Маргит Сандему - Сад смерти

Даниэль быстро проговорил:

— Тогда нам надо увезти ее отсюда как можно скорее.

— Да, — сказал Сармик. — Хорошо, что вы уезжаете уже завтра. Потому что вы, по-моему, правы. Очень похоже, что Map ходит и высматривает именно Ширу. Он чего-то ждет с какой-то неприятной радостью. Это холодная радость, которая у него связана только со смертью. А поскольку он не может к ней подобраться, он жутко разочарован. Я боюсь, Ировар. Очень боюсь!

Шира вошла в ярангу и остановилась, как вкопанная. Сердце ушло в пятки, лицо запылало.

— Map!

Он стоял у очага, который почти погас от идущего от него холода. Шира непроизвольно бросила взгляд на свои вещи, где была и бутылка с водой, еще неупакованная. Но, кажется, он ее не заметил.

— А кто уезжает? — спросил он. — Чужеземец?

— Да, — ответила она — и не солгала. Она знала, что не должна ничего говорить о своем собственном отъезде.

— Отлично, — сказал Map своим хриплым голосом. — А то сует свой нос, куда не просят.

— Он может многое и многое понимает, ты это хотел сказать? Садись и выпей со мной!

Это было обычаем — приглашать гостей выпить.

Map к такой вежливости не привык и не знал, что должен ответить, но потом уселся на оленьи шкуры и стал ждать, пока она приготовит питье. Это его устраивало.

— Ведь ты не забыла про наш уговор? — грубо спросил он.

— Нет, отнюдь, — ответила она. Ее руки дрожали так сильно, что она с трудом могла удержать чашку. — Чем больше времени проходит, тем больше мне хочется умереть.

— Ты знаешь, я не могу сделать это, пока у твоего лба этот проклятый свет.

— Знаю. Но как только моя миссия будет выполнена, я твоя. В чем дело, Map?

Она услыхала, как он издал приглушенный стон, и увидела, как он наклонился вперед, как будто грудь его пронзила острая боль.

Он поднялся.

— Ничего, глупая девчонка! О чем это ты?

Шира была в полной растерянности, она не знала, что сказать. Она сняла свою маленькую чашку с жерди, на которой она висела, и оттуда же — чашку для гостей. А потом налила гостю напиток.

Map поглядывал на нее горящими глазами. Все оказалось легче, чем он ожидал.

Он знал, что она не должна пить чистую воду из источника, потому что тогда этот проклятый свет у ее головы исчезнет. Она станет обычным человеком и не сможет исполнить то, что ей предназначено. Шама не хотел, чтобы Шира выполнила свою миссию. А Шама был господином Мара.

Если она выпьет воду, он получит еще одно и гораздо большее преимущество. Map сможет убить ее, ничто не помешает ему больше. О, как сильно он хочет ее убить! Он искренне ненавидел ее.

Он не знал, почему ненавидит именно Ширу. Может быть, потому, что она так приветлива с ним? Так… доверчива? Она обратилась к нему и попросила его убить ее, потому что уже не могла больше. Это создавало между ними какую-то интимную связь, которую он не мог вынести.

Он также не мог понять, почему он каждый вечер должен идти к Нору, стоять и смотреть на ее дом, вниз. Нет, конечно, он понимал — он должен позаботиться о том, чтобы быть на месте, когда ей понадобится его убийственная защита, или же если ей придет в голову его обмануть. Хотя как смогла бы она ускользнуть? Ведь теперь она еще долго никуда не уйдет из летнего стойбища.

Map ничего не знал о том, что задание, которое получила Шира, должно быть выполнено в стране Даниэля. Никто не осмелился рассказать ему об этом.

Когда он вошел в ярангу, то тут же увидел бутылку. Он взял ее, нашел маленькую чашку — он понял, что она, должно быть, принадлежит Шире — и капнул в нее несколько капель. Дерево сразу же впитало их.

А Шира ничего не заметила.

Она поднесла свою чашку к его и произнесла обычные вежливые приветственные слова. Map взял свою чашку и выпил, украдкой глядя на нее.

Она была такой ужасно маленькой и красивой, как сказочная мечта. Он ненавидел ее за это. Вот, вот, она… выпила! Дело сделано!

Но с ней ничего не произошло, а он так ждал этого.

— Что привело тебя сюда, Map? Ты хочешь поговорить с дедушкой?

Он вновь опустил чашку.

— Нет. Я хочу, чтобы ты пошла со мной на берег в сторону Таран-гая. Это недалеко, я должен тебе кое-что показать. То, что я там увидел.

Она не знала, что сказать, и нахмурилась.

— Не знаю… Уже поздно, моя рана очень болит. Мне кажется, у меня жар.

— Это не займет много времени.

Кажется, свет вокруг ее головы слегка поблек? Да, конечно! Скоро она станет его добычей! Он машинально потрогал лук.

Шира неуверенно засмеялась.

— Не знаю. Я так странно себя чувствую. Как будто мое тело вдруг стало очень тяжелым. И в то же время мне стало гораздо легче. В душе, я имею в виду. Да, я охотно пойду с тобой, Map. Что ты хочешь мне показать?

— Подожди, сама увидишь. Это что-то очень красивое.

Он с трудом сдерживал чудовищное возбуждение, пока они шли к берегу — не в направлении гавани, а к Таран-гаю. Теперь она была у него в руках!

Никто не видел, как они уходили. А скоро они будут далеко от Нора.

Вечер был ледяной. Солнце стояло низко над горизонтом и не могло согреть берег, по которому они шли.

— Ты замерзла, — констатировал Map. — Да, обогреть тебя я не могу.

— Не в этом дело, — дрожа от холода проговорила Шира. — Я чувствую, что с моим телом что-то происходит, ничего не понимаю. Как ты думаешь, может, меня лихорадит из-за раны?

«И это тоже, — со злобной яростью подумал Map. — Но не только!»

Когда он решил, что они уже достаточно далеко отошли от Нора, он остановился. Они были под обрывом, их никто не видел, они были одни.

— Это здесь? — спросила Шира в растерянности. Его глаза светились как узкие щелочки, темным огнем.

— Да, это место вполне подходит.

Плечи ее упали.

— Подходит? Map, это ты сделал, правда? Я чувствую себя так странно, я ничего не понимаю.

Его лицо осветила отвратительная улыбка.

— Ты двигаешься, как человек, Шира, и никакой свет над твоим лбом уже не мешает мне убить тебя. В конце концов я одержал верх.

— О, нет, — прошептала Шира. — Ведь я не выполнила мое задание, как же можно…

Map был немногословен.

— Замолчи и стой тихо.

Шира покорно подчинилась.

— Я думала, мы стали друзьями, Map, — тихо сказала она.

— Друзьями? Мы? — переспросил он, бережно укладывая стрелу. — Я дал тебе выпить воды из источника, ты поняла это, правда? А что теперь? Бросишься бежать, крича от страха?

— Разве это поможет? Ведь ты хочешь этого. Тогда ты застрелишь меня на бегу. Но ведь я сама не хочу жить.

Map чертыхнулся. Его руки дрожали, он не мог удержать стрелу. Он посмотрел на лук, нахмурил брови и снова отложил его в сторону.

— Нет, не думаю, что мне следует воспользоваться именно им. Он до этого каждый раз подводил меня. Что же выбрать? Нож? Или просто голыми руками? Мои руки вокруг твоей шеи. Медленно и…