Юлия Морозова - Знак Единения

Сколько чужих жизней перечеркнуто зря! И все из-за моей гордыни и эгоцентризма! Из-за моей же неспособности подумать и взять на себя ответственность – за себя в первую очередь.

И, конечно, вранье. Горы вранья. Все врали всем.

Меня колотило. Дэрриш осторожно высвободил руку и как-то очень бережно притянул мое трясущееся тело к себе, точно ожидая, что я в любой момент начну вырываться.

Напрасные волнения.

Мне просто необходим был якорь, чтобы судорожно в него вцепиться и разрыдаться. Слезы текли и текли, рыдания рвали горло. Император стойко сносил обрушившийся на него слезливый потоп, а я чувствовала себя дурой больше, чем когда бы то ни было прежде. Что заставляло реветь меня еще жалостливее и надрывнее.

– Знаешь, у тебя отлично получается. – Голос Императора был спокоен и рассудителен, как никогда.

В ответ – мое оторопелое молчание.

Через некоторое время я с трудом произнесла:

– Что именно?

– Расслабляться. Я вот так не умею. Завидую тебе.

Дэрриш взъерошил мне волосы. Я инстинктивно мотнула головой, высвобождаясь. Он тотчас убрал руку.

– Это ты сейчас так пошутил, что ли? – Я никак не могла определиться: обидеться или подождать, а потому просто попыталась незаметно утереться рукавом.

– Что, не получилось? – Дэрриш протянул мне непонятно как оказавшийся у него в руках платок.

Я смущенно взяла его и с чувством высморкалась.

– Кто тебя научил отвечать вопросом на вопрос?

– А тебя?

Мы переглянулись и захохотали, как ненормальные.

– Ты знаешь, резкая смена настроений – первый признак расстроенной психики.

– Если быть откровенным, ни демона хмарного не понял из того, что ты сейчас сказала.

– Да это я к тому: по всему выходит, что мы с тобой сумасшедшие.

– А ты не знала?

– Догадывалась.

Дэш взял в ладони мою правую руку и тихонько сжал.

– Лия…

– Мм?

Император ненадолго замолчал, прежде чем признаться.

– Мне тоже нелегко далась эта история с Пророчеством, – через усилие произнес он. – И еще сны эти…

– Какие сны?

Последовавшая за моим вопросом пауза была длиннее предыдущей.

– Знаешь, я тоже мог переноситься к тебе. Но у меня были всего лишь крохи твоего Дара, поэтому мое присутствие почти никак не проявлялось.

– И когда… когда ты?.. – Мне снова не хватало слов.

– Когда я был рядом? – понимающе усмехнулся Дэрриш. – Например, в ту ночь, когда вы собирались с тем парнем, Илишем, идти на дракона.

– Псевдодракона, – совершенно машинально поправила я.

– Какая разница. Я тогда чуть камердинера не прибил. Он разбудил меня, как раз когда это творение Хмари из озера полезло. Места не находил себе, пока ты во дворце не объявилась. Извини, был несдержан…

Он с нежностью провел пальцами по рваному шраму у меня на запястье. Я вспыхнула и отвела взгляд, но свою руку из его ладоней вырывать не торопилась.

– Раз уж разговор зашел, что будет с Илишем?

Дэриш помрачнел:

– Хочешь сказать, если его найдут?

Что-то подсказывало мне, Верьян жив. Пускай это была только надежда, но я не собиралась от нее избавляться. К тому же горгоны на редкость живучи.

– Тебя так беспокоит его судьба? – спросил муж, не дождавшись от меня ответа.

Я твердо посмотрела в его невозможно синие глаза:

– Да.

– Почему? – Вопрос был задан спокойно, почти отрешенно.

Теперь настала моя очередь взять паузу для обдумывания ответа.

– Он меня спас. Не единожды. Каковы бы там ни были его мотивы, я обязана, понимаешь, обязана Илишу жизнью.

Император вдруг стал холоден и неприступен, как стоящий рядом надгробный камень Эоны.

– Не обманывай себя, Аурелия. Все это Илиш делал лишь потому, что ему хорошо заплатили. А еще – чтобы ты умерла на жертвеннике. Если бы не Предназначение, мы бы оба там умерли. Во славу Хмари.

Неожиданно для себя самой я схватила мужа за руки и принялась горячо его переубеждать:

– На самом деле Верьян не такой гад, каким хочет казаться! Я это точно знаю. Просто его слишком часто предавали, и предательство вошло у него в привычку. И там, на жертвеннике, только благодаря ему мои руки остались свободными, и я смогла до тебя дотянуться. Понимаешь?

– Понимаю, – процедил Дэрриш.

Бесполезно. Я выронила его руки и отвернулась.

– Я прошу за него. Если, конечно, для Всеблагого Императора моя просьба хоть что-то значит… – Мой голос сорвался.

Вот идиотка!

– Разумеется, значит. – О, мне прекрасно был знаком этот прохладно-отстраненный тон – именно таким Император ставил на место зарвавшуюся Велиссу. – Если Всемилостивейшая Императрица желает, особым императорским указом с Верьяна Илиша будут сняты все обвинения, а повторно заключенный контракт с Гильдией магов Ойстры – расторгнут. Кроме того ему будет пожалован патент на освоение земель, ранее известных как Проклятые острова. Этого довольно?

– Благодарю, – выдавила я, чувствуя, как возникшие между нами теплота и взаимопонимание бесследно исчезают.

Император сухо кивнул.

Ветер усилился, небо у горизонта посмурнело. Чайки летали низко, то и дело пикируя к воде. С большой долей вероятности к ночи можно ждать шторма.

Видя, как я безуспешно борюсь с ветром и собственными волосами, Дэрриш потянулся к своему хвосту. Освобожденная иссиня-черная волна затрепетала на ветру.

– Держи. – Он протянул мне витой шнур, одновременно пытаясь свободной рукой отвести с лица волосы. – Не могу смотреть, как ты мучаешься.

– Предлагаешь сразу повеситься?

Дэш засмеялся, продолжая протягивать шнурок. Поколебавшись, я его взяла. Растерянно повертела в руках. И вдруг поняла, что мне надо сделать. Император удивленно наблюдал, как я привстаю на колени, с сосредоточенно-серьезным выражением лица собираю его волосы и завязаю обратно в хвост. Наши лица были так близко, что поцелуй в данной ситуации оказался самой естественной вещью на свете.

Да и что скрывать, приятной.

– Может, пойдем? – полувопросительно шепнул Дэрриш, чуть отстранившись. – А то я замерз уже. Да и императорская охрана с Верховным магом, что вон за теми валунами прячутся, – тоже. Эст же потом меня достанет жалобами на подхваченный по моей вине ревматизм. Сама знаешь.

Смутившись, я нервно хихикнула:

– Ну пойдем. Только куда?

– Домой. Стены больше нет, скрепы в Разделяющих горах нам уже не помеха. Три-четыре телепорта, и мы в Тилане. – Император встал и потянул меня за собой. – Ты же хочешь домой, Аурелия?

Одна старая шаманка как-то сказала, что я должна выбрать: имя, мужчину, бога. И тогда все встанет на свои места. Кажется, свой выбор я сделала.

В голове сами собой всплыли строчки баллады, спетой для меня лейди Соунник одним длинным дождливым вечером.