Роман Папсуев - Верлойн

Поэтому новоприбывшие ринулись в схватку, вскоре жестоко разочаровавшись в своем первоначальном впечатлении. Меч великана-тига выписывал сложные фигуры в воздухе, закаленная сталь разила, не зная пощады. Гвардейцы даже не заметили, как их вытеснили во внутренний дворик Баксарда. Только что они были на лестнице и вдруг на тебе – они уже во дворике, а рядом с великаном-тигом стоит страшный рыцарь в залитых чужой кровью золотых доспехах.

На башне затрубил стражник, объявляя тревогу, и на его зов начали сбегаться все новые и новые воины Нуброгера. Вскоре маленький внутренний дворик кишел стражниками и гвардейцами, их толпа разбивалась о блестящую оборону Тиглона и Верлойна, которые никогда не сражались с таким хладнокровием и отчаянной смелостью.

Но долго так продолжаться не могло – воинов Нуброгера было слишком много. Рано или поздно кто-нибудь из оборонявшихся допустит ошибку, и тогда толпа их просто сметет. Поэтому Алдруд решил, что Флоэр пока в относительной безопасности, прислонил ее к стене и ринулся к месту схватки, перескакивая через тела убитых воинов Нуброгера. Флоэр следовало воспользоваться моментом и бежать, но девушка зачарованно смотрела на место побоища, широко открытыми глазами наблюдая за сражающимися путниками. Она никогда не видела ничего подобного, Нуброгер никогда не брал ее с собой на битвы, и поэтому зрелище заворожило Флоэр своей кровавой красотой. Девушка прислонилась к мокрой стене и наблюдала за схваткой.

Верлойн, Тиглон и Алдруд встали полукругом, спинами к стене, где стояли Малс и Флоэр. Манкр и девушка с восхищением наблюдали за схваткой, не в силах оторвать взгляда от путников и их самоубийственной обороны. Сорок воинов на троих – такого еще никто не видел! И, несмотря на великолепное умение убивать, гвардейцы Нуброгера погибали. Трое чужаков разили направо и налево, они секли воинов Баксарда, не зная усталости. Схватка достигла своего апогея, когда во дворике осталось всего пятеро гвардейцев. Ноги сражавшихся скользили в крови, которая растопила недавно выпавший снег. Мечи звенели, раздавались хриплое дыхание сражающихся, рычание, проклятия и предсмертные вопли.

Над Баксардом сверкали зарницы, и в их свете мечи сражающихся напоминали вспыхивающие и гаснущие молнии. Из свинцовых темных туч брызнул мелкий дождь. Над башнями пророкотал рвущий барабанные перепонки гром, заглушив предсмертный крик последнего королевского гвардейца. Во дворике, под дождем, стояли лишь путники, у ног которых валялись трупы воинов Нуброгера. Верлойн спокойно оглядел место схватки и снял шлем. Тиглон сунул меч в ножны, передвинув перевязь так, что ножны с мечом оказались за спиной, и невозмутимо принялся вытирать мокрые от своей и чужой крови руки. А Алдруд, оглядев дворик, медленно произнес:

– Это лучшая схватка в моей жизни. Странники бы нами гордились.

Верлойн посмотрел на небо. Тучи быстро расходились, дождь прекратился. Барон оглядел дворик, ставший местом побоища, потом перевел взгляд на Флоэр. Она стояла, прислонившись к стене. Барон подошел к девушке и спросил:

– Флоэр, ты знаешь, как открыть ворота?

– Ворота... – прошептала девушка.

– Флоэр, очнись! Ворота открываются заклинанием. Ты знаешь это заклинание?

– Заклинание... – повторила она и очнулась. – Конечно, знаю! Я же принцесса! Только я, Нуброгер и колдун знают заклинание.

– Что это за заклинание?

– Почему это я должна открывать вам его? С чего это? Не хочу!

Алдруд покачал головой и тронул Верлойна за плечо.

– Послушай, Верлойн, может быть, можно как-нибудь по-другому открыть ворота?

Барон не успел ответить. Земля под ногами путников вдруг мелко задрожала, из недр крепости донесся быстро приближающийся гул, и на дворик вынесся смерч странного красно-зеленого цвета. Смерч сделал круг по дворику и неожиданно распался.

Ошарашенные путники увидели Гискара и Аслака, которые стояли напротив друг друга и что-то бормотали, не обращая никакого внимания на невольных свидетелей их колдовского поединка. Гискар начертил рукой в воздухе магический символ, из его глаз вырвались ярко-белые молнии и ударили в Аслака. Чернокнижник взвыл и выбросил вперед правую руку. В Гискара полетел столб слепящего света, но белый колдун скрестил руки на уровне груди, и столб разбился о полупрозрачный щит, появившийся перед Гискаром. Гискар что-то сказал, и белая вспышка на миг ослепила путников. Когда зрение к ним вернулось, Аслак стоял, держась за правую руку – видимо, черный колдун был ранен. Гискар бормотал заклинания, делая странные пассы руками. Аслак спокойно наблюдал за ним, а когда из рук белого мага вырвалась стрела красного света, чернокнижник неожиданно взвился в воздух и повис над землей на высоте трех метров. Стрела Гискара вонзилась в стену, возле которой всего мгновение назад стоял черный колдун, и разбилась на тысячу маленьких красных искорок.

Аслак тем временем скрестил руки в магическом символе, и в его ладони появился черный меч. Казалось, что его лезвие выковано из сгустка тьмы. Гискар проделал точно такие же манипуляции, и в его руке также оказался меч, но только с красным лезвием. Аслак спланировал к Гискару и скрестил с ним мечи. Атака была настолько мощной, что Гискар отлетел к стене, но быстро оправился от удара и, выкрикнув странную фразу, указал левой рукой на парящего колдуна. Из ладони вырвалась зигзагообразная молния, которая ударила в Аслака, и чернокнижник, потеряв способность летать, упал на землю. Гискар кинулся к черному колдуну и вновь скрестил с ним мечи. Видимо, удары волшебных клинков причиняли боль обоим колдунам – и у Гискара, и у Аслака на лицах было выражение крайнего напряжения и боли.

Верлойн зачарованно следил за схваткой, не в силах сдвинуться с места. Барон прекрасно понимал, насколько опасно оставаться рядом с разбушевавшимися волшебниками, но не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Видимо, энергия, исходящая от колдунов, парализовала всех невольных свидетелей этого поединка. Они стояли, прижавшись к стене, и смотрели на сражающихся магов. Алдруд заволновался, когда увидел, что колдуны, скрещивая странные мечи, движутся по кругу и неумолимо приближаются к путникам. И ближе всех к ним была Флоэр. Девушка испуганно смотрела на Аслака.

Тот, увидев принцессу, криво усмехнулся. Алдруду очень не понравилась эта усмешка. Странник с большим трудом шагнул вперед. Это простое движение потребовало от него неимоверных усилий. Аслак не видел Алдруда, и, когда меч Странника ударил его в спину, чернокнижник от неожиданности вздрогнул и обернулся. Оружие Странника не причинило ему никакого вреда, оно лишь укололо его, но Аслак отвлекся. Всего лишь на мгновение.