Игорь Ковальчук - Клановое проклятие

– Майден не объяснил, на хрена ему все это понадобилось?

– Сказал, что хотел проверить силы.

Мэлокайн покачал головой.

– Ну ладно. Хорошо, хоть жив остался.

Моргана, заканчивая умывать дочку и ловко утопившая ее протестующие вопли в теплом махровом полотенце, обернулась.

– Ты влюбился, Дэйн?

Младший брат немедленно надулся.

– Джентльмены подобные вопросы не обсуждают.

– А ты джентльмен? – рассмеялся Мэлокайн. – По-моему, ты – Мортимер.

– У тебя все всерьез, Дэйн?.. – Моргана не дождалась ответа и встревоженно свела брови. – Дэйн…

– Боже мой, неужели я свои личные проблемы не смогу решить без помощи со стороны сестры, а?

– А как же проклятие?

Дэйн надулся еще больше, но ничего не ответил. Всем своим видом он пытался дать понять, что эта проблема никого, ну совершенно никого не касается. А ту же минуту нахмурился и Мэльдор – он вспомнил про наложенное на младшего сына проклятие.

– Ты решил жениться, Дэйн?

– Подумываю.

– Боюсь, тебе будет нелегко добиться согласия родителей девушки из клана Накамура. Без согласия родителей она ни за что за тебя не выйдет. А еще хорошо бы подумать о согласии патриарха. Обычно он молчит и не вмешивается, но на этот раз вполне может вмешаться. Шалить же я тебе не позволю. Не та ситуация, не то время.

– Для ссоры двух кланов никогда не может быть подходящего времени, – откомментировал Мэл.

– Не будет ссоры. Я решу эту проблему, – уверенно ответил Дэйн.

– Значит, всерьез решился. А последствия?

– Сам как-нибудь разберусь.

– Надеешься, проклятие пройдет вхолостую?

Брови младшего сына Мэльдора сошлись на переносице, взгляд стал жестким, и вдруг все воочию увидели, что Дэйн и Руин все-таки родные полнородные братья. Лицо у младшего отпрыска лучшего центритского юриста стало совсем, как у его среднего брата, и отец понял – здесь лучше бы не спорить. Да и ни к чему. Даже если сам парень идет к пропасти, он это прекрасно понимает, а значит, свои проблемы сможет решить сам.

– Я вполне отдаю себе отчет в том, чем рискую, – сквозь зубы ответил Дэйн. – Но я знаю также, что мне все равно, что будет потом. Я люблю Такэду, и буду с ней если она того захочет. А во что все выльется – мне без разницы.

– Ну не совсем так-то, – поправил Мэл. Из всей семьи он, пожалуй, спокойнее всего отнесся к новости. Поглядывая на сестру и жену, он прекрасно понимал брата: если чего-то очень хочешь, забываешь об опасности. Он понимал, что, тяготей над ним подобное проклятие, он все равно женился бы на Моргане и завел детей. Несколько лет счастья на чаше весов иногда могут перетянуть целую бессмертную жизнь. – Жить хочется каждому.

– К тому же надо мной все равно висит еще одно смертное проклятие, – легкомысленно заметил Дэйн. – Я же младший сын Мортимера. В любой момент могу скопытиться без всякого участия «магического подарка», сделанного мне папочкой. А так хоть продолжу себя в детях.

– Кстати, вопрос о «проклятии младших сыновей» здесь весьма спорен, – внезапно возразил отец семейства, раскалывая панцирь лангуста.

– Что ты имеешь в виду, папа? – Мэлокайн приподнял бровь.

– Еще одну забавную новость. Патриарх пару дней назад сообщил мне, что у меня выявлено «мерцание гена».

– Что это такое? – удивился Дэйн.

Мэльдор и его старший сын переглянулись.

– Ну да, ты не знаешь. Это очень важная находка. Ты в курсе, конечно, что представителей клана в клане в первую очередь объединяет единый тип гена.

– Ну да…

– Я считаюсь Мортимером, поскольку у меня есть все признаки, да и кем мне еще быть, если оба мои родителя – Мортимеры! Но сам факт «мерцания гена» означает, что я уже не столько Мортимер, сколько…

– Сколько – кто?

– Кто-то еще.

– Этот результат означает, что в нашем бате начал формироваться новый генетический тип. Проще говоря, батя вполне рискует когда-нибудь в будущем стать патриархом своего собственного клана.

Моргана, широко открыв глаза, смотрела на Мэльдора.

– Значит, на твоих сыновей проклятие Мортимеров не должно действовать? – мигом сообразила она.

– Именно. Схватываешь самую суть, доченька.

– Получается, то, что Руин выжил – просто закономерность?

– Ну, Дэйн, это уж ты хватил. Любой бессмертный может погибнуть, не обязательно же для этого быть младшим сыном какого-нибудь Мортимера. Но меня успокаивает соображение, что ни его, ни твоя смерть не предопределена.

– Ладно, тогда буду осторожнее, – хладнокровно ответил Дэйн. – Буду предельно осторожен. Постараюсь побольше бракодельничать и делать Такэде только дочерей.

– Пап, так ты будешь выделять нас всех в отдельное семейство? – уточнил Мэлокайн. – Что на эту тему говорит Мэрлот?

– Он говорит, что подобный шаг необходим. Ген «мерцает» довольно значительно, а поскольку это считается самым серьезным доводом при предоставлении статуса семьи, то, видимо, в скором времени мы перестанем быть Мортимерами.

– Ничего страшного, – вздохнула до того момента молчавшая Эмита. – Нам и в семье будет хорошо.

– Согласен, внучка. Мы не пропадем. Главное, что теперь у клана, давно точившего зубы на кое-кого из нас, нет возможности нам гадить. По крайней мере, с опорой на закон. Кстати, к кому ж ты теперь будешь ходить за списками, Мэл?

– Придется побеспокоить Эндо и узнать у него ответ на этот вопрос. Интересно, кому они поручат неприятную обязанность общаться со мной?

– Можно будет узнать это и у Алвэра Огненного Шторма, – соображал Мэльдор. – К Эндо, наверное, в ближайшие дни будет не попасть. Впрочем, и к его сыну, возможно, тоже. А тебе срочно? Тебе должны оплатить предыдущий список?

– Да нет, время пока ждет.

– Значит, в случае чего можно будет потеребить Илвара Варлэйра – вот уж с кем у нас отличные отношения.

– Теперь придется налаживать хорошие отношения с Драконами Ночи! – фыркнул Дэйн. – Будем к ним подлизываться.

– Нет нужды, – проворчал Мэлокайн, отнимая у Амаранты штопор. – Руин уже все сделал за нас. Драконы Ночи – неплохие ребята, помню по своему общению с Эрликой Тар Туманной. Если у кого-то и могут быть проблемы с ними, так только у меня. Из-за Аэли.

– В смысле?

– Из-за Аэли Изумрудной Змейки. Она же была по Генетической программе мне предназначена в пару. Ее отец, Гайл Змееносец, обещал мне кишки вымотать, если я появлюсь вблизи Аэли.

– Но ты же тогда ни в чем не был виноват! – возмутилась Эмита.

– А ты попытайся понять перепуганного отца. Он находился в таком шоке, что уже и сам не понимал – кому угрожать. Говоря по совести, я его прекрасно понимаю.

Эмита поняла намек и мучительно покраснела.

– Оставь, Мэл, уверен, они уже давно все поняли, и на тебя никто не точит зубов, – отмахнулся Мэльдор. – Кстати, про Аэль. Смотрели церемонию передачи полномочий Блюстителей Закона?