгляд Укуса Клинка скрестился со взглядом Пони. На какую-то секунду, она испугалась, что более старший секаша вытащит меч. Однако он кивнул и слегка ей поклонился. — В таком случае, спокойной ночи, зе доми .

Когда за ним закрылась дверь, ее начало трясти.

— Прости меня, доми . Пока ты ему не отказала, я не мог действовать.

— Была ли я права, что сказала «нет»?

— Я разочарован только в нем. С его опытом, он должен понимать, что ты была расстроена и не могла принимать такие решения.

Она оделась, раздраженно отметив, что ее руки все еще дрожат. Почему она на все реагирует так эмоционально? Может быть, у нее начинаются месячные. Обычно они не вызывали у нее такой гормональный всплеск, но в качестве эльфа у нее их еще не было. Тинкер понадеялась, что дело не в этом: тысячи лет такого сведут ее с ума. Как часто у эльфов бывают месячные? С ее последних «дней» прошло больше двух месяцев. О боги, что если она беременна? И, разумеется, эта мысль опять вызвала слезы.

— Мне нужно что-нибудь выпить. — Сказала она. — Не мог бы ты попросить Маковую Лужайку найти нам бутылку… — Как же называется эта штука? — …узо? — Минуту, если она беременна, стоит ли ей пить? А если у нее месячные, что используют эльфы? Прокладки? Тампоны? Магию? К счастью, месячные в нормальных условиях длились пять дней,… наверняка даже у эльфов этот срок не может быть… больше… недели. Дьявол, когда Ветроволк делал из нее эльфа, ему следовала дать ей инструкцию по пользованию своим новым телом.

Она нащупала свое ожерелье, и обнаружила, что не может его снять. — Ох, пожалуйста, Пони, сними его с меня.

Пони отстегнул ожерелье. — Я достану тебе что-нибудь поесть и попить, а затем, возможно, тебе следует вздремнуть. Тебе через многое пришлось пройти, доми , и ты истощена.

— Я хочу потренироваться использовать магию, — ей нужно научиться защищать своих людей.

— В твоем состоянии это будет трудно и опасно.

Пожалуй, он был прав. — Ладно, ладно. Что-нибудь поесть, вздремнуть… и мне нужно поговорить со Штормовой Песней о… женских… вещах.

Волк с беспокойством наблюдал, как его доми удаляется. Он ожидал, что она будет спорить с принцем, а не ударится в слезы. Он чувствовал свою вину за то, что так упрекал ее. Видимо, пребывание в плену у Они повлияло на нее намного сильнее, чем он изначально думал. Он чувствовал себя плохо и потому, что сначала радовался тому, что она не спала с Маленькой Лошадью, когда они были пленниками; он хотел, чтобы она была только с ним так долго, как возможно. Может быть, если бы тогда она занялась сексом с Маленькой Лошадью, сейчас бы она чувствовала себя лучше.

По крайней мере, когда она потеряла контроль над эмоциями, она обратилась к тому, кто дал ей клятву верности. Как бы Волк ни хотел отвезти ее обратно в анклав и позаботиться о ней, его люди и жители Питтсбурга нуждались в том, чтобы он остался и общался с принцем Истинное Пламя.

Неужели люди живут так всю свою жизнь? С вещами, которые они отчаянно хотели бы сделать — позаботиться о тех, кого любят, научить их тому, что им нужно знать — и не имея времени сделать это? Неудивительно, что они так ругают свою жизнь.

Истинное Пламя сидел, наблюдая за ним, с нарочито бесстрастным лицом.

— Как ключевая фигура… — Волк вздохнул и покачал головой, — …она была вынуждена принимать необыкновенно трудные решения. У нее было только несколько часов, чтобы прийти в себя.

— Это произошло?

— Нет, и это меня беспокоит.

Истинное Пламя отвел взгляд, как будто смущенный тем, что он увидел на лице Ветроволка. — Приношу извинения, Волк. Мы уживаемся потому, что оба не испытываем необходимости в пустой вежливости — но я вспомнил сейчас, что вежливость может придавать душе более необходимую ей доброту. С этого момента, я придержу свой сарказм.

— Спасибо.

— Но когда прибудет клан Камня, я не смогу сделать ничего, кроме как напомнить, что она находится под защитой моей сестры. Но ей придется общаться с ними, и они воспользуются ее неопытностью.

Волк кивнул с несчастным видом. — В данном случае, это похоже на попытку разделить варгов и ягнят. Жаль, что я никак не могу удержать ее в безопасности, пока она не оправится от того, что причинили ей Они .

Истинное Пламя покачал головой. — Они прибывают завтра вместе с моими войсками. Я могу отложить aumani на один день, под предлогом того, чтобы дать им время устроиться.

— Спасибо, — в данной ситуации, один день был наибольшим временем, на которое он мог рассчитывать. — Кого они послали?