Дарья Гущина - Выбор павшего. По следу памяти.

Я повернулась и в упор посмотрела на Свята.

— Что?.. — аж попятился он.

— Свят, а это точно — не ты? — осведомилась я.

— Кто — не я? — не понял мой собеседник.

— Не ты тот колун, который тут безобразничает? — пояснила я, между делом натягивая на себя абсолютно сухую экипировку павшего и оглядываясь в поисках своего небогатого имущества.

— Бред, — харт пожал плечами. — Кась, ты точно здорова?

— Вполне, — спокойно подтвердила я. — А вот ты мне с недавних пор внушаешь известные опасения… То поблизости вертишься, то вдруг пропадаешь куда-то, а со мной в этот момент обязательно что-нибудь противное случается… Ты же — остаешься целым и невредимым. И воздействие подозрительного заклятья ты как-то подозрительно легко нейтрализовать можешь… Ну, что ты на это скажешь, ась?

Свят оторопело уставился на меня и, кажется, несколько растерялся от неожиданных обвинений.

— А зачем тогда я тебя спасал?.. — только и вопросил он.

— Чтобы втереться в доверие, — охотно пояснила я. — Никому так не доверяешь, как спасшему тебя человеку.

— А ты мне тогда зачем жизнь спасла?..

— Мало ли, — практично отозвалась я. — В хозяйстве — все сгодится.

— Отлично, — мой спутник обиженно поджал губы. — Я теперь еще и часть твоего хозяйства… С каких это пор?

— С тех самых, как ты ко мне прицепился. Кстати, вот и еще одно. Ведь зачем-то же ты решил дорогу мне показывать, и при этом — совершенно бесплатно…

— А что, нельзя?

— Но ведь какие-то мысли на мой счет у тебя были, — возразила я. — А если попробовать их проверить…

Я чуть заметно прищурилась, и моя вторая сущность послушно выскользнула из тела, начиная подбираться к новоиспеченной жертве.

— Касси!.. — в голосе Свята зазвучала неприкрытая угроза. — Не смей!..

— А почему? — я с любопытством посмотрела на него, а Райлит неохотно вернулась на привычное место. — Если тебе нечего скрывать, то и нечего бояться…

— Можно подумать, у меня других тайн нет, — фыркнул он. — Между прочим, когда вас изгнали, именно мы стали стражами мира, поэтому я столько всего знаю, чего больше никто не должен знать…

— Нас не изгоняли, мы сами ушли — это раз, — назидательно отметила я. — У нас были на то веские причины — это два. Все, что ты знаешь о тайнах мира, я тоже знаю — это три. А вот о местном хулигане ты, готова поспорить, знаешь больше моего — это четыре. Ну?

Свят на мгновение спрятал глаза, и мне все стало ясно. Вот балда, не могла сразу догадаться, что без вмешательства родной крови здесь не обошлось… Или каких-нибудь сентиментальных чувств. Или… Таких «или» может быть много, чего уж тут думать, когда есть, у кого узнать…

— Я жду, — с намеком протянула я.

— Оставь все, как есть, Кась, — глядя мимо меня, отстраненно ответил харт. — Забирай своего племянника, и возвращайтесь в прежний мир. Оберег тебя защитит, перемещаться между мирами ты умеешь… А с остальным я сам разберусь.

Нет, какой хитрый, все уже решил и распланировал, а моего мнения спросить — не надо! А если бы и спросил, я бы ничего ему не рассказала. Обойдется. Много знать — вредно для здоровья, я своим личным примером подтвердить могу. Мне и так теперь многое понятно, но убедиться в собственной правоте — не лишнее. Например, лично услышать от своего проводника рассказ о том, как умело меня все это время водили за нос и крайне изобретательно вешали лапшу на уши. Никакой пространственно-временной петли в природе не существует, так-то, граждане.

— Я дала Слово своим предкам, — любезно напомнила я. — И никуда уходить не собираюсь, пока не разберусь с этим твоим… родственником? Нет? Не угадала? Гм… Надо подумать.

Я внимательно всмотрелась в его помрачневшее лицо. Что же ты скрываешь?.. Зачем — мне и так понятно, мир никогда не любил, когда в его дела вмешиваются посторонние и, как исключение из правил, терпел лишь чужеродных спасителей. А я позволила себе вмешаться. В очередной раз. И на сей раз просто так не отстану. Когда задевают кого-то левого, я могу пройти спокойно и бровью не поведу, а когда задевают лично меня — извиняйте. А меня задели. И весьма ощутимо. Гибель моего народа и смерть Ядвиги неизвестному с рук не сойдет. Никогда.

Над нашими головами пророкотал гром. Мы стояли под холодным дождем, скрестив напряженные взгляды, словно клинки, и упрямо молчали. Никто не хотел начинать. Никто не хотел сдаваться первым. Никто не хотел проигрывать. У каждого из нас есть, о чем промолчать, и — никто не хотел делиться своими секретами и вылетать из игры раньше времени… И Бог знает, чем бы все закончилось, если бы не…

— Свят, расскажи ей. Она имеет право знать, — донесся со стороны болота тихий, слабый голос Ядвиги.

Мы стремительно обернулись, и я в ужасе зажмурилась. Господи, Господи, Господи… Да сколько же это продолжаться будет?.. Сколько… сколько же еще людей погибнет из-за меня?.. Да, из-за меня! Из-за меня, черт бы побрал эту проклятую Судьбу! Пытаются убить меня — а гибнут ни в чем не повинные люди! Почему мое сердце еще не очерствело до прежнего состояния?.. Ведь когда-то у меня его вообще не было… Ни души, ни сердца, лишь безотчетное желание защитить, уберечь… Да сколько же…

Как же она сумела выбраться из трясины?.. Почему до сих пор еще жива?.. В чем душа держалась?.. Болото съело практически всю плоть, местами добралось и до кости, отняв правую руку… Только серые глаза — мудрые, бесконечно добрые, полные невыносимой боли — жили на изъеденном до неузнаваемости лице… Я убью его. Кем бы он ни приходился харту, да и всему миру — клянусь, я убью его. А на все остальное — плевать хотела с высокой колокольни. Он труп. И труп без права на возрождение. Даю Слово.

На Свята стало страшно смотреть. Казалось, бабушка невольно передала ему всю свою безумную боль, такая мука исказила побледневшее лицо харта. Забыв о нашем споре, он со всех ног кинулся к Ядвиге, которая, будучи не в состоянии держаться на ногах, медленно оседала на землю.

Однако я его опередила, предупреждающе крикнув:

— Не прикасайся к ней! Заклятье заразно!

Мой спутник резко остановился, медленно опустился на колени рядом с умирающей и взглянул на меня чуть ли не с ненавистью:

— Ты все знала?..

— Кого ты спрашиваешь? — огрызнулась я, борясь с отвращением и спазмами в желудке. — Конечно же, знала. Я все знаю. А теперь помолчи и дай Ядвиге сказать то, что она хочет сказать!

— Не ссорьтесь, дети, — умоляюще прошелестела она, переведя взгляд с меня на внука. — Не ссорьтесь…

— Но если бы она мне сразу сказала!.. — запальчиво начал Свят.