Марина Дяченко - Варан

Нила придержала змейсиху рядом с глубокой, поросшей водорослями щелью. Варан вздрогнул, но то, что показалось ему живым уродливым телом, было всего лишь огромной цепью, свисающей сверху. Цепь позеленела, покрылась ракушками; каждое звено было размером с блюдо.

Нила обернулась:

— Здесь чердак.

— Что?

— Так называется — чердак. Верхняя пещера. Сухая. Хочешь посмотреть?

— А кто цепку повесил?

— Может, моряки. А может, бандиты. А может, стража… Она давно тут висит.

— Проржавела?

— Сто лет провисит — не проржавеет… Боишься, что ли?

Не дожидаясь ответа, Нила зажала горящую свечку в зубах. Соскользнула с седла и ухватилась за нижнее звено. Подтянулась. Цепь закачалась, скрежетнула, под сводами пещеры расползлось шелестящее эхо. Запрыгали тени — как будто не девушка взбиралась наверх, а многорукое чудовище.

Змейсихи не встревожились. Кручина вытянула шею и прикрыла глаза; не опасно, подумал Варан. Вовсе не страшно.

Сверху падали капли. Снова сделалось темно — Нила скрылась за нависающим брюхом скалы, и только тусклые отблески свидетельствовали, что свеча в ее зубах еще горит. Дождавшись, пока цепь перестанет дергаться, Варан ухватился за нижнее звено; цепь была холодная и склизкая. Острая ракушка тут же поцарапала мизинец.

— Давай сюда! — Варан увидел огонек прямо над головой. — Здесь сухо!

Тонкая рука ухватила его за плечо, помогая выбраться.

Варан утвердился на камне, сел на пятки, вытер руки о мокрые штаны. Огляделся.

Сухой карман, потолок низкий, так что в полный рост подняться нельзя. Камни неожиданно гладкие, явно кем-то когда-то отесанные. Странный запах — не сырости, не водорослей, а будто древесной смолы. Приятный.

На потолке, тоже гладком, рисунки копотью. Не понятно, то ли ребенок баловался, то ли тайные знаки.

— Эй, может, это карта? Где клады спрятаны?

— Я искала, — Нила улыбалась, почему-то довольная. — Ничего не выходит… Если и карта, то не про нас.

— А что здесь было-то?

— Убежище. Склад контрабандистов. Нора какого-нибудь секретного мага… Не знаю. Все это было давно. С тех пор, как я это место три года назад нашла, сюда никто, кроме меня, не приходит.

В углу горой лежали сухие водоросли. По-настоящему сухие; такими набивают матрасы, и как сладко спать на них в межсезонье, слушая, как бормочет за окном дождь…

В другом углу, в каменной нише, нашлась книга со слипшимися страницами. Настоящая бумажная книга, вернее, бывшая бумажная, потому что желто-серое квелое месиво, в которое превратились страницы, не принял бы за бумагу ни один старьевщик.

— Может быть, тут были заклинания, — мечтательно сказала Нила. — Мы бы прочитали их — и сами стали магами. А может, это просто приходно-расходная книга какого-нибудь купца.

— Или дневник капитана далекого плавания.

— Или список кулинарных рецептов.

— Ну тебя, — Варан неуверенно рассмеялся. — Кстати, если бы мы прочитали заклинания, то магами не стали бы. Скорее всего, у нас просто раздвоились бы языки, или выскочил слепой глаз на затылке, или что-то еще. Магами рождаются.

— Я знаю.

Нила поставила свечку на жесткий морщинистый переплет. Варан увидел, что тоненький стержень догорел уже до половины.

— Эй… нам света хватит?

— У меня еще есть… И потом… Зачем нам свет?

Варан поднял глаза. Нила смотрела на него без улыбки.

Змейсихи нашлись по звуку — Кручина тихо зашипела в ответ на Нилин зов. Журбина фыркнула. В полной темноте, на ощупь, Варан вскарабкался в седло.

Его трясло. Журбина, не любившая нервных, сделала вялую попытку сбросить всадника.

Кручина плыла впереди. Шелест воды отражался от стен, от сводчатого потолка, мир вокруг казался объемным, как теплое облако. Змейсихи помнили дорогу обратно; когда Кручина нырнула, Варан услышал приглушенный всплеск и успел набрать воздуха.

Журбина несла его сквозь темноту, сквозь плотную массу воды. Что теперь будет, думал Варан, зажмурив глаза. Как я смогу дальше жить… без Нилы — никак. Надо жениться на ней, вот что надо сделать. Он, Варан, еще молод, но жениться все равно можно. Отец поймет.

Журбина вынырнула. Варан стряхнул воду с волос и открыл глаза.

Темнота сменилась полутьмой. Сквозь воду пробивался далекий свет. Нила сидела на спине Кручины. Смотрела на Варана через плечо; он впервые увидел ее. Впервые в жизни.

— Выйдешь за меня замуж? — крикнул поспешно, будто боясь, что она удерет.

Нила молчала. Мокрые волосы прилипли к голове и казались блестящим шлемом.

— Это я сказала хозяину, чтобы он тебя нанял, — призналась, глядя в глаза.

— Выйдешь за меня?

— Если хозяин узнает, что было, он тебя уволит…

— Выйдешь?

Нила зажмурилась. И так, не открывая глаз, кивнула.

А сезон был в самом разгаре.

Каждый день из-за моря прибывали корабли. Прилетали всадники, и воздушные повозки, и надутые огнем расписные шары. Огромные, величественные, белоснежные крыламы расхаживали по причалам, как в межсезонье — обыкновенные кричайки. Все дворцы и лачуги были заняты приезжими и их слугами. Цены росли с каждым днем. У грузовых пристаней ежедневно швартовались купцы — в основном поставщики продуктов для гостей и корма для их животных.

На главной площади через день кого-нибудь казнили. Чаще всего — за разбой или подозрение в разбое; тем не менее, новые охотники за кошельками прибывали на Круглый Клык каждый день — в толпах челяди. Поэтому грабителей на темных улицах не становилось ни больше, ни меньше.

Иногда казнили за распространение фальшивых денег. Отцу Варана однажды всучили поддельную бумажку с нарисованной радугой; отец тут же вызвал стражу, но мошенника так и не поймали.

— Чтоб его Шуу отрыгнула! — кипятился отец. — А если бы я не заметил и купил на нее что-нибудь? Меня бы повязали, так, что ли?

— Полреала, — успокаивала его мать. — Обидно, ну да не конец же сезона!

Варан видел родителей редко. И всякий раз не находил времени, чтобы поговорить с отцом. Как тут подступиться? «Здравствуй, папа, я женюсь»?

Они с Нилой никогда не говорили о любви, о свадьбе, о будущей жизни. Они говорили о змейсах, рудниках, магах, звездах, видимых только в сезон, о потайных письменах, об Императоре, подводных пещерах и драгоценных камнях.

В те редкие дни, когда охотники до верховых прогулок не шли сплошным потоком, Варан с Нилой выбирались на базар. Нилу, как настоящую горни, вечно тянуло в ювелирные лавки. Хозяева ее, как правило, знали, позволяли войти, рассмотреть товар, иногда и примерить; Варан поначалу стеснялся, стоял на пороге, не решаясь приблизиться к разложенным на бархате драгоценностям. Потом осмелел.

А посмотреть было на что. На высоких столах разложены были граненые, оправленные в золото и серебро камни — но не цветные камушки, которых полным-полно на Малышке и которыми украшены были Нилины штаны. Нет — эти были настоящие, почти живые, из тех, что попадаются рудокопу один раз за всю жизнь.