Надежда Кархалёва - Альдана Последняя королева эпохи

— Он хочет уйти от нас через пару лет. Настроен решительно.

Дашка, посмеиваясь, слушая из своей комнаты, как по всему дому то и дело вспыхивают скандалы: кто посмел проглядеть то, как Томас превращается из весёлого жизнерадостного парня в мрачного, злого на весь мир человека. Она сама не замечала этого, но не могла сказать, что к её стыду. Дашка сама скрывала собственные переживания ото всех, поэтому хорошо понимала Томаса — Алина верно заметила. Но она радовалась тому, что молодой маг, наконец, узнает, как к нему относится компания: все ведь обвиняли друг друга в том, что Томас вознамерился оставить их.

Покоя в доме не было всю ночь, а утром, когда все уже физически не могли пересилить усталость и продолжать разборки, хаос начался вне его стен.

По улице шагала колонна хранителей закона, за ней — колонна демонов, самых разных. Ни тем, ни другим теоретически ещё не было позволено распускать руки (лапы), но ни те, ни другие никогда не отличались терпимостью к простому народу, поэтому любой, кто попадал на путь колонны, оказывался поверженным магической энергией волшебного жезла или, что хуже, ощущал на себе клыки или когти демонов, или же просто их удары. А горожан на улице было немало.

— Скентия, что ты наделал? — прозвучал чей-то отчаянный крик, тут же перешедший в вопль боли.

— Магию зла Ринхафту надо передать как можно скорее, — услышала Дашка из соседней комнаты Бруно.

— Сейчас же пойду, — послышался оттуда же голос Николаса. — Я, в конце концов, помощник Скентии.

— Они тебе ничего не сделают? Ты не маг, от них всех не отобьёшься, — Бруно заволновался сильнее.

— Полагаю, у меня как у помощника властелина Лейшарда тоже есть неприкосновенность, — Николас был уверен и полон решимости.

— Я с тобой! — Дашка схватила стоявший в углу посох, выбежала в коридор, где столкнулась с этими двумя. — Я смогу защитить нас.

— Я тоже, — выглянул к ним Томас. — Мне надо к Скентии.

— Отлично, втроём пойдём, — кивнул Николас. — У кого сгусток?

— У Клариссы, — Дашка развернулась, направилась к лестнице, — она в гостиной.

Вскоре они вышли.

Вся площадь перед дворцом старейшин была заполнена «зелёными мантиями» и демонами, чего-то ожидавшими. Троицу заметили сразу и, конечно, весьма грубо схватили.

— Мистер Ринхафт занят, — заявил один из хранителей закона.

— Во-первых, я могу идти к мистеру Девинеру, он до сих пор является старейшиной Чёрных Гаваней, во-вторых, я могу вообще направляться не во дворец, а куда-то по своим делам, и в-третьих, мистер Ринхафт назначил меня своим помощником, поэтому у вас не должно быть ко мне претензий, — спокойно ответил на грубость Николас.

Те хранители закона, что слышали это, прыснули. Наконец, один, остановившийся первым, выговорил сквозь последние судороги неудержимого смеха:

— Ты правильно заметил, старик Фробениус до сих пор старейшина. И Скентия до сих пор лишь старейшина Чёрных Гаваней, а не правитель Лейшарда. Так что ты пока никто.

— Ваша госпожа тоже не обладает ещё никакими полномочиями, — продолжил Николас. — И вы не имеете права так невежливо обращаться с невиновными людьми, а я сейчас никаких законов не нарушал. Меня назначили членом Совета города, я имею право обращаться к старейшинам в любое время.

— Тогда жди, — тот хранитель закона, который держал Николаса, отшвырнул его.

Дашку и Томаса отпустили таким же образом.

Друзья хотели отойти в сторону, но «зелёные мантии» обступили их, пришлось терпеть насмешливые взгляды и ухмылки.

Вскоре из здания (на самом деле дворцом оно называлось исключительно формально, представляя из себя не очень-то большое строение, правда, чуть красивее и изящнее, чем все остальные, расположенные на этой улице), вышел хранитель закона, очевидно, главный в отряде. На груди у него на мантии была нашивка с перечёркнутым изображением двух сложенных вместе и раскрытых ладоней, в которых светился белый огонёк. Оно символизировало в королевстве белую магию.

— Ну и как успехи, Фадер? — поинтересовался один из его приятелей.

— Как мы и рассчитывали, деваться красавчику некуда, — усмехнулся главный. — Конечно, он требовал вести себя спокойно, придерживать демонов, не применять оружие и не оскорблять никого до начала правления Эвиланы. Но нам какое дело до этого, а? Убивать всех, кто его ослушался, он пока не может — опять же это право обретёт силу только с появлением королевы.

Мерзкий гогот. Потом тот хранитель закона, что говорил с Николасом, сообразил:

— Ну так это знаменательное событие произойдёт, и скорее рано, чем поздно. Вот Скентия и почистит наши ряды.

— Не сможет. Он не способен убивать не в бою, — возразил Фадер. — Да и парень он неглупый, вероятно, поймёт, что на нашей стороне лучше.

— Какая гадость, — бросила Дашка, оборачиваясь; друзья, наслушавшись главного хранителя, уже шли во дворец к Скентии.

Один из хранителей выстрелил в неё из жезла, она отразила магию, взрывной волной нескольких «зелёный мантий», в том числе и Фадера, сбило с ног.

— Слушай, — выкрикнул кто-то, — духа не её ли ребёнка госпожа забрала себе?

— Ага… Кристиан на неё не похож, в отца весь, — ответил ему другой хранитель.

— Что, видел его?

— Да, госпожа иногда духа вызывает, беседует с ним.

— О чём?

— Думаешь, подслушать возможно? Госпожа почувствует, а я не хочу умереть в муках.

Дашке стало не по себе, её окружила пустота, забиваясь в глаза и уши. Может, Эвилана не испортит жизнь лично ей, но она поломает судьбу Кристиану…

— Не слушай их, — по очереди выпалили Томас и Николас, но не долетала до неё как раз их речь, а диалог двух «зелёных мантий» звенел в голове, и каждая реплика оставляла за собой эхо.

— Здравствуйте, — бодрое, но с умело замаскированным недовольством приветствие Скентии смогло вытеснить из головы разговор хранителей. — Надеюсь, ничего не стряслось? Эти вместилища чёрной магии никого лишить жизни не успели?

— Я принёс тебе то, что обещал, — Николас положил перед старейшиной шар энергии. — Ради этого и шёл сюда.

— Друзья твои тебя охраняли? — улыбнулся Скентия.

— И притом со своей задачей справились.

— Да ты вживаешься в роль помощника тирана Лейшарда, — старейшина рассмеялся. — Охрану тебе подавай.

— Из-за меня всё, — пробормотала Дашка. — Если бы я не нахамила Фадеру, в нас бы не стреляли. Впрочем, и целились-то в меня.

— Когда получу неограниченную власть в пределах Лейшарда, стану выдавать знаки отличия за нападения и правдивые высказывания в адрес хранителей закона, — усмехнулся красавец. — Ты получишь первой.

— Благодарю, не нужно.

Скентия удивился: