Людмила Горбенко - Хозяин химер

Каждый дэв чувствует приближение смерти загодя.

Его сердце замедляет свой ход, а кожа высыхает, постепенно покрываясь толстой каменной коркой. Несколько дней – тот срок, в течение которого дэв должен успеть проститься с родными, кутнуть в последний раз на полную катушку и подыскать себе место в горах для вечного упокоения. Когда все формальности закончены, умирающий дэв ложится на выбранное место и ждет.

Сам процесс перехода в мир иной недолог, но ярок: его сопровождают сильная гроза и мощное землетрясение, заметно меняющее окружающий рельеф. С последним ударом сердца гроза утихает, земля перестает трястись и тело дэва окончательно каменеет, превращаясь в часть горного хребта весьма характерного рисунка.

Опытные кладоискатели внимательно осматривают на закате силуэты гор под разными углами. Если горы очертаниями напоминают женскую фигуру, покоящуюся на спине или боку, – это почти наверняка усопшая великанша. Счастье наткнуться на такое захоронение выпадает крайне редко, зато у наблюдательного кладоискателя появляется шанс найти не тривиальный сундук с монетами, а настоящее королевское состояние. Ведь дэвы хоронят своих дам во всем парадном ювелирном облачении, а это такая масса золота и драгоценных камней…

Далее проще. Там, где у каменной женщины предположительно находятся уши, шея, руки и грудь, сосредоточены основные сокровища. Залегают они неглубоко, главное, не ошибиться в ориентирах.

В нашем случае ориентиром была бородавка на носу пресловутой Ены.

Подняв капсулу на удобную для осмотра высоту, мы приступили к поиску могилки великанши, и тот, кто хоть раз пробовал найти потерянную бумажку среди тысячи других бумаг, поймет наши мучения.

Если смотреть на горы без задней мысли, то это просто часть рельефа. Стоило же начать выискивать в остроконечных профилях нечто особенное, как голова просто шла кругом. Вот эта вершина – подбородок или нет? А эта впадина не переносица ли часом? А уж вон та дальняя гора почти наверняка грудь с выпуклым соском. Или лоб. Или… нет, все-таки больше похоже на грудь.

Часики на приборной панели неумолимо тикали, вот-вот могла появиться химера, а мы все никак не могли определиться с могилкой покойной Ены. Наконец, когда я уже готов был поставить на голосование вопрос о разумном компромиссе – почему бы не рискнуть и не пойти Нижним городом, – внезапно активизировался мозг Третьего, испытывающий острую нехватку углеводов.

– Кушать хочется, – грустно пожаловался толстяк, сглатывая слюну.– Слушайте, а нельзя ли искать наоборот, чтобы быстрее?

– Это как – наоборот? – удивилась чертовка.– Типа прятаться от покойной дэвушки Ены, чтобы она нас никогда не нашла? Интересная игра.

– Да нет! – досадливо скривился Третий.– Сейчас мы как дураки бродим по горам…

– Летаем над горами! – поправила чертовка.

– Хорошо, над горами! Словом, ведем себя как обычные кладоискатели. Но ведь нам не нужно золото! Нам нужна великанша! Если мы захотим, то увидим прямо сквозь камень все места, где залегают мало-мальски приличные золотые жилы и крупные слитки! Так почему бы не попробовать? Наверняка больше всего сокровищ найдется на ее бывшем теле.

Я почувствовал легкий укол зависти.

– Третий! – изумилась чертовка, округляя глаза.– Да ты у нас, оказывается, гений! Надо же, какая от тебя польза, если несколько часов не кормить!

– Возьмем на заметку! – присоединился я.– Теперь, дружище, будешь нашим мозговым центром. Для начала недельное голодание, чтобы очистить серые клетки от наслоений жира, замедляющего мыслительный процесс. Потом строгая диета.

– У! – пискнул толстяк.– Но я…

– Есть хочешь? – понимающе кивнула Вторая.

– Да, – робко признался Третий.

– А жить хочешь? – сурово осведомилась наша красавица, подставляя Третьему под нос выразительно сжатый кулачок.

– Да!

– А что больше: жить или есть?

Насупившийся толстяк молча отвернулся.

– Не ставь моего друга перед таким сложным выбором, – пожурил я чертовку, попутно щелкая тумблером геосканера и убеждаясь, что он (ура!) работает.– «Я ем, следовательно, я существую» – его жизненный девиз еще со времен инкубаторских пеленок. Внимание… запускаю!

Из брюха капсулы вылетел конический луч и шустро задергался, широко разбрасывая фиолетовый свет по окрестным горам. Расстилающийся внизу пейзаж мгновенно стал нереально пятнистым. Параллельно на квадратном дисплее начала прорисовываться карта местности. Скопления залежей золота были выделены на ней красным, и – о счастье! – только слепец не угадал бы в рисунке полный набор всевозможных ювелирных украшений, надетых на гигантскую, лежащую навзничь женскую фигуру!

Короткий завистливый вздох вырвался из груди чертовки.

– Диадема? Шейные цепи, кулоны, колье? Браслеты? Пояс? И все это ей одной? Нет, ну почему я такая несчастная?

– Как вернемся на Базу, я тебе подарю колечко, – в порыве щедрости пообещал Третий.

– А если не вернемся? – тоскливо уточнила Вторая.

– Тогда не подарит, – пояснил я, досадуя, что опоздал с аналогичным предложением.– Прекрати кукситься, детка! Хочешь, я тебе прямо сейчас наковыряю пару килограммов золота? Нет, серьезно!

– Спасибо, – холодно сказала чертовка, обиженно задирая носик.– Ношеное не принимаю! Тем более снятое с чужого трупа! Лучше ищите эту вашу бородавку, и пошли отсюда. Мне здесь как-то… неуютно.

Толстяк пожал плечами, склоняясь над дисплеем.

– А что ее искать? Вот она, прямо под нами: кругленькая, выпуклая – прямо загляденье. Пятый, куда будем парковать капсулу?

– Думаю, самый оптимальный вариант – в ноздре. Просторно, и ветер не задувает. Координаты запомнил?

– Забил в память.

– Отлично, снижаюсь.

Еще несколько минут назад мы были слепы как новорожденные котята и никак не могли различить среди скалистых нагромождений фигуру покойной Ены. Теперь же, когда она столь удачно «нашлась», в глаза упрямо лезли всевозможные, уже ненужные детали: крепко сжатые пальцы рук, оттопыренные локти, выпуклый живот, слегка согнутое колено… В какой-то момент даже возникло странное ощущение – я сажаю капсулу точно во впадинку над верхней губой спящей великанши. Сейчас ее веки дрогнут во сне, она чихнет от щекотки и прихлопнет меня, словно нахальную муху, каменной ладонью. Шлеп – и мокрое место… Шлеп – и больше никаких проблем…

Но вот дно нашего многострадального транспорта царапнул острый выступ, ноздря-пещера спокойно приняла нас, и горячее дыхание Второй обожгло мое ухо.

– Приехали? – настороженно осведомилась чертовка, прижимаясь грудью к моему плечу.

– Кажется, да. На уровне Нижнего города под нами должен быть Нер. Держимся вместе, чтобы не провалиться в разные порталы. Готовы?