Яна Тройнич - Леди Ёлка

Ну вот, преамбула закончилась. Начинается настоящий разговор…

— Подумайте о будущем ребенка, леди Елка. Мальчик растет. Сейчас ни он, ни окружающие не знают, что он эльф, но между нами и людьми слишком большая разница и с возрастом это станет заметней. Да и срок жизни у него совсем иной… Может, ребенку лучше жить на родине?

— Я все понимаю, князь, но отдать Клода не могу. Ни я, ни Кэрол не перенесем разлуку с ним.

— У вас с Кэролом могут родиться и другие дети, а у Эйнэра это единственный сын и больше не будет. Повелитель не отступится. Подумайте о муже, леди. Эйнэр добьется своего любой ценой…

— Олтэр, Клода я никому не отдам.

— Мне жаль, леди Елка. Так было бы лучше для всех… В таком случае единственное, что я могу сделать для Вас в память о нашей дружбе — постараться предупредить о прибытии Эйнэра заранее… Я задержусь здесь на несколько дней: дам Вам возможность обдумать все не спеша…

На следующий день, видимо, для того, чтобы поддержать меня, Кэрол привез ко мне Ксюху с дочкой. Гарна украинская жинка сумела произвести впечатление и на эльфов. Она погадала Олтэру, спела несколько песен, накормила послов своим любимым борщом… А князь восхищался ее маленькой дочкой.

— Не отдавайте эту красавицу никому. Вырастет — приеду сватать, — пошутил он.

Ксюха засмеялась:

— Когда вона виросте, жених буде для нее староват.

А я печально подумала: это мы с тобой станем старыми, Ксюха. А Олтэр и через сотни лет будет молодым…

Стоило мне остаться с Ксюхой наедине, как она сразу же спросила:

— Ты, Елка, моя подруга… Отже скажи честно: князь Олтэр — батько Клода?

Ну вот, начинается… Женская интуиция сразу дала о себе знать. Если сходство Клода с эльфами заметила Ксюха, то могут увидеть и другие… Что ж, отрицать глупо, особенно перед Ксюхой:

— Нет, Ксюха, не Олтэр. Отец Клода — повелитель того мира. А как это получилось…

И я рассказала подруге все. И то, что произошло со мной на Диаре, и то, что ожидало нас здесь.

— Не знала я, Елка, що ти така скритна. Хоч би з мною подилилася. Я еще тогда зрозумила, що щось не так, коли сказала, що дитя на вас не похоже, а Ирин на мене розсердилася. Я устало вздохнула:

— Ну, теперь ты все знаешь. А кому от этого легче?

Через два дня гости стали прощаться. Олтэр вопросительно взглянул на меня:

— Вы не передумали, леди?

Я покачала головой…

Драконы улетели. Ирин сказала нам, что, во время посещения ее дома, гости пришли в полный восторг от мастерской Джейда. Они так старательно нахваливали талант художника, что Джейд не удержался и подарил им картину, которая больше всего им понравилась. Джейд объявил:

— У эльфов превосходный вкус! Они не могли оторвать глаз от того портрета, где Елка изображена с Клодом в поле среди ромашек.

Я переглянулась с Кэролом: нисколько не сомневаюсь, кто сейчас рассматривает это полотно…

Несколько суток мы провели в тревожном ожидании, но ничего не происходило. Неужели — пронесло? Но в голове время от времени навязчиво начинала звучать знакомая мелодия:

В тот день мы гостили у лорда Дариана. Я с Кэролом и хозяевами сидела у камина, Клод и Энн где-то играли. И вдруг я услышала Регину:

— Князь Олтэр просил передать: ждите завтра…

— Кэрол, завтра у нас будут гости, — я еле сумела выговорить эту фразу.

Мой муж сразу же все понял:

— Не бойся, Елка. Ты не одна. Мы сумеем вас защитить.

Но я не была в этом уверена. Давняя трагедия опять встала перед глазами. Неужели снова драконы будут жечь, разрушать и убивать? Пожалуй, в этом случае население Кэрдарии будет радо поскорее от меня избавиться… И я их за это не осуждаю…

— Не надо сражений, Кэрол. Давай просто на время отправимся в мой родной мир.

— Чайка, я не могу бросить свою землю и своих людей. Так что улетай с сыном, а пройдет время — вернетесь.

Лорд Дариан взглянул на Ксюху:

— Тебе с дочкой тоже нужно лететь.

Сначала я удивилась этим словам, но потом подумала, что лорд Дариан не уверен, что все закончится благополучно и хочет сберечь дорогих ему людей…

Я не хотела расставаться с Кэролом, но он настаивал:

— Улетай, Елка. Нужны повелителю только ты и Клод. Не будет здесь вас, может, и обойдется.

Лорд Дариан принес и отдал мне мешочек с камнями и драгоценностями:

— Возьмите, может и пригодится. Ксюша говорила, у вас это очень ценится.

Ну, хорошо. Переночуем, а утром в путь. Но, неожиданно для меня, Кэрол не разрешил мне остаться на ночь:

— Планы эльфов могут измениться. Я не хочу рисковать.

— Но я хочу побыть с тобой до утра, Кэрол. Я не могу так просто улететь…

Но мой муж был непреклонен:

— Ты знаешь, Елка, как я люблю и тебя, и сына. Прошу, не медли…

Я прижалась к Кэролу, и не могла от него оторваться. А он нежно шептал мне:

— Солнышко мое, счастье мое, радость моя…

Я вспомнила, как мы с ним улетали с турнира, и он так же говорил мне о любви. Но тогда в моих мыслях был только Трайс… Почему-то вспомнилась песенка моей родины, которую мы с сыном часто пели Кэролу:

А как веселился Клод, когда мы доходили до слов:

Сын всегда лукаво спрашивал:

— Это ведь в тебя папа влюбился? Да? Так кто же из вас смелее?

Я никак не могла отойти от Кэрола. Но уже пора… Я позвала Регину.

— Хорошенько представь свою родину, Елка!

Лорд Дариан что-то говорил Ксюхе и дочке. Мы с Кэролом замерли в прощальном поцелуе. На сколько же мы расстаемся?

И вот мы с Клодом уселись на Регину, Ксюха с дочкой — на Дэрэка. Драконы взмыли вверх.

Прошло всего несколько мгновений, и мы на родине… Вернее, тело мое здесь, а сердце осталось в Кэрдарии. Возможно, будь причиной нашего визита другие обстоятельства, я чувствовала бы себя счастливей…

Регина раскинула крылья и тяжело дышала. Дракон Кэрола выдержал перелет гораздо легче. Мы находились в поле, недалеко от автомобильной дороги. Вдали сияли огни города. Ночь была на исходе: понемногу светало. Регина ласково дохнула на меня:

— Нам пора искать убежище, Елка. Мы слишком приметны. Понадоблюсь — зови.

— Будь осторожна, Регина. Здесь совсем иной мир, не тот, к которому ты привыкла…

Я проводила взглядом стремительно рванувшихся ввысь драконов, и только после этого обратила внимание на своих попутчиков. Сын с любопытством оглядывался по сторонам, но держался спокойно и с достоинством. Ксюха казалась очень взволнованной, а ее дочка — Энн, с испугом прижималась к ней.