Надежда Кархалёва - Альдана Последняя королева эпохи

— Спасибо, всё хорошо, — кивнула девушка, стоявшая над банкой, где плавало в желтоватой жидкости что-то шевелящееся белого цвета.

— Демоны дочку мою напугали, — вздохнул алхимик, до появления Скентии работавший с кучей пробирок, содержимое которых казалось одинаковым. — Вроде оправилась уже.

— Точно оправилась?

— Ну… да.

— Ты смотри, — пригрозил ему Скентия. — Дети — это наше всё, их охранять надо от всего, пока маленькие. Вырастут — натерпятся, незачем им ещё и в детстве терпеть. А у остальных что? — повеселел он снова.

Все ответили, что нормально, в порядке.

— Итак, зачем я к вам пришёл, — он опустил на стол сгусток, все подошли к нему. — Прошу вас определить все его компоненты, а так же свойства.

— А что это? — спросила девушка, первая заговорившая со Скентией.

— Сгусток магии источника зла, чьи силы пошли на создание монстра Хидаара, — гордо объяснил старейшина.

— Фактически нам предстоит искать способ бороться с монстром, так? — уточнил ещё один алхимик, самый старший, лет шестидесяти.

— Именно. Кстати, вот этот человек, мистер Томас Дьюри, догадался его принести, — Скентия отошёл, раскрытой ладонью указав на колдуна.

— Вы, все трое, из той команды исследователей? — ахнул другой алхимик, немногим старше Томаса и старейшины.

— Это мы, да, — подтвердил Николас.

— Будут помогать нам в работе? — обрадовался алхимик, у которого чуть не пострадала маленькая дочь.

Скентия развернулся к троице, всё ещё скромно стоявшей сзади:

— Вы станете?

— Обязательно! — воскликнул Томас. — Я как раз хотел попросить вас позволить мне заниматься этой работой.

— Я только родную магию, огненную, хорошо знаю, всю прочую — только теоретически, — Дашка развела руками. — Вряд ли моими скромными познаниями кого-то удивишь.

— А ты мне будешь нужен, — обратился Скентия к Николасу, тоже собравшемуся высказаться. — Будем вместе заниматься армией. Талантливых полководцев придётся поискать.

— Что, уже? Не рановато ли? Мы толком не знаем, против чего бороться.

— И что? Борьба или есть, или нет.

— Вообще-то разумно, — признал Николас.

— Э… Мистер Ринхафт, — пробормотал Томас.

— Хочешь ещё о чём-то меня попросить? — вечная добрая усмешка Скентии стала ещё ярче.

— Не могли бы вы назначить меня вторым своим помощником?

— Мог бы. Николас — мой личный помощник в военных делах, ты — в магических исследованиях. Неплохо, — Скентия сделал вид, что замечтался, потом поправил растрепавшуюся чёлку. — Что ж, мы оставляем вас. Удачных вам экспериментов, точных результатов и, что нам сейчас важно, успешных исследований!

— Спасибо! — поблагодарили все.

Старейшина с Дашкой и Николасом оставили алхимиков. Когда компания спускалась вниз, Дашка обратилась к Скентии серьёзным тоном:

— И зачем ты это сделал?

— Позволил мистеру Дьюри принимать участие в работе? А что здесь такого ужасного? Он в чёрной магии разбирается, и отлично.

— Почему ты делаешь вид, что не понимаешь, о чём я говорю? В кого ты играешь? — недоумевала Дашка.

— Значит, к этому факту ты не придираешься, — отметил Скентия. — А что касается назначения Томаса моим вторым помощником… Не всех же мне уговаривать, некоторые должны вызываться сами. Многие люди в этом городе вызывают у меня доверие, но всех их я назначить не могу, поэтому пусть они сами решают. Николаса я хотел видеть в своих помощниках сильнее, чем кого-либо ещё, — он обернулся, посмотрев на него, молча идущего позади, — личные причины имеются. — А выбор остальных за ними самими.

— Если больше никто не вызовется, обойдёшься двумя? — продолжала выяснять Дашка.

— Вполне! — слишком уверенно ответил элементалист, но было непонятно, придуманное ли это чувство или всё-таки настоящее.

— По-моему, ты не осознаёшь всего груза, что сейчас на тебе.

— Прекрасно понимаю.

— Ну-ну. Двадцать помощников и два — разница ощутимая.

Старейшина ничего не стал говорить на это, потому что они подошли уже к комнате, куда он всех вёл, красавец потянул на себя ручку, открывая дверь, и отошёл, давая Дашке и Николасу войти. Колдунья, несмотря на пристальное разглядывание, не заметила в глазах Скентии и в выражении его лица облегчения, вызванного тем, что не пришлось давать ответ на последний её вопрос. У Дашки промелькнула мысль: старейшина специально пригласил их пройти в комнату, чтобы не оправдываться перед молодой женщиной, тем более, он не сказал ей и помощнику, что собирается задержать их. Но Скентию пока ничего не выдавало.

— Присаживайтесь, — бросил старейшина. — Николас, я думаю, тебе будет интересно знать, что требовал от меня Фадер Леагон, предводитель стаи, которую к нам сюда направили.

— Вряд ли я узнаю что-то новое, — хмыкнул помощник. — Наверняка кричал о своей власти, неужели нет?

— Ты не догадываешься, в каких тонах, — Скентия рухнул в кресло напротив Николаса, умудрившись сделать это почти элегантно, убрал чёлку с носа, продолжил: — прямо Леагон мне об этом не говорил, но невозможно было не догадаться, что ребята из группы будут не столько нам помогать, сколько доносить на нас госпоже Анархии. Впрочем, это всё до тех пор, пока я официально не начну править Лейшардом.

— Что ты сказал?!

Все трое вздрогнули: голос принадлежал Фробениусу, которого в комнате не было. Секунду назад. Старик отошёл от окна, направился к Скентии. Дашка ничего не могла понять: телепортация, как правило, сопровождалась дымом, искрами или огнём, в крайнем случае, тихими звуками. Фробениус, получается, возник в комнате из прямо воздуха.

— Повтори, повтори, — требовал пожилой маг, взгляд его заставил красавца встать.

— Что именно?

— Последнюю свою фразу, — Фробениус встал перед ним.

— Пока я официально не начну править Лейшардом, — пробормотал Скентия, произнеся последние два слова совсем невнятно.

— Официально не начнёшь, — ещё раз озвучил старик то, что в этой фразе его больше всего обеспокоило. — Официально. Значит, ты считаешь, что уже держишь в подчинении весь Лейшард?

— Я просто так выразился, — отчеканил младший старейшина, вмиг перестав нервничать.

— Непохоже, что ты лжёшь, но и поверить тебе я тоже не могу, слишком уж это неправдоподобно, — взгляд Фробениуса оставил элементалиста и стал скользить по комнате, ни на чём не задерживаясь. — Когда ты только стал старейшиной города, никто не воспринимал тебя всерьёз, лишь я сразу увидел в тебе человека с живым умом, мудрого не по годам. Народ прозревал очень медленно, целый год прошёл, прежде чем жители Чёрных Гаваней изменили своё мнение. Но и разочаровываться в тебе мы будем так же, они — постепенно, я — за считанные дни. Ты думаешь, что без моей поддержки справишься, тем более ты вряд ли можешь себе представить, что я кину тебя на произвол судьбы, ведь этим самым я и весь город и все земли Лейшарда лишу помощи. Но разочаровываться могут все, в том числе и ты.