Маргит Сандему - Гора демонов

Бенедикте улыбнулась и энергично кивнула головой. Позволить себе так говорить о смерти могла только Суль. Но Бенедикте такая речь показалась лишь воодушевляющей.

Юльва продолжала:

— Поскольку мы с Тоббой были одногодками, и ее по известным причинам здесь нет, я должна сказать, что она была одной из прекрасных колдуний. Заманить мужчину к себе в дом для нее проблем не составляло. Что она делала с ними потом, после пресыщения ими, об этом вслух не говорят. Я не хочу в чем-нибудь обвинять Тоббу, но в те времена в долине Людей Льда мужчины исчезали! У нее без отца появилась дочь, Лаура. Она родилась в один год с моим единственным сыном, Бруно. Я могла бы рассказать много скандальных историй о Тоббе, но они не имеют отношения к борьбе против Тенгеля Злого. Кроме того, она пережила меня. Не знаю, сколько ей было лет, когда она скончалась.

— Девяносто лет, — глухо произнес Тенгель Добрый.

— Это меня не удивляет, — сухо заявила Юльва. — Мой сын женился на ее дочери.

— Мне представляется, что в долине заключалось много браков между близкими родственниками, — возмутилась Тула.

— Да, почти так это и было. Мы, Люди Льда, не были разборчивы в связях, те же, кто жил вне долины, боялись и ненавидели нас. Но супружество наших детей оказалось счастливым! Думаю, что они сами могут рассказать обо всем. Благодарю вас за то, что выслушали меня!

Интеллигентная и симпатичная Юльва передала слово двум молодым людям — Бруно и Лауре. Они мгновение пошептались, а затем Лаура дала возможность первым выступить Бруно.

— В наше время жить в долине Людей Льда было трудно, — сказал он. — Неурожайные годы следовали один за другим. Но и во внешнем мире было не лучше, поэтому большинство жителей долины не покидали ее. Лаура и я каких-либо подвигов не совершали, за исключением того, что у нас родилось трое детей.

— Это совсем не плохо, — воскликнула Тула. — Я так понимаю, что именно вы оказались единственными, кто дал роду возможность продолжаться?

— Да. Но по этой же причине у нас должен был появиться ребенок, отмеченный проклятием. Он оказался нашим первенцем, и ее звали, как многим из вас наверняка известно, Ханна.

— Ханна? — воскликнула Суль и вскочила с места. — Моя учительница! Я ее никогда не забуду!

Лаура печально улыбнулась.

— Ты, по-моему, единственная, кто хорошо отозвался о нашей Ханне!

— О, она была прекрасна! Злая, но самая лучшая колдунья в мире. О, сколь многим чудесным вещам она научила меня!

— Суль, послушай, — по старой привычке успокаивающе произнесла Силье.

Суль рассмеялась.

— Дорогая моя приемная мамочка, едва ли у тебя найдутся доводы переубедить меня. Но с твоей стороны мило проявить такую осмотрительность. Как приятно видеть тебя снова! И Лив. И Аре… Уф, я так тронута!

Она как бы вытерла глаза и сделала вид, что стряхнула слезы с рук демонстративно широким жестом.

— Может, мы вернемся к нашей теме, — улыбнулась Тула. — Ханна на нашей встрече, само собой разумеется, отсутствует и, более того, мы вынуждены внести ее в список наших противников. Однако, Лаура, ты ведь пережила рождение Ханны? Несмотря на то, что она одна из злосчастных сторонников Тенгеля Злого!

— Да, но это случилось потому, что она родилась недоношенной. Она была такой маленькой! Мы очень стремились сохранить ей жизнь, и это нам удалось. Но, если говорить честно, потом мы раскаялись.

Тува поднялась с места, ибо ей показалось, что она может кое-что добавить.

— Вы должны знать, что во время скитания моей души я некоторое время была Ханной. Что я ощущала при этом, не стоит здесь рассказывать, все это описано в книгах-хрониках Людей Льда. Но она все время охотилась за зарытым в земле сосудом Тенгеля Злого. Вам что-нибудь известно об этом?

— Нет, — сказал Бруно. — Как и все в роду, мы слышали об этом и неосторожно донесли этот слух до наших детей. Ханну буквально захватила мысль о том, что она должна попробовать хотя бы капельку злой воды. Я знаю, что она однажды была вблизи этого места, и это чуть не стоило ей жизни. Но она никогда не говорила где это место и больше туда не ходила.

— Я понимаю.

Суль еще не полностью высказалась о Ханне:

— Вы можете говорить, что хотите, а я, во всяком случае, не верю, что Ханна была безраздельно злой.

— Послушай, Суль, — строго воскликнул Тенгель Добрый. — Не выдавай желаемое за действительность! Ты прекрасно знаешь, что Ханна поступила подло, как…

— Против тебя, да, — оборвала его Суль. — Потому что ей казалось, что ты слишком труслив, чтобы принять наш сверхъестественный клад!

— Не говори ерунды!

Силье сидела в задумчивости. Затем осторожно сказала:

— Я не очень уверена в том, что ты, Тенгель, на этот раз прав. Я вспоминаю последнюю встречу с Ханной. Тогда я наклонилась и на прощание поцеловала ее в щеку. И почти готова поклясться, что ее глаза блестели от слез.

— Ты никогда мне об этом не рассказывала, — промолвил Тенгель с упреком.

— Нет, потому что ты ничего не хотел слышать о Ханне. Ты хотел видеть ее злой.

— Но она и была такой. Одно лишь то, что сегодня ее нет здесь с нами, ясно говорит об этом.

— Конечно, она была злой, — произнесла Суль, — ужасно, неописуемо злой! Но в то же время гораздо сложнее, чем ты себе представляешь, Тенгельчик.

Только Суль позволительно было разговаривать с ним таким образом.

— К сожалению, мы должны отнести ее к самым ретивым последователям Тенгеля Злого, я думаю, — сказал Бруно, отец Ханны. К нему присоединилась и Лаура. — Полагать что-либо иное — опасно, очень опасно.

Суль хмыкнула. Но сдалась. Силье же сидела, сохраняя на лице задумчивое выражение. Она тоже была близка с Ханной. Но, как сказал Тенгель, так легко предполагать самое лучшее в тех, кому хочешь помочь. И за это не всегда получаешь благодарность.

Вмешалась Тула:

— Однако, Лаура и Бруно, у вас ведь еще было двое детей?

Габриэл со своего места мог видеть эту небольшую группу: Тенгеля, Силье, Лине, Сунниву и остальных. И он обратил внимание на то, что Лине и ее двое детей, Суннива и Тенгель, начали проявлять беспокойство.

— Да, — ответила Лаура Туле. — У нас еще были два мальчика. Туре и Свейн. И, хотя Свейн был младшим, мы хотели бы начать рассказ с него. Его ветвь закончилась на его сыне, я уверена в этом, даже если и не жила столь долго.

Напряженность между Тенгелем и двумя женщинами несколько ослабла. Почему? Габриэл заинтересовался. Но мысли его сейчас были беспечны. «Этой ночью меня больше уже ничего не удивит». Однако он ошибался. Ему еще довелось встретиться этой ночью с неожиданностью. Волнений Тенгеля и других она не касалась. Неожиданная новость придет к нему позднее.

Свейн стоял около своего места в зале. Обыкновенный человек, застенчивый и добрый.