Фрэнк Перетти - Тьма века сего

Данлоп внимательно всматривался в окружавшие его лица. Нет, просто игнорировать их – этим дела не уладишь.

– Давно они здесь? – спросил он полицейского.

– С шести утра. Если бы ты только видел, тут было целое богослужебное собрание.

– И что, им разрешается это устраивать?

– Говори с их адвокатом. Они имеют право на мирную демонстрацию, если она не препятствует обычной работе. Они вели себя нормально.

– И что мне с ними делать?

Оба полицейских выразительно переглянулись.

Абе Стирлинг стоял прямо позади Джимми.

– Согласно закону вы имеете право задержать подозреваемого без предъявления ему обвинения в течение семидесяти двух часов. В то же время жена подозреваемого имеет право видеться с мужем, поэтому мы собираемся обратиться в Стратфорд-Кантри с жалобой и потребовать от вас объяснений, почему вы лишаете ее этого права,

– Вы слышали? – выкрикнул кто-то.

– Я… э… я должен поговорить с шерифом… – снова промямлил Джимми, проклиная про себя Бруммеля за то, что тот втянул его в эту историю.

– А где же, кстати, Альф Бруммель? Он бросил в тюрьму своего собственного пастора, – подала голос Эдит Дастер.

– Я… я ничего об этом не знаю.

– Тогда мы как граждане города просим вас разобраться. Пусть нам дадут возможность встретиться с шерифом Бруммелем. Не будете ли вы так добры это устроить?

– Я… я посмотрю, что можно сделать, – растерянно ответил Джимми и повернулся к двери.

– Я хочу видеть мужа! – твердо заявила Мэри и вышла вперед.

– Я посмотрю, что я могу сделать, – снова повторил Джимми и поспешил в участок.

Эдит Дастер обернулась к собравшимся:

– Помните, братья и сестры, что мы сражаемся не с нлотью и кровью, а с князьями и правителями тьмы века сего, с поднебесными духами злобы.

В ответ несколько голосов заключили: «Аминь!» Кто-то затянул песню, и все Уцелевшие без промедления громко подхватили ее. Прямо здесь, на стоянке, они воспевали и славили Бога.

Рафар слышал звуки песни. Он стоял на вершине одного из холмов, возвышавшихся над Аштоном, и с презрением глядел на поющих святых Божьих. Пусть себе поют над своим падшим пастором. Скоро их песня заглохнет, когда Стронгман со своими полчищами обрушится на город.

Несчетное число духов все прибывало и прибывало в Аштон. Но это были вовсе не те, кого ожидал Рафар! Эти духи стремглав спускались под прикрытием облаков с неба на землю. Они, невидимые, въезжали в город в легковых машинах и на грузовиках, в фургонах и автобусах. В укромных местах по всему городу один воин присоединялся к другому, двое – к двум другим, четыре – к четырем… Они тоже слышали пение и чувствовали, каких силы возрастают с каждым новым звуком.

Их мечи тихо звенели в такт песне. Именно молитвы святых и песни прославления Господа призывали их сюда.

Уединенная долина превратилась в гигантский котел кипящей смолы, в которую были вкраплены мириады желтых светящихся глаз. Страшное черное облако демонов увеличивалось, заполняя долину до краев, как вода морскую впадину.

Александр Касеф, одержимый Стронгманом, вышел из каменного особняка и сел в ожидавший его лимузин. Все бумаги были готовы к подписи, его адвокаты ожидали их в административном корпусе Вайтмор-колледжа. Об этом дне он мечтал и давно готовился. Лимузин с Касефом и Стронгманом начал подниматься по извилистой дороге, и море демонов хлынуло за ним из долины, подобно гигантской волне. Шум крыльев становился сильнее и сильнее, потоки демонов, переливаясь через края котла, начали растекаться между вершинами гор, как горячая серная смола.

В темной комнате «Аштон Кларион» Бернис и Сузан стояли возле увеличителя и смотрели на проекции негативов, только что проявленных Бернис.

– Да, – подтвердила Сузан, – это первая страница документа о вытеснении. Заметь, что тут нет названия университета, но суммы, которые они получили, должны в точности совпадать с теми, которые утекли из университета по документам Вайтмор-колледжа.

– В соответствии с теми бумагами, которые есть у нас и у нашего ревизора.

– Посмотри, это был довольно постоянный приток денег. Эжен Байлор химичил и по своим каналам пропускал университетские вложения небольшими суммами, помещая их на разные банковские счета, которые в действительности принадлежали подставным фирмам «Омни» и Общества.

– И все так называемые вложения попадали прямо в карман Касефа.

– Я уверена, что все вместе они составляют значительную часть тех денег, которые Касеф задумал использовать для покупки университета.

Бернис прокрутила пленку вперед. Множество кадров с экономической информацией промелькнуло перед глазами.

– Погоди-ка! – остановила ее Сузан. – Вернись немного назад. – Бернис перекрутила пленку. – Да, вот тут. Это я пересняла кое-какие записи самого Касефа. Трудно разобрать почерк, но посмотри на список имен…

Бернис и сама не раз писала эти имена. «Хармель, Джефферсон»… – читала она.

– А этого ты еще не видела, – Сузан указала в конец этого длинного списка.

Там стояли имена: Хоган, Крюгер, Страчан, написанные рукой самого Касефа.

– Я предполагаю, что это исключительно важный документ.

– Точно, в нем указаны сотни имен. Ты заметила крестик возле многих из них?

– Те, от кого уже избавились?

– Купили, выгнали, может, убили, оклеветали или разорили.

– А я – то думала, что наш список очень длинный!

– Это только верхушка айсберга. У меня есть и другие документы, которые мы должны скопировать и спрятать в надежное место. Все вместе это составляет убийственное свидетельство не только против Касефа, но и против «Омни». Тут находятся доказательства, подтверждающие незаконное прослушивание телефонных разговоров, шантаж, финансовые махинации, террор и убийства. Изобретательность Касефа в этой области не имеет границ. Настоящий гангстер.

– К тому же интернациональной лиги, и не забывай, объединенной неестественной преданностью Обществу Вселенского сознания.

Кевин, снимавший ксерокс с фотокопий документов, выкраденных Сузан, прошептал со своего места:

– На улице полицейский. Сузан и Бернис замерли.

– Где? – встревоженно спросила Бернис. – Что он делает?

– Стоит напротив дома. Бьюсь об заклад, он выслеживает нас.

Сузан и Бермис осторожно подались вперед и увидели Кевина, полусогнувшегося в дверях копировальной комнаты. Уже полностью рассвело, и через окна в помещение проникал свет.

Кевин указал на старый «форд», стоящий на другой стороне улицы, едва заметный из окна. Одетый в штатское водитель без дела сидел за рулем.

– Келси, – уверенно пояснил Вид, – он меня брал несколько раз. Он без формы, и «форд» старый, но его рожу я узнал бы за километр.