Яна Тройнич - Леди Ёлка

— Ой, извините, я забыла!

Я быстро положила детеныша на кровать. А сама обхватила правителя руками и стала тереться об него. Князь, онемев от изумления, наблюдал за моими телодвижениями.

— Леди, что Вы делаете? Не то, чтобы я был против…

Детеныш опять завопил.

— Запах! — еле выговорила я.

Схватила графин с водой, вылила на себя и опять бросилась к князю. Сейчас и до того дошло, что нужно делать. Он крепко прижал меня к себе и даже потерся щеками о мои запачканные щеки. Я с подозрением взглянула на князя: опять не понятно, то ли так старательно помогает мне, то ли пользуется моментом… Потом мы бросились на кровать по разные стороны от детеныша. Тот понюхал повелителя и жадно вцепился теперь уже в его палец. Я посмотрела на свои распухшие руки и с облегчением вздохнула.

Князь крикнул слугу, и вскоре в покои втащили огромную собаку. Взглянув на нее, я поняла, что молока у нее предостаточно. Следом за слугами в дверях показался князь Олтэр. Никогда не забуду выражения его лица, когда он обнаружил нас с Его Сиятельством в одной постели. Потом он перевел удивленный взгляд на собаку:

— Что у вас здесь происходит?!!

Я вскочила, подбежала к огромной псине и попыталась затащить ее на кровать.

— Князь, что Вы стоите, помогайте!

Олтэр растерянно посмотрел на князя Эйнэра.

— Да, Олтэр, давай, помогай, — раздался насмешливый голос повелителя.

Вскоре собака разместилась на кровати, и тут, наконец, Олтэр увидел высунувшуюся из под одеяла голову звереныша. И забыл обо всем на свете:

— Кшедо?!! Откуда он здесь взялся?!!

— Я нашла его с умирающей матерью и привезла сюда.

Мы начали подталкивать детеныша к собаке. Тот упирался, пищал, но грудь ни в какую не брал. После долгих мучений до меня дошло, что причина опять в запахе. Что делать? Теперь еще и собаку обнимать? Как-то не хочется… Я сбросила рубашку, оставшись только в коротком топе, и стала вытирать ей живот собаки. И через некоторое время с удовольствием наблюдала, с каким аппетитом чмокает наш детеныш. Я победно оглянулась на Их Сиятельств… И заметила, что оба далеко не платонически рассматривают мою фигуру. Вернее, ее верхнюю часть.

Да, мужчины везде одинаковы. Я, не спрашивая разрешения, схватила первую попавшуюся под руку рубаху Его Сиятельства, и напялила на себя. Конечно, не мой размер, но сойдет.

Повелитель вздохнул:

— Да уж, леди, с Вами не соскучишься. Сдается мне, что сами вы еще более оригинальный экземпляр, чем золотой дракон и кшедо.

И тут я вспомнила, что в лесу лежит мать детеныша.

— Ой, давайте скорее съездим туда, где я нашла зверя. А вдруг, самку еще можно спасти?

И мы поспешили к лошадям. Как объяснили мне по дороге мои спутники, увидеть кшедо было почти невозможно. А уж о том, чтобы поймать его вообще речи не шло. Многие слышали вой кшедо, но тот, кто видел их живьем, уже не мог никому об этом рассказать. Так что из ныне живущих похвастаться тем, что видела живого взрослого кшедо, могла только я. Их сиятельствам тоже не повезло: когда мы приехали, зверь был уже мертв.

Позже повелитель показал мне старинную книгу с иллюстрациями. На одной из них, у ног правителя лежал великолепный зверь — кшедо. И это был единственный случай, когда кшедо удалось приручить…

Я погладила погибшего зверя по голове и позвала князя Олтэра:

— Вымажьтесь кровью, и детеныш станет признавать Вас тоже.

Но в этот миг повелитель одарил нас таким взглядом, что настаивать на своем предложении я не стала. Только подумала, что и здесь сильные мира сего желают все иметь лишь для себя…

Князь распорядился похоронить зверя. Я видела, что Его Сиятельство торопится, и понимала, что ему не терпится вернуться к малышу. Видно было, что он очень доволен моей находкой.

— Давайте поспешим, леди. Нужно посмотреть, как там Ваш зверь…

— Я тоже очень хочу на него посмотреть. Но одна поправка — зверь Ваш, а не мой.

После этих слов князь Эйнэр на мгновение замер, затем повернулся ко мне, взял мою руку и поцеловал:

— Это воистину царский подарок. Думаю, что такого великолепного дара не получит больше ни один правитель.

А из-за спины Его Сиятельства, Олтэр уж совсем не по-сиятельски, подмигнул мне.

Детеныш сладко спал рядом с собакой, а вот той не слишком понравилось наше вторжение: она оскалила зубы и заворчала. Ну, это теперь проблемы Его Сиятельства. Пусть сам разбирается и с ней, и с кшедо.

Утром я вскочила еще засветло. Я бродила по комнате и с нетерпением поглядывала в окно. Скорее бы взошло солнце! Очень хотелось увидеть детеныша, но бежать к повелителю в такое время было неудобно. Подожду еще немножко… Жаль, что искупаться нельзя — нужно еще хоть пару дней удерживать запах, пока малыш к нам привыкает. Я хихикнула: ладно, я не моюсь… а вот как там повелитель? Ему ведь приходится и с подданными общаться… И тут в дверь постучали. Князь прислал за мной слугу.

Я стремглав понеслась к повелителю, оставив изумленного посланника далеко позади: наконец-то дождалась! вот-вот увижу малыша!

Затормозила я только на пороге спальни Его Сиятельства, сообразив, что все-таки надо дождаться приглашения.

— Входите, леди, — услышала я.

Открывшаяся мне картина поражала: на широкой кровати с совершенно счастливым лицом возлежал князь Эйнэр, а рядом — собака с нашим малышом. Собака встретила меня неприветливо: шерсть у нее на загривке поднялась, зубы грозно оскалились. Ничего себе, быстро же она вошла в роль приемной мамаши!

— Ах ты, негодница! И не стыдно тебе ворчать!

Как только детеныш услышал мой голос, он поднялся на ноги и шатающейся походкой направился в мою сторону. И при этом опять заревел. Никогда бы не подумала, что такие грозные звери могут быть такими плаксами! Он доковылял до края постели, у которого я стояла, зацепился за меня передними лапами и попытался затолкать мой нос себе в рот. Ну уж нет! Распухший нос мне совсем ни к чему. Хватит и пальцев. Но до чего же все малыши симпатичны и привлекательны!

— Ваше Сиятельство, Вы, наверное, дадите ему имя?

— У него уже есть имя: Тэги — непобедимый, — с гордостью сообщил мне князь.

А этот непобедимый как только услышал свое имя из уст князя, развернулся и потопал обратно к нему. А я посмотрела на Его Сиятельство, и мне стало смешно: как же повелитель стал похож на наших любителей — собаководов! Когда-то и у меня была собака, и мы по вечерам встречались с другими «собачниками» на площадке, где выгуливали своих питомцев. Там мы делились всеми подробностями их жизни: что песик съел, какую команду выучил… А вот у князя, кажется, я — единственный собеседник. Вряд ли он еще кому разрешит приблизиться к детенышу. Я вспомнила, как он взглянул на Олтэра, и поежилась… И тут же снова накатили воспоминания из прежней жизни: толстая, в три обхвата тетя, с умилением сюсюкает: