Маргит Сандему - Последний из рыцарей

Девочки закрыли лица руками и кивнули.

— Но ты сказала, что к тебе он отнесся хуже, — доктор повернулся к старшей девочке. — Что он делал с тобой?

— Я не могу этого сказать, это так ужасно.

— Он тебя обесчестил? — глухим голосом спросил комендант.

Она вопросительно поглядела на него.

— Наверно, я знаю, о чем вы говорите, — смущенно сказала она. — Но это было не совсем так. Просто он заставил меня делать то, что мне не нравилось. Потом меня вырвало.

— Господи, какой негодяй! — воскликнул комендант.

— А потом он оставил вас в покое? — спросил Тристан.

— Да, сударь. Нас с Метте как раз поселили с другими служанками, и он больше не мог добраться до нас.

— Вам повезло, — сказал доктор. — А вот маленькая герцогиня Марина… Бедняжка, она была совершенно одна… И так боялась этого палача.

Тристан задыхался. Теперь им все было ясно.

— И кто же этот мерзавец?

Девочки посмотрели на них испуганными глазами.

— Этого мы не можем сказать. Он убьет нас.

— Не бойтесь, — гневно сказал комендант. — Пусть только попробует вас тронуть. Поймите, мы должны знать, кто он. И выяснить, что с ним случилось, потому что комната маленькой герцогини была залита кровью.

Это было преувеличение, однако, не слишком сильное. Может, этот человек оказался жертвой поборников?

Но девочки не знали имени своего обидчика.

— Не огорчайтесь, — сказал комендант своим друзьям. — Ночью во дворце несли службу не меньше полсотни солдат. Мы их осмотрим и узнаем, нет ли у них телесных повреждений. Потом останутся слуги. И…

— Он был не из солдат, — робко сказала старшая девочка. — И не из прислуги. Он был из господ.

Мужчины нахмурились.

— Как он выглядел? — спросил Тристан. Девочки испуганно переглянулись:

— Вы обещаете, что он нас не тронет?

— Даем вам слово, — сказал комендант. — Напротив, вы получите вознаграждение. Ну?

— Он очень противный, — прошептала младшая.

— И жирный, — прибавила другая. Тучных придворных в королевской свите было немало.

— Что еще? — спросил комендант, когда девочки замолчали.

— Носит парик, — вспомнила младшая. Парики носили многие.

— И у него горят глаза, — сказала старшая. Больше они ничего не могли добавить.

— Не исчез ли из дворца кто-нибудь из придворных? — спросил Тристан коменданта.

— Нет, это исключено.

— А может, наоборот, кто-нибудь вернулся незамеченным из Фредериксборга или после охоты?

— Я спрашивал у стражи. Никто не возвращался, ни тайно, ни явно.

— Кого из придворных, находящихся сейчас во дворце, можно считать толстым?

— Некоторых членов государственного совета, которые еще не разъехались по домам. Среди них есть настоящие толстяки. Потом старик Тотт и граф Рюккельберг, но граф болен…

— Болен? — Тристан насторожился. — И давно он заболел?

— Графа можно не считать, хотя он и заболел только вчера. Я заходил к нему… Дело в том, что у него безупречная репутация, — сказал доктор.

— В каком смысле безупречная?

— Он никогда не был причастен к скандалам, касались ли они женщин или мужчин. Граф до сих пор оплакивает свою убитую жену.

Взгляд Тристана был холоден, как лед.

— Если не ошибаюсь, ее убили много лет назад? И убийца так и не был найден? Я полагаю, вы осмотрели всех членов государственного совета, которые находятся во дворце?

— Да, хотя и не очень приятно было просить их раздеться, но я осмотрел всех: ни на одном из них не было ни единой ссадины, — ответил комендант. Тристан задумчиво кивнул головой.

— А чем болен граф Рюккельберг? Доктор, вы, кажется, навещали и его?

— Да, не далее, как сегодня. У него лихорадка. Я прописал ему капли.

— А чем она вызвана?

— Он сказал, что у него болит горло. У меня нет оснований не верить ему.

— Наверное, у него горит лицо и он весь красный?

— Напротив. Он очень бледен.

— Мы осматривали его комнату, когда искали девочку, — вмешался комендант. — Он позволил нам все осмотреть, и мы, конечно, извинились за вторжение.

— Кто-нибудь подтвердил, что граф заболел еще вчера?

— Нет, мы поверили ему на слово. Девочки, вы пойдете с нами и скажете, к вам приставал граф Рюккельберг или кто-то другой.

Девочки отпрянули к двери.

— Мы боимся, — испуганно прошептали они. — А вдруг это он? Он нам этого не простит!

— Нельзя требовать этого от детей, — вмешался Тристан. — Мы и без них все узнаем. Идемте. Спасибо, девочки, мы с вами еще увидимся. Хвалю вас за смелость и сообразительность. Вы очень помогли нам.

Они подошли к покоям графа Рюккельберга и постучали.

— Войдите! — откликнулся недовольный голос за дверью.

Граф Рюккельберг лежал в кровати, укрывшись одеялом почти до носа. Вид у него был больной, на лбу блестели капельки пота.

— Ну, как, вам удалось найти девочку? — Он устало зевнул.

— Да. Но она ничего не говорит, — ответил доктор. — Я зашел узнать, как вы себя чувствуете. Мне хотелось бы посмотреть ваше горло, господин граф.

— А что вам это даст? И зачем вы привели в мои покои столько посторонних людей? Между прочим, моя простуда перекинулась теперь на нос.

Он демонстративно высморкался.

— Странно, — сказал доктор. — Простуда имеет обыкновение опускаться в грудь, вызывая кашель. У вас нет боли в груди?

— Нет, благодарю вас, я чувствую себя хорошо, — отрезал граф. — Единственное в чем я нуждаюсь, так это в покое!

Комендант заметил у него на простыне бурое пятно.

— У вас шла кровь, господин граф?

— У меня? Ничего подобного! С чего вы взяли? А сейчас, господа, извините, я хотел бы немного поспать…

Они поняли, что добровольно граф ни в чем не признается, и Тристан, недолго думая, сорвал с него одеяло.

Граф вскрикнул, сел и весь сжался.

— Вы дорого за это заплатите, господа! — испуганно и вместе с тем гневно закричал он. Доктор и комендант не двигались с места.

— Кто бы мог подумать! — медленно проговорил комендант.

Граф Рюккельберг пытался завернуться в простыню, чтобы прикрыть свою рубашку, но простыня, как и рубашка, была в крови. Комендант заметил, что из-под тюфяка торчит край кружевной ткани. Он не без усилия выдернул ее из-под толстого графа.

— Я уже видел эту ткань, — сказал доктор. — Это покрывало с кровати маленькой герцогини Марины.

— Теперь понятно, почему возле ее комнаты не было никаких кровавых следов, — сказал комендант. — Граф просто завернулся в это покрывало.

— Возле чьей комнаты? — процедил сквозь зубы граф.

Из-под тюфяка извлекли еще несколько вещей. Это была разорванная и окровавленная одежда графа.

— Я вижу, девочка мужественно защищалась, — дрогнувшим голосом сказал Тристан.

— Какая девочка? Я не понимаю, о чем вы говорите! Просто во время охоты я упал в кусты шиповника!