Влад Менбек - Чистилище для грешников

Он думал, что не найдет отвилку с Дмитровского шоссе, однако поворот был. Свернув направо, Петр аккуратно объехал знакомые ему ветки свалившегося дерева, уже не удивляясь, что от долгоиграющего вчерашнего дождя ничего не осталось. Его просто еще не было. И следов от «Жигуля» не было. Уперевшись в конец дороги бампером, Петр выбрался на волю и пошел по рыхлой земле, огибая начавшие редеть деревья. Перед ним открылась поляна с футбольное поле, посреди которой темнело круглое, поблескивающее пятно.

Как ни странно, а следы остались, хотя этого не должно было быть. Выжженная до пепла трава окольцовывала спекшейся круг, где земля расплавилась и остыла, превратившись то ли в шлак, то ли в стекло. Петр хотел шагнуть внутрь круга, но едва прикоснулся правой рукой, собранной из атомов прилетевших с разных концов Галактики, к невидимой границе, проходящей над кругом, как почувствовал нестерпимую боль и жар. Он отскочил назад и, стиснув зубы, отбежал подальше от ведьминого кольца, размахивая продолжавшей гореть и болеть рукой. Наткнулся на ствол подпаленной березки, толщиной с человеческое бедро и с силой ударил по ней больным кулаком.

Такого даже он от себя не ожидал: больная рука прошла сквозь ствол, хрустко переломав его. Береза была высокая поэтому падала медленно, прямо на Петра. Он не стал уходить из-под обрушивающегося дерева, опять резко махнул правой, переломив еще раз ствол. Обломки дерева упали слева и справа от него, немного чиркнув по куртке острыми ощепами. И только сейчас Петр заметил, что рука перестала болеть и гореть огнем. Он поднял ее к глазам и повертел обыкновенную ладонь перед носом: вроде все было как обычно.

– Николай! – неожиданно донесся женский голос слева: – Это ты дурачишься?

– Нет! – откликнулся мужской голос справа.

Петр быстро посмотрел налево и направо и увидел молодую женщину с корзинкой, присевшей у семейки осенних опят метрах в тридцати от него, а справа, на таком же расстоянии от Петра, в сторону женщины неторопливо направлялся мужчина, очевидно муж, тоже с корзинкой на сгибе руки. Он шевырял тонкой жердиной опавшие листья, внимательно высматривая грибы.

Петр приготовился заговорить с ними, решив притвориться уставшим от городской суеты человеком, просто гуляющим в лесу. Но ни мужчина, ни женщина будто не видели его, хотя поднимали головы и оглядывались. Петр ясно видел, что они находились на плоской поляне и их разделяло пятьдесят-шестьдесят метров, а между ними стоял он, но, как ему показалось, они не видели не только его, но и друг друга.

– Николай! – снова крикнула женщина, поднимаясь с корточек: – Ты где?!

– Да здесь я! – откликнулся мужчина.

И они пошли навстречу друг другу, но не через поляну, на которой столбом застыл Петр, а огибая ее по дуге. И только когда между ними осталось не более десяти метров, грибники встретились взглядами. А его они продолжали игнорировать. Все это Петр видел отчетливо и почти не удивлялся происходящему.

– Может быть медведь? – с опаской спросила женщина, обогнув поляну она подошла к мужу.

– Вряд ли, – меланхолично ответил Николай: – Они где-то в глуши: дорога рядом.

– А ведь были случаи… – настороженно продолжала гнуть свое женщина: – Слышал же: как хрястнуло что-то? – и заглянув в корзинку мужа, усмехнулась: – Плохой из тебя грибник…

Николай медленно наклонился, поставил корзинку на землю и внезапно быстро обнял женщину, впившись губами в ее губы. Она не вырывалась, прижимаясь к нему, лишь держа на отлете свою плетенку, чтобы не помять. Николай, придерживая ее, повалил на землю в небольшую лощинку, но Петр их видел. Распахнув ее куртку, Николай стал азартно снимать с нее джинсы и ярко-красные трусы, оголяя белые бедра.

– Увидит кто! – приглушенно сказала женщина, но не сопротивлялась, помогала Николаю раздевать себя.

Петр был ошарашен увиденным. Ему стало до неприличия неудобно и он резко отвернулся и, мягко ступая, пошел к ведьминому кольцу, слыша за спиной стоны женщины и мычание мужчины. Почти за тридцать лет ликвидаторства, он забыл, что на земле существуют такие взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Ему почему-то стало чудовищно стыдно, но не за вскрикивающую женщину и сверкающего ягодицами мужчину, Петр разок оглянулся, а за себя. Лицо Петра пылало, а внутри что-то дергалось и дергалось, и никак не обрывалось.

Он быстро обежал выжженный круг и бросился в противоположную сторону от грибников. Кое-как проломился сквозь редкие деревья и цепкие кусты, делая большой круг, заворачивая к машине. Через час он вышел к «Жигулю», уже посмеиваясь над собой: струсил? Боишься нормальных человеческих отношений? Даже видеть их боишься?.. Тут Петр обругал сам себя, подумав, что это не этично: подсматривать, хотя раньше считал слежку одним из лучших видов работы.

Подсмеиваясь над собой, Петр заметил, что губы растягивает смущенная улыбка. Усевшись на водительское место, он завел двигатель и стал задним ходом выезжать к асфальту. И только нашел место, где можно было развернуться, как с поваленного дерева поднялись те самые мужчина и женщина с корзинками, и проголосовали, просительно глядя на него.

Петра окатило будто кипятком, но он взял себя в руки, и повернувшись назад, выщелкнул стопоры замков задних дверей.

– Вот спасибо! Вот спасибо! – бойко затараторила женщина: – А то мы с Колей на автобусе приехали… А до остановки топать и топать.

Мужчина уселся молча. Вид у него был немного усталый, это Петр заметил в зеркало заднего вида. Мужчина привалился к двери и закрыв глаза приготовился дремать. Женщина погладила его по руке и боком прильнула к нему. Лицо у нее было счастливое. И Петр впервые в жизни страшно позавидовал этим молодым людям, не знающим, что такое убийство, безжалостное убийство представителей своего вида. Только сейчас на него нахлынула волна ужаса, который испытали очень многие люди, встретившиеся с ним последний раз в их жизни.

Петр притормозил и тяжело вздохнул: перед глазами поплыл серый туман.

– Вам плохо? – испугалась женщина, глядя сбоку на посеревшее лицо водителя.

– Да нет, – выдохнул Петр и упрямо мотнул головой: – Просто недоспал, – и включив скорость, выехал из леса на Дмитровское шоссе, свернув в сторону города.

– Вы нас у остановки высадите! – попросила женщина.

– Могу довести до города, – уже спокойно ответил Петр.

– Мы вам очень были бы благодарны, – улыбнулась женщина в зеркале заднего вида.

Подъехав к НИИ, Петр посидел в машине, чувствуя, что он еще немного не в себе, после увиденного им в лесу. Автоматически позвонил Терехову и пошел за ним в лифт. Это заметил Александр, спросивший без любопытства: