Кирилл Алейников - Хрон

Аид поднялся с трона и стал ходить по залу, заложив руки за спину. Он размышлял о причинах исчезновения уже вовсе другого бога. Не так давно ему сообщили, что из своего дворца, никем не замеченный, ушел сам Зевс. Громовержец не объявился и через неделю, и через месяц, и через год. Все в точности так, как в случае с Персефоной и Аресом.

Зевс исчез.

Следовательно, Аид теперь главный среди богов. На жену Зевса Геру ему было наплевать. Может быть, раньше, до позорного бегства богов с поверхности, Аид и уступил бы место главного божества Гере, но сейчас она была его гостьей. Она вынуждена жить в подземном царстве, вынуждена жить здесь на правах и по правилам, какие устанавливает лишь один бог — он, Аид. Ныне он наиглавнейший среди подобных себе, и этот статус он постарается удержать любой ценой.

В конце концов, при разделе власти он вовсе не хотел забирать себе мрачные подземные чертоги мертвых душ. Ему досталась самая не почитаемая, самая отвратительная работа гробовщика. Кто же знал, что спустя века она станет самой выгодной…

Вспомнилась старая загадка: что это такое, если делающий это человек в нем не нуждается, покупающий это человек сам им не пользуется, а пользующийся этим человек об этом не знает?

Аид улыбнулся. Ситуация пока складывалась в его пользу. Слуги обязательно найдут Персефону и Хрона. Жену он заточит во дворце так, что она никогда больше не сможет его покинуть. А Хрона он принесет в жертву самому себе.

Зевс исчез. Стоит надеяться, что навсегда, хотя негоже рассуждать так бессердечно и злобно об исчезновении собственного брата. Ныне ни у кого нет столько власти, сколько сосредоточено в руках владыки подземного царства. И нет столько могущества, каким располагает Аид.

— Да сбудется воля моя! — воскликнул Аид, когда улыбка сползла с его бледного лица. А потом лишь для самого себя одними губами проговорил: — Только бы не упустить Персефону.

Легионы вокруг замка грозно крикнули в ответ, и крик этот разнесся над всем подземным царством.

Арес не заметил, как полетел прочь от оракула. Куда — он не знал. Мысли сплелись в клубок, который невозможно развязать. Ощущения тела утратились, а когда вернулись, думать оказалось некогда. Арес понял, что кричит что-то. Потом понял, что его крик — это всего лишь непроизвольный вопль от жара…

От жара битвы…

Багровое небо с почти черными облаками нависло над головой так низко, будто собралось упасть и накрыть землю; на его фоне летали многочисленные стаи воронов, крикливо оповещающих о своем присутствии. На горизонте черные облака уже превратились в непроницаемое одеяло грозовых туч, молнии сверкали нескончаемой чередой, атакуя долину. Косые струи дождя приближались сюда, однако Арес не видел их. Не видел он и неба над головой, потому что занят был совершенно другим.

Он сидел на большом угольно-черном скакуне. Конь мчался сквозь безликую, окровавленную массу сражающихся воинов. Копытами конь отбивался от людей, иных топтал, пробивая головы тяжелыми копытами. Арес был в таких же черных, как и конь, как и тучи, доспехах. Золотые плетения узоров подчеркивали рельефы кирасы и шлема, в щели забрала пылали безумные глаза. На плечах прикреплены к доспехам небольшие щиты треугольной формы, обычный же щит Аресу не нужен. К тому же, его руки уже заняты. Каждая держит длинный меч вороненой стали, голомени мечей орошены кровью до самых рукоятей.

Арес с ревом разил направо и налево. Ему было плевать, кто сражается в долине, за что сражается и на чьей стороне останется победа. Он не защищал ни одну из сторон, он просто участвовал в битве, участвовал сам за себя, хотя никто его не призывал сюда. Ничего, он обходится без приглашений. Пока люди будут воевать друг с другом, Аресу найдется место в их мире, среди морей крови и гор трупов, среди летающего в предвкушении пира под облаками воронья. Конь пронзает стрелой толпу воинов, мало кто успевает заметить приближение грозного бога и отбить его удар. Но если кто-то отбивает, если кто-то умудряется увернуться от мечей Ареса, конь тут же разворачивается, предоставляя своему хозяину возможность исправить ошибку. Падает воин замертво обезглавленный.

Наконец спрыгнул Арес на землю. Тяжелые его ноги, закованные в массивную броню, по щиколотку утонули в крови. Воины вокруг в ужасе отступают, узнав бога. Никто не желает сразиться с ним. Арес же не желает прекращать бой и смертью влетает в толпу замешкавшихся, разрубая и разрезая их, пронзая и обезглавливая. По щитам на плечах щелкают стрелы, мечи смертных изредка оставляют на щитах неглубокие бороздки. Жарко, но из-под шлема Ареса вырываются клубы пара, будто вовсе не на поле боя он, а на берегу леденящего Стикса.

Но вот окончилась битва. Пали тысячи воинов в ней, и многие — от оружия кровавого бога. Арес ходит по полю боя, останавливаясь подле тех, кто еще жив. Немногие уцелели, и вскоре они будут праздновать победу. Аресу до них нет дела, ведь битва окончилась. Он не убивает просто так, из спортивного интереса. Он убивает только в битвах. Знают это люди, потому безбоязненно ходят рядом с богом, добивая врагов и утаскивая своих раненых, до которых не добрался еще Арес. Доспехи бога блестят от крови, Арес измазан в ней с ног до головы. Длинные его мечи парят, кровь на них запекается.

Грозен он, бог войны Арес…

Так же, как и в случае с Корой, Арес пришел в себя от пощечин. Артемида стояла рядом с ним на коленях и больно лупила по щекам.

Арес застонал и перевернулся на бок. Еле сдержался, чтобы не позволить себе вывернуться наизнанку.

— Проклятие! — простонал он. Теперь стало ясно, откуда на его руках кровь тысяч убитых.

Артемида выглядела уже не озадаченной, но серьезной. В ее взгляде читалась усиленная работа мысли. Помогая Аресу встать на ноги, богиня проклинала себя за недальновидность, за непростительную глупость. Как не узнала она в этом человеке грозного бога Ареса?!

— Добро пожаловать домой, братец, — с грустью усмехнулась Кора. — Вот ведь как получилось. И я, и вы — мы бывшие боги…

— Вы и сейчас формально боги, — напомнила Артемида.

— Мы уже не боги, мы теперь смертные.

Арес вспомнил о клятвах, которые боги дают в обмен на бессмертие. Какую же клятву смог нарушить он? В чем он когда-то поклялся?

Пифия, опять обессилившая от сеанса, еле стояла на ногах, придерживаясь края колодца.

— Слишком трудно читать судьбу богов, — сетовала она. — Слишком сложно мне заглядывать в запретное, куда нельзя смотреть никому и никогда.

Арес, вроде бы вошедший в норму, спросил:

— Так больше вы ничего не сможете нам сказать? — Он имел ввиду хоть что-то, относящееся к Хозяину. Кто этот Хозяин? Как смог он взять власть над Аресом, древним богом войны? Как ПОСМЕЛ он это? А еще Арес не забывал о клятве…