Роберт Скотт - Ореховый посох

Свет. Вот в чем дело! Марк вытянул шею, перегнулся через борт и окликнул Стивена — хриплым шепотом, но все равно этот шепот прозвучал громче, чем он рассчитывал:

— Свет, Стивен! Сделай свет ярче!

Стивен кивнул, и в ту же секунду свет ярко вспыхнул, став пронзительно белым. В воздухе мелькнуло нечто огромное, бесформенное и с громким плеском рухнуло в воду примерно в сотне шагов от лодки.

Марк оказался прав: выбрав себе в качестве постоянного обиталища столь странное и неприятное место, где царит вечная тьма, неведомая тварь лишила себя способности выносить яркий свет. Если это и есть тот самый «коллекционер», что так старательно украсил пещеру человеческими костями, то, судя по всему, он поселился тут довольно давно. Марк представил себе это существо: огромные круглые глазищи и зрачки размером с кулак. Такому даже самый крошечный лучик света покажется ослепительным.

Марк воспользовался ярким светом, чтобы оглядеться. Он очень старался увидеть тот берег, к которому они плыли, и увидел его — сотнях в двух шагов. Берег был пологим, и у его верхнего края в стене виднелось несколько пещер, а левее — широкий проход, от которого к воде вели следы людей и повозок: видимо, именно здесь и находился выход на поверхность, в некое безопасное место — во всяком случае, пока этот вход в пещеру не отыскали малакасийцы.

Рулевой, видимо успокоенный ярким светом, принялся бодро командовать:

— Раз, два, три!

И Марк снова взялся за весло, подчиняясь общему ритму, но вдруг увидел, что шедшая рядом с ними лодка начинает медленно разворачиваться. В итоге он задел веслом ее корму и спросил у своего соседа:

— Слушай, что там у них творится? Тут ведь, по-моему, и течения-то особого нет, верно? И тварь та, похоже, где-то там, позади плещется, я ее хорошо слышу.

Сосед перестал грести и какое-то время оторопело смотрел на Марка, но ответить ему так и не успел.

— Ух ты, черт! — вскричал Марк. — Да их же там две! Осторожней!

Однако его предупреждение запоздало. Вокруг соседней лодки взорвался целый фонтан пены и брызг, длинные мускулистые лапы обхватили ее за днище, когтями круша дерево в щепы и стараясь схватить сквозь щели в обшивке плывших в лодке людей.

Атака длилась всего несколько мгновений, но и этого времени Марку вполне хватило, чтобы разглядеть, кто производил те странные цокающие звуки. Эта жуткая тварь напоминала гигантского спрута, заключенного в некое подобие лат из плотного вещества типа хитина. Каждая конечность спрута, тоже укрытая твердой хитиновой оболочкой, состояла, похоже, из сплошных мускулов, а на конце ее имелось шесть или восемь длинных тонких щупалец-придатков, похожих на чересчур длинные пальцы, и каждый такой палец завершался устрашающего вида когтем. Должно быть, именно эти когти и производили тот неприятный цокот по потолку пещеры.

Гарек, мгновенно отреагировав на крик Марка, тут же принялся выпускать стрелы одну за другой в скрывавшееся под водой огромное тело твари, однако, хотя в цель он, без сомнения, попадал, это, похоже, не производило на спрута ни малейшего впечатления.

Те, кого он успел схватить когтистыми щупальцами, громко звали на помощь, умоляя о пощаде. Марк в ужасе смотрел, как чудовище своими ловкими пальцами разрывает людей на куски, с корнем выкручивает из тела конечности.

— Боже милостивый! — шептал он, похолодев при виде этой чудовищной бойни.

Рядом с Марком кто-то коротко вскрикнул, раздался всплеск, в лицо ему брызнула холодная вода, и этого оказалось достаточно, чтобы он пришел в себя и оторвал свой взгляд от страшного зрелища. Тиммон Блэкран, выхватив короткий кинжал, перемахнул через борт и нырнул в воду. Марк просто глазам своим не верил, глядя, как быстро этот толстяк преодолевает расстояние между двумя лодками.

— Неужели он думает, что с этой тварью можно сразиться с помощью кинжала? — вырвалось у Марка.

Никто ему не ответил.

— Должно быть, именно так он и думает, — сам себе сказал он и через плечо глянул на Бринн.

Бринн его не слышала; она уже скинула с себя верхнюю рубаху и готовилась прыгнуть в воду вслед за Тиммоном.

— Нет, Бринн! Не надо! — крикнул Марк, но она, по-прежнему не обращая на него внимания, нырнула в воду, стараясь держаться как можно ближе к могучему командиру повстанцев.

Марк видел, что у Гарека кончаются стрелы, и, не желая слушать голос собственного рассудка, быстро разделся по пояс, схватил свой топор и прыгнул в озеро вслед за Тиммоном и Бринн.

Вода была ледяная, и холод сразу охватил его целиком, точно порыв северного ветра. Марк нырнул на глубину, где вода странным образом светилась, и в этой дымчато-зеленой толще воды странное существо вдруг начало обретать вполне определенные очертания. Кто был этот монстр, Марк понятия не имел, но он был поистине огромен, куда больше их лодки. И такому чудовищу явно приходилось охотиться на людей — во всем этом озере не нашлось бы достаточно рыбы, чтобы прокормить такую громадину хотя бы в течение одного двоелуния! Интересно, чем же все-таки он питается здесь большую часть времени? Неужели выползает из пещеры наверх, чтобы поохотиться в близлежащих полях? Или крадет скот на соседних фермах? Марк тряхнул головой, прогоняя все эти неуместные мысли: сейчас явно не время было играть в шарады.

«Только не пытайся отрубить врагу руку или ногу! »

Марк прямо-таки слышал сейчас голос Саллакса, хотя таких рук или ног Саллакс, конечно, никогда в жизни не видел. И все же он был прав: если отрубать этой твари конечности, можно и до весны провозиться! Нет, удар нужно нанести в другое место — в огромные выпученные глазищи чудовища, которые — Марк был в этом уверен! — оно старательно прячет. Он должен вырубить эти глаза прямо у него из башки, ведь, кроме примитивного топора, иного оружия у него нет. Самое большее, на что они иначе могут надеяться, — отогнать эту тварь на какое-то время, пока она не истребила все и без того весьма потрепанное войско Гиты. Или пока не убила кого-то из них — Стивена, Гарека, Бринн или его, Марка. А если ее ослепить, изуродовать, лишить способности ориентироваться, она, может быть, прекратит нападение и уберется в свое логово.

Марк поднырнул под спрута и свободной рукой уцепился за него, повиснув на месте. В зеленоватом полумраке ему казалось, что плоское тело чудовища поросло густой шерстью. Но, подтянувшись поближе, он понял: густая шерсть — это великое множество точно таких же когтистых пальцев или щупальцев, как и на бронированных конечностях неведомой твари. Длинные и тонкие щупальца мгновенно вцепились в него, и он, сильно размахнувшись топором, обрубил их и быстро вынырнул на поверхность, чтобы набрать в легкие воздуха и осмотреть поле битвы.