Ольга Воскресенская - Не так, как у людей

Оборотень медленно выбрался из кустов на аллею и легкой трусцой устремился в глубь парка искать себе кровавую жертву. Если Ардейл разозлится, то неизвестно, когда теперь удастся выманить у него превращающее зелье и поохотиться. Полнолуние бывает так редко…

Филипп Ардейл, француз с американскими корнями, действительно злился. Нет, он был просто в бешенстве. Ардейл метался из одного угла роскошно обставленной комнаты в другой. Полы домашнего шелкового халата пурпурного цвета послушно развевались вслед за ним. Светло-русые без единого проблеска седины волосы, спадающие почти до плеч, сейчас спутались и торчали в разные стороны. Это была ужасная небрежность со стороны такого холеного мужчины. Ему было сорок два года, но он казался немного моложе. Даже легкая щетина на подбородке не старила его. Было видно, что Ардейл недавно встал с постели и сейчас пребывает в таком состоянии, когда собственная внешность отходит на второй план. Да и не привык он вставать с рассветом, как это пришлось сделать сегодня. Хотя Филипп Ардейл и выбрал служение силам тьмы, но вел не ночной, а дневной образ жизни. Он же не нечисть, чтоб прятаться от солнечного света! Он отнюдь не мешает заклятиям и ритуалам. А жертву для Властелина или экспериментов вполне могут поймать в сумерках слуги. Не самому же магистру Черной магии сидеть ночью в засаде?! Конечно, бывают и исключительные случаи, когда ему приходится отказаться ото сна. Демона, например, как ни упрашивай, а днем из портала или пентаграммы не выманишь. Человеческие жертвы тут будут бесполезны.

Ардейл до сих пор считал, что обменивать зелье собственного изготовления на услуги оборотня — хорошая сделка. Не надо лебезить перед коварным демоном, не надо искать и приносить жертв — зверь сам найдет чем (или кем) полакомиться. Но сегодня его подвели! Филипп остановился и хмуро посмотрел на скромно стоящего возле стены человечка. Роста тот был небольшого, где-то около метра шестидесяти. Внешность имел самую непримечательную. Обычный мужчина-интеллигент средних лет, не обремененный физическими упражнениями. Руки без следов каких-либо трудовых мозолей. Узкое лицо с выделяющимися скулами, небольшие усики над верхней губой. На носу плотно сидят очки в тонкой хромированной оправе. Темные волосы с серебристыми прядями, выдающими возраст, немного растрепаны. Все это создавало ничем не выразительный облик. Лишь жесткий, самоуверенный, даже нагловатый взгляд из-под очков ощутимо контрастировал с остальной внешностью. Сейчас никто не опознал бы в нем громадного, сильного волка-оборотня, способного своим видом вызвать панический ужас у самого стойкого и смелого человека. До рассвета этот демон в человеческом обличье успел найти две жертвы и хорошо насытиться, а потому сейчас пребывал в спокойном состоянии и философски смотрел на провал порученной ему миссии, чем чрезвычайно злил Ардейла.

— Ты умудрился не выполнить такое простое задание; воскликнул магистр по-французски, и слуга поспешно перевел все на русский. — Надо было всего лишь подкараулить беспомощную девчонку возле дома и разорвать на кусочки! Я обеспечил тебе все преимущества: дал возможность принять истинный облик с полуночи до рассвета тогда, когда этого никто не ждал — при свете месяца!

— Так сложились обстоятельства, — философски пожал плечами оборотень. — Не удалось в этот раз — удастся в следующий. Скоро… Девчонка сильно мне задолжала.

— Что же это? — удивился магистр, выслушав перевод.

— Свою смерть! — с мстительным блеском в глазах ответил оборотень и машинально потер лоб.

— Теперь девчонка будет настороже и вряд ли задержится на улице до полуночи. План придется поменять, — задумчиво протянул Ардейл, держась рукой за подбородок. — Ты должен был сегодня принять зелье и с полудня до заката выследить в безлюдном месте второго ученика, обернуться и растерзать его. Такой же вариант применим и к девчонке. Только операцию придется отложить на неделю, пока они оба не расслабятся и бдительность их друзей и наставника не притупится, — досадливо поморщился Ардейл.

— Неделю… — эхом повторил оборотень с расстройством в голосе. Но он знал, что спорить бесполезно и раньше срока зелье он не получит.

Ардейл махнул рукой в сторону двери, и слуга тотчас же кинулся открывать ее для «гостя». За порогом оборотня уже ждал маг — бывший ученик магистра, — чтобы проводить и телепортировать его обратно в родной город.

Ардейл отослал слугу и побрел в спальню. Остальные проблемы могли подождать до десяти часов, когда он выспится. В том числе и головомойка от Верховного маги стра. Слишком часто в последнее время белые маги отбирали жертв для ритуалов, мешали их проведению, не давали привести в исполнение политические планы с помощью устранения неугодных людей и мешали нормально зарабатывать деньги.

«Вот мафия занимается почти тем же самым, — подумал Ардейл, — однако белые не вмешиваются в их делишки, в отличие от наших. Разница только в том, что мы используем демонов, а они наемных убийц. Мы управляем людьми с помощью магии и подпитываемся их аурой, а они используют эффект двадцать пятого кадра, гипноз, угрозы».

Коттедж стоял на небольшой тихой улочке с частной застройкой почти в центре города. Сразу было видно, что воров и любопытных соседей, да и просто прохожих владелец не жаловал. Об этом свидетельствовал трехметровой высоты железобетонный забор, отделяющий дом и окружающую территорию от улицы и соседей. Верх венчали крупные обломки битого стекла. Проходом внутрь ограды служила узкая калитка. Ее ширина составляла не более метра, высота — около двух с половиной метров. Над калиткой высилась бетонная перемычка, верх которой находился на одном уровне с остальным забором. Любой, кто ожидал увидеть здесь широкие гаражные ворота, был бы сильно разочарован — они отсутствовали.

От калитки к дверям коттеджа шла широкая ровная дорожка, мощенная бетонной тротуарной плиткой. По обеим сторонам от нее простирался сад, но отнюдь не обычный фруктовый. Вместо яблонь, вишен и абрикосов здесь росли сосны и ели, небольшие кипарисовики и можжевельник, высаженные в живописные группы.

Сам коттедж был двухэтажным, прямоугольным в плане. Оба угла на переднем фасаде венчали башенки, над входом в центре дома выпирал балкон с узорными перилами. Высокая сложная крыша из травянисто-зеленой металлочерепицы, металлопластиковые окна и витражи, свежая краска на фасаде и отделка из естественного камня — все свидетельствовало о том, что владелец не бедствует.

Внутри на первом этаже располагались холл, лестница, лифт, кухня, столовая, гостиная, ванная, кладовые, на втором — три спальни с отдельными ванными. Все эти комнаты были обставлены с поразительной роскошью и вместе с тем с отменным вкусом. Дорогая старинная мебель, настоящий антиквариат, господствовала в них. Великолепные портьеры, покрывала кроватей и ковры дополняли этот ансамбль. С потолков свисали сложные хрустальные люстры. Но комнаты не выглядели обжитыми. Ни одна небрежно брошенная вещь, ни фотография, ни криво поставленный стул не нарушали их величия. Если бы мебель умела говорить, она пожаловалась бы, что долгие годы не видела ни хозяина, ни другого человеческого лица. Никто не любовался всей этой роскошью.