Тереза Эджертон - Ожерелье королевы

Гоблин уселся на резной сандаловый стул, зажег огарок свечи в зеленой бутылке, поставил ее на пол у ног и внимательно выслушал симптомы, которые описала посетительница: боль в спине, тошнота и головокружение.

Когда Ис закончила, он глубокомысленно кивнул.

— Должен сказать, мадам, что вы, несомненно, в положении. Прошу, примите мои искренние поздравления. Но, думаю, вам не стоит объявлять об этом… отцу или другой заинтересованной стороне прямо сейчас.

— Но почему? — Ис неуверенно взглянула на него через комнату. С потолка свисали пыльные пучки лекарственных трав, воздух был сильно спертый, и в нем витали сложные запахи; от всего этого у нее начала зудеть кожа.

И в то же время она была так взволнована, что едва могла усидеть на месте. Мадам столько раз говорила ей о пресловутом бесплодии чародеев, утверждала, что ей придется пробовать много раз с разными любовниками, чтобы забеременеть, а она добилась этого за какие-то три месяца.

— Мне не хотелось бы вас огорчать, но в девяти случаях из десяти это заканчивается ничем. Простите меня за подобную прямоту, но я подозреваю, что, как большинству юных особ, вам рассказали… далеко не все об особенностях зачатия. Вы, несомненно, считаете, что у гоблинов это происходит так же, как у людей или у других низших животных, но это чрезвычайно далеко от истины! — Гоблин принялся потирать свои огрубевшие от времени ладони. — То, что сейчас развивается внутри вас, — это всего лишь растительная масса, чрезвычайно отличная от человеческого зародыша. Это существо живое, оно растет, но оно еще… не одушевлено. Это происходит на более поздней стадии, и для этого необходимо повторное осеменение. И вот тогда-то (если это, конечно, произойдет) и начнется пятнадцатимесячный срок созревания плода.

Ис была поражена и сбита с толку. Она изо всех сил старалась хоть что-нибудь понять.

— Вы сказали… повторное осеменение. Но тогда… возможно ли, чтобы у ребенка было два отца?

Грант поднялся, прихрамывая, подошел к высокому книжному стеллажу и снял с полки массивный пестрый фолиант, переплетенный в лягушачью кожу.

— Такое вполне возможно, ребенок, которого вы носите действительно может иметь двух отцов. Принцип телегонии широко распространен среди гоблинов, по крайней мере среди тех, что вынашивают своих детей обычным образом. Более того, — сказал он, махнув рукой в сторону стоявшей в углу большой деревянной кадки, где росли мандрагоры, — многие считают, что ребенок только выигрывает от наличия у него не одного отца; примеры доказывают, что чем больше родителей, тем лучше. Так было и с вашим покорным слугой.

Ис совсем упала духом. Тогда получается, что мадам была права, когда настаивала, что Ис обязана иметь более одного любовника. Она содрогнулась. Ис была влюблена в Змаджа, и мысль о том, чтобы спать с кем-нибудь еще, казалась ей отвратительной.

— Но ведь у грантов и горбачей даже матерей нет, — Ис несколько воспряла духом при мысли об этом. — Наверное, именно поэтому они так несовершенны.

Грант вернулся к стулу книгой в руках, и когда он шел, было особенно заметно, как странно движутся его руки и ноги…

— Вполне возможно, — сказал он, садясь. — Но олухи и толстопяты, несмотря на то что они имеют по два или три родителя, все равно остаются низшими существами. Кажется очевидным, что физическая красота наследуется от матери, а все остальные дары — интеллект, выносливость, мужество и так далее — просто чистая случайность.

Ис вздохнула с облегчением.

— Так, значит, если я решу, что должен быть один отец, только один…

— Не думаю, что это негативно отразится на вашем ребенке. — Гоблин открыл книгу и начал листать ее в поисках нужной страницы; в комнате сильно запахло плесенью. — Я твердо уверен, что два родителя ничем не хуже, чем три. А может быть, даже и лучше. Лучшее, знаете ли, враг хорошего.

Ис долго смотрела на свои руки. Ей необходимо было спросить еще одну вещь, но она никак не могла заставить себя сказать это вслух.

— А существует ли… хотя бы малейшая возможность, что самец человека, если он окажется замешан в этот процесс, может принять участие в зачатии ребенка?

На морщинистом лице гоблина появилась слабая улыбка.

— И снова простите меня за прямоту. Вы меня еще спросите, можете ли вы забеременеть от дуба, от розового куста или кочана капусты? Хотя даже в этом случае шансов будет немного больше. Организм особи человека ничем не похож на организм гоблина, в то время как капуста…

Повернув книгу, он показал Ис занятную старинную гравюру: «Анатомия гоблина в разрезе». Внутренние органы действительно походили на заскорузлые старые корни, а ребенок, свернувшийся в утробе, был, казалось, завернут в большие волокнистые листья.

— Но я должен вас предупредить, что, если в этот период вы планируете близость с самцом человека, существует некоторый риск для вас и вашего ребенка.

Ис тихо ахнула. Знала ли об этом мадам? Скорее всего, знала, но сочла, что риск к делу не относится, так как ему подвергалась Ис, а не она сама.

— И но этой причине, — сказал гоблин, закрывая книгу, — я бы посоветовал вам следующие предосторожности…

Щеки Ис горели, а сердце отчаянно стучало в груди, но она внимательно выслушала его. Это было ужасно, унизительно… но она понимала, что это необходимо.

— Да, — чуть слышно сказала она, когда он покончил со всеми оскорбительными деталями. — Я понимаю, что мне следует сделать. Но вы уверены, что он не заметит разницы?

Гоблин задумался.

— Это частично зависит от того, насколько у него богатый опыт по части женского пола.

Ис вздохнула спокойнее.

— Думаю, не очень большой. Он широко известен как человек строгих принципов и… умеренных привычек. — И она страстно захотела, чтобы так оно и было, чтобы зануда Джарред действительно оказался настолько благороден и честен, как о нем думали.

— Тогда я не предвижу никаких проблем. А если он что-то и заметит, то просто не поймет, в чем дело.

Полчаса спустя Ис покинула аптеку, спрятав под платье небольшой сверток, обернутый в коричневую бумагу и запечатанный красным воском. Поднимаясь по ступенькам на улицу и садясь в наемную повозку, которая ждала ее снаружи, она была очень довольна собой.

Что бы там ни было, решила она, незачем спешить с тем, чтобы лечь в постель к Джарреду, с его горячими руками и нудными принципами.

— Подождем, пока ребенок не будет по-настоящему зачат. А пока мадам пусть говорит и делает, что хочет.

Среди ночи Лили разбудил золотистый свет свечи и голос тети, призывавшей ее пробудиться.

— Пришла весть. Вставай и одевайся быстрее.