Маргит Сандему - Сад смерти

Когда Шира подошла к рассказу о схватке под темно-пурпурной водой, она покаянно посмотрела на Мара.

— Я не знала, что моя неприязнь была так велика, Map. Прости меня за это, я постараюсь исправиться.

Map прищурил глаза.

— Я предпочел бы, чтобы ты ненавидела меня. Тогда мы были бы на равных.

— Map, а ты помнишь, как вы боролись под водой? — спросил Ировар, чтобы сменить тему.

— Не знаю. Я думал, это сон.

— Это и был сон, — упрямо подтвердил Даниэль.

И она услышала о том, как Map получил свои ожоги, пока она боролась с Шамой. Map фыркал, как свирепая дикая кошка, он не хотел еще раз слушать про свое унижение, в котором были повинны духи. Но сердце Ширы сжалось от сострадания. Она могла понять его чувства.

— Не могу простить Мару, что он бросил тебя на произвол судьбы, — сказал Вассар.

— Он не виноват, что он такой, — горячо возразила Шира. — Я ему стольким обязана…

— Ты, замолчи, — грубо оборвал ее Map. Она продолжала свой рассказ. Но когда она дошла до последнего зала, она сказала только:

— Я встретила всех, кого, сама того не желая, обидела. Простите меня, но я не могу об этом говорить.

Даниэль кивнул:

— Тогда пропустим это. А что было потом?

Они хотели как можно больше узнать о двух героях из прошлого, и Шира описала их так хорошо, как только смогла. Но о богах она распространяться не захотела. «Они сидят и дрожат в своей старой, высохшей шкуре», — сказал Шама. Метко подмечено.

Она рассказала об источнике, и что ее вынесла наверх вода.

— Должно быть, я была очень глубоко внизу, — сказала она задумчиво.

— Потому что путь наверх казался мне бесконечным. Я думала, что утону.

— Возможно, ты была не в лучшей форме, когда вынырнула в пещере, — сказал Даниэль. — Но вряд ли предполагалось, что ты могла утонуть.

— А что теперь? — спросил Орин, когда Шира закончила свой рассказ.

Ировар быстро проговорил:

— Теперь всем спать. О будущем говорить будем потом.

Они удивленно посмотрели на него. Против такой решительности трудно было что-то возразить.

На следующее утро Даниэль с удивлением увидел снег на вершинах гор у самой хижины. Ировар воспользовался случаем, чтобы поговорить с Сармиком, пока остальные стражи гор вышли из хижины.

— Мы уходим, — сказал он своему старому другу. — Ведь мы не можем обсуждать будущее Ширы в присутствии Мара. Он имеет над нею власть, и ему не следует знать, что сейчас будет.

— Мне тоже нельзя будет об этом узнать?

— Разумеется, можно. Я решил, что она должна отправиться вместе с Даниэлем на его родину. Он сам утверждает, что это все было просто кошмарным сном, и я не хочу обсуждать это с ним. Но миссия Ширы не исполнена. Она должна найти сосуд Тангиля с водой зла и уничтожить ее. А это может произойти только на земле Даниэля. Там она также встретится со своим отцом.

— А тебе не будет ее недоставать?

— Но ведь она вернется.

Никто из них не упомянул о тех огромных трудностях, с которыми была сопряжена столь дальняя поездка.

Вошел Map, и они заговорили о чем-то другом.

И тут ворвался Орин.

— Отец, я…

— Говори, в чем дело! — приказал ему Сармик. Глаза Орина бегали.

— Мило… Он… забрал Ширу. Он побежал с нею вниз.

Они услышали стук. Это Map уронил ковш, из которого пил.

— Что? — спросил Сармик. — Зачем она Мило?

— Он злился на нее все то время, пока вы были на острове. Все время клялся, что убьет ее.

Map задыхался, он сполз по стене горы, которая одновременно являлась и внутренней стеной хижины. Его лицо было искажено невыносимой болью.

— В чем дело, Map? — нетерпеливо спросил Сармик.

— Не знаю, — простонало чудовище. — Я чувствую, что мне в грудь вонзилась раскаленная игла. Как будто я… плавлюсь! О, дьявол!

Все с ужасом наблюдали, как он прямо у них на глазах превращается в отвратительное чудовище, олицетворение самой злобы. Он поднялся, холодный, как лед, еще более ужасный, чем обычно, и выбежал из хижины. Он начал осторожно, тяжело, по-кошачьи ступая, спускаться в долину. Они смотрели, как вокруг него в сером небе появляется ледяная аура. Никто не должен отобрать у него его добычу!

Как ледяное пламя, несся он по заснеженной равнине. Следы Мило были хорошо видны.

Два старика стояли у хижины и смотрели ему вслед. К ним подошел Даниэль и оба сына Сармика.

— Неужели Map схватил Ширу? — потрясенно спросил Даниэль. — Мы должны спасти ее!

— Спокойно, — сказал Ировар. — Map начал погоню.

— Map? А ты уверен, что он тот, кто нужен?

— Да. Во всяком случае — на этот раз. Да и кто отважится вмешаться?

Им пришлось удерживать Даниэля силой, чтобы он не бросился вдогонку и не рисковал бы бессмысленно жизнью.

Внизу, между валунами и растущими вразброс карликовыми березами бежал Мило со своей ношей. Ноги его скользили на свежевыпавшем снегу, развивающиеся волосы Ширы лезли ему в глаза и мешали видеть. Он все время бормотал угрозы сквозь крепко сжатые зубы, одной рукой зажимая ей рот, чтобы она не могла позвать на помощь. Рука была очень грязная, от нее отвратительно пахло.

— Значит, думала, что можешь отвергнуть меня? — сипел он. — Ты об этом еще пожалеешь, проклятая недотрога. Я буду пахать тебя до тех пор, пока ты не закричишь о пощаде, а потом я воткну в тебя нож и буду кромсать тебя снизу доверху и сверху донизу. Мерзкая святоша, увидишь, что бывает с теми, кто…

И он продолжал в том же духе. Шира была в сознании, но настолько обессилена — рана болела ужасно, что перед глазами у нее все плыло.

Мило остановился в березовой рощице. Там, внизу, снега было не так много, с тяжелого серого неба падали лишь редкие снежинки. Он сбросил ее на землю и сам упал рядом.

— Ну, — просипел он прямо ей в лицо, и Шира была вынуждена отвернуться от омерзительного запаха. — Теперь ты узнаешь Мило. Бабы знают, кто он такой. Они кричат от боли и восторга, когда им…

Закончить ему не пришлось. Он внезапно замолчал и поднял глаза. Затем подбородок его упал, и из глотки вырвался какой-то клокочущий звук.

Шира была слишком замучена болью, чтобы что-то понять. Ей только показалось, что рядом появился кто-то еще. Стало так холодно…

Мило быстро, хотя и спотыкаясь, встал на ноги. Перед ним стояло чудовище из холода и льда и немилосердного гнева. У него не было оружия, да ему и не было оно нужно. Он лишь протянул руку к парализованному от страха Мило, схватил его за ворот куртки и одним движением свернул ему шею.

К счастью, Шира была слишком обессилена, чтобы лежать с открытыми глазами. Она заметила только, что Мило отбросили в сторону, как перчатку, и что Map поставил ее на ноги. Ее качало. Он грубо схватил ее за руку и повел назад по березовой рощице.

— Map, я так благо…

— Заткнись!

Он остановился и стал яростно трясти ее.