Наталия Осояну - Невеста ветра

— Еще одна… — Умберто остановил лодку и указал рукой туда, где под водой смутно виднелись очертания входа в пещеру. — Ну, я пошел. Не скучай.

— Поосторожней там! — крикнул Джа-Джинни, но его напарник уже нырнул.

Крылан, насупившись, сидел на корме лодки, размышляя о том, что предпримет Кристобаль после своего возвращения. Карта, проклятая карта! Если она и впрямь была в одном из сундуков, которые матросы «Звезды» перетаскивали в дом Звездочета под покровом ночи, то неизвестно, легче становилась их задача или тяжелей. Сам Джа-Джинни считал, что пробраться как на борт фрегата Звездочета, так и в его дом одинаково невозможно, но он не без оснований полагал, что Крейн другого мнения. Должно быть, магус обрадуется известию о сундуках и сочинит безумный план проникновения в логово старого пирата — план, который вполне может увенчаться успехом.

Джа-Джинни с внезапной тоской вспомнил те годы, которые провел на «Невесте ветра» до встречи с Джайной Алье. Тогда было легче: капитан говорил, а он делал и не задумывался о том, насколько та или иная затея Крейна оправданна или просчитана. Справедливости ради следовало признать, что он попросту не хотел размышлять над этим, поскольку не переставая думал совсем о других вещах.

От которых его избавила Джайна. «Ты изменился, — с некоторым удивлением и свойственной ему прямотой заметил Кристобаль уже через месяц после приснопамятной грозы. — Я бы даже сказал, поумнел». Крылан предложил ему самому поговорить с Джайной, на что магус, посмеиваясь, ответил: «А мне и так неплохо. Будем считать, что ты при мне в качестве ходячего здравого смысла и угрызений совести в одном лице, хорошо?» Капитану-то и впрямь было хорошо, но жизнь Джа-Джинни сделалась невыносимой — ему пришлось ко всему привыкать заново…

От долгого сидения в одной позе у крылана затекла шея, и он осторожно стал потягиваться, опасаясь перевернуть лодку. Умберто не возвращался уже достаточно долго, и Джа-Джинни впервые за целый день подумал о том, что если там, в пещере, что-то произошло, он не сумеет помочь другу. Умберто был вооружен длинным кривым кинжалом, но в темноте, под мрачными сводами пещер могли таиться существа, которым этот кинжал — что фрегату укус ларима, любимца Эсме. Крылан с тревогой всматривался в темный провал пещеры, скрытый под мерцающей водной гладью, и вдруг краем глаза заметил нечто странное.

От одной из скал чуть западнее того места, где покачивалась на волнах его лодка, отделилась тень и полетела над морем, то почти падая в воду, то вновь набирая высоту. Джа-Джинни сразу понял, отчего она движется так странно: он и сам порою летал, всецело доверяясь ветру — потоки воздуха поднимали и опускали его, даруя отдых усталым крыльям. Но его больше удивило то, что крылья неведомого летуна были намного больше, чем у любой из птиц, обитавших в Благодатной бухте, хотя и здорово уступали его собственным.

«Что это?!»

В растерянности и восхищении Джа-Джинни наблюдал, как незнакомец — его белые перья сверкали серебром в лучах солнца — парит над водой, иногда опускаясь очень низко.

И, позабыв, где находится, он попытался взлететь.

…темная вода накрыла его с головой, обжигающим потоком хлынула в горло, закупорила уши. Крылан не умел и не мог плавать, но при этом продолжал взлетать с борта «Невесты ветра», всякий раз расправляя крылья лишь в самый последний момент. Крылья — именно они сейчас губили его, тянули на дно, словно были сделаны из камня. «Это конец…» — сверкнула напоследок холодная искра-мысль. Еще он успел почему-то подумать об Эсме…

— …ненормальный! — орал Умберто с перекошенным от страха лицом. — Чтоб меня кракены съели! Чем ты думал, когда взлетал из лодки?!

Крылан молча принимал заслуженные упреки и думал о том, что, должно быть, выглядит сейчас весьма жалко — этакий клубок изломанных мокрых перьев, дрожащий от холода и все еще перепуганный до полусмерти. Он еще ни разу в жизни не был так испуган.

Они сидели на небольшом выступе скалы чуть поодаль от того места, где виднелся вход в злополучную пещеру. С обоих ручьями стекала вода, оба еле дышали. Джа-Джинни недоумевал, каким образом Умберто сумел его вытащить: до сих пор крылан был уверен, что только магусу по силам его поднять, и никак не ожидал подобного подвига от худощавого молодого моряка.

— Прости, — сказал он, когда Умберто ненадолго замолчал, чтобы перевести дух. — Сам не знаю, что на меня нашло. Извини.

— Он извиняется! — воскликнул Умберто, возмутившись пуще прежнего. — Как бы я объяснил Крейну, что произошло?! Да он бы сразу превратил меня в уголь!

Да, такое вполне могло случиться. Крылан досадливо помянул кракена и все его восемьдесят щупалец: еще один день впустую — они не просто не сумели отыскать лодки, а еще и чуть не погибли, потому что Умберто тоже рисковал. К тому же Джа-Джинни так и не понял, что это были за белые крылья, и даже не был уверен теперь, что они ему не пригрезились.

— Уже почти вечер, — сказал он, бросив взгляд на заходящее солнце. — Пора домой. Дурацкая это была затея…

— Дурацкая, говоришь? — хмыкнул помощник капитана. — Ну-ну.

Погруженный в раздумья крылан не сразу замени хитрое выражение лица Умберто, а когда заметил…

— Погоди-ка. Только не говори, что ты их нашел!

Умберто расхохотался и по-дружески стукнул крылана по плечу.

— Мы нашли, мы! Все пятнадцать штук! Сидят там, сбившись в кучу, — то ли спят, то ли боятся выходить. Ну что, теперь надо бы привезти сюда смотрителя — Того, как его? Свена?

Крылан ошеломленно кивнул, все еще не веря в удачу. Выходит, он был прав… но это значит, что в одном из сундуков, которые матросы Звездочета тащили по пирсу, и впрямь могло быть хакке.

— Да, конечно… — пробормотал Джа-Джинни. — Сделаем так. Ты бери лодку и давай на пристань, за смотрителем. Я подожду здесь, мне все равно надо высохнуть…

Уговаривать Умберто не пришлось, он горел желанием похвастаться перед кем-нибудь своим успехом. Предупредив Джа-Джинни напоследок, чтобы тот не пытался больше плавать, моряк прыгнул в лодку и был таков.

«Мы их нашли, ну надо же…»

Крылан подставил мокрую спину под лучи заходящего солнца и легкий ветерок, который тут же взъерошил его перья. Итак, у Звездочета есть хакке, но для чего он заставил свой фрегат смириться со страшным грузом на борту? Карго пирату бесполезен, а разве можно использовать хакке для чего-то другого?..

Ночь упала на Благодатную бухту внезапно, как всегда происходило в этих широтах, — кажется, только что над горизонтом виднелась еще добрая половина солнечного диска, и вот уже наступила тьма. Далекая пристань осветилась огнями; изредка ветер доносил отзвуки голосов и веселого смеха.