Константин Бояндин - Двести веков сомнений

— Что… — начал он и услышал немедленно:

— Ни слова. Не шевелись, иначе…

Последние слова прозвучали едва ощутимо, словно флосс погружался в дремоту. Монах услышал лёгкий шорох за спиной и медленно повернул голову…

Хорошо, что он не посмотрел в глаза приближающимся. То, что сейчас направлялось в сторону генерала и его спутников, считалось давным-давно уничтоженным и безусловно запрещённым. Ставшие уже жуткой легендой ильвемоары , «повелители чудовищ», создавали подобных существ, один лишь взгляд на которых мог привести к смерти или безумию.

Одно из таких существ прошествовало мимо замершего, словно статуя, настоятеля. Замедлило ход, словно почувствовало чьё-то присутствие… но их господин сделал нетерпеливый жест и скоро все девятеро — один человек, восемь одетых во всё чёрное чудовищ, некогда бывших людьми — двинулись дальше.

Что-то упало рядом с У-Цзином.

Мёртвая птица.

Ещё одна. Некоторое время они сыпались, словно переспелые яблоки с яблони, которую качнуло ветром.

Смолкли все звуки, один лишь ветер шелестел в листве.

— Что это было? — спросил У-Цзин шёпотом, когда противник отошёл подальше.

— Смерть, — услышал он голос Шангуэра, где-то на границе восприятия. — Они идут к твоим друзьям. Что будем делать?

— Иногда полезно ударить в спину, — проворчал монах, пригибаясь, и медленно направляясь к тому же самому склону.

И тут что-то привлекло его внимание.

Справа от него, на расстоянии километра, к стоявшим внизу трём людям двигался ещё кто-то.

Лёгкий и стройный.

Монах сделал было движение в её сторону, как ощутил, что когти флосса впились в его плечо.

— Не шевелись, — услышал он голос где-то под сводами черепа. Нет, не голос. Тень голоса.

Двое из восьми прошли мимо него. Мимо них обоих. Вплотную прошли, коснись рукой — и достанешь.

— Не шевелись, — едва слышно повторил Шангуэр. — Остальные ещё не спустились.

Монах молил покровителей здешних мест, чтобы Андариалл не успела посмотреть им в глаза. Как правило — если верить старым историям — эти существа… их название вылетело из головы… оставались невидимыми для своих жертв до самого последнего момента.

— Ушли, — заметил флосс.

— Ты сможешь отвлечь их? — спросил монах мысленно, зная, что Шангуэр услышит. — Мне нужна секунда, не более.

— Могу, — ответил тот.

— Ну что же, — У-Цзин собрался и медленно вдохнул. — По счёту три. Один… два…

Флосс сидел на его плече, неподвижный, как статуя.

Две чёрных спины продолжали следовать в сторону Андариалл — чуть разойдясь. Видимо, чтобы действовать наверняка. Хватило бы и одного такого.

— Три!

Флосс оттолкнулся от его плеча и… исчез.

Монах тут же собрался и, стараясь не терять концентрации, сосредоточился на одном, очень действенном заклинании…

Гин-Уарант

— Извините за опоздание, — повелитель чудовищ склонился в подчёркнуто вежливом поклоне. — Времени у меня мало, генерал. Пропустите меня… и я оставлю вас в живых.

— Всех? — спросил генерал, не поднимая глаз.

— А разве здесь есть кто-то, кроме вас? — повелитель скользнул взглядом по Д. (тому показалось, что о нём только что узнали… узнали всё абсолютно, не оставив ничего скрытым), по Кинисс… и вернулся к генералу.

— Боюсь, не могу вам этого позволить, — генерал не торопился поднимать взгляд. — Времени у вас очень мало. Я рискну.

Ильвемоар (слово всплыло из памяти не сразу) окинул взглядом всех троих и покачал головой.

— Одна голова или три головы… — произнёс он медленно. — Вы не оставляете мне выбора, генерал! Да будет так!

И Д. ощутил, что на него наваливается плотное душное покрывало… всё вокруг поглотили тишина и полумрак. Гин-Уарант замер, подняв голову и превратившись в статую самому себе — недвижный и сосредоточенный. Замерла и Кинисс.

Противник тоже застыл, не в силах пошевелиться.

Впрочем, нет.

Повелитель чудовищ медленно, бесконечно медленно опускал руку… что он собирается ею достать?

Д. потряс головой и понял, что удача не до конца изменила ему.

Не так уж много толку от иммунитета к магии, но какой-то всё-таки есть.

Он ощущал противостояние… и понимал, что и Кинисс, и генерал не могут отвлечься. Исходившая от Гин-Уаранта — или из глубин «глаза»? — энергия была немыслимой, невообразимой. С сухим треском лопнул килиан , что-то хрустнуло и ссыпалось с пояса. Всё. Только голые руки.

Повелитель чудовищ медленно поднимал что-то, напоминавшее небольшой арбалет.

Д. поискал взглядом вокруг. Так ведь оружия полным-полно! Он взял камень потяжелее… и противник со стоном упал на одно колено.

Генерал немедленно очнулся от столбняка.

Он сделал несколько движений рукой, и голос его, срываясь на хрип, произнёс десяток слов. Каждое из них больно отдавалось в ушах, ощущение пробуждающейся непреодолимой силы сопровождало их.

Д. заметил искреннее изумление в глазах повелителя чудовищ.

Генерал резко опустил руку. Над головой его взметнулся смерч, сплетённый из чёрных и белых светящихся полос. Словно вздох пронёсся над ними всеми… и шестеро в чёрном, от взгляда на которых погибало всё живое, вскрикнули, одинаковым жестом подняли ладони к голове и рухнули наземь.

Давящая тишина рассеялась, а Кинисс, очнувшись от ступора, долго смотрела по сторонам, словно не могла понять, что происходит.

Повелитель чудовищ посмотрел на генерала и… рассмеялся.

— Не я один нарушаю законы, генерал, — произнёс он. — Ты воспользовался словом Владыки? Ну что же, поздравляю. Но что ты будешь делать теперь? Он вот-вот обратит свой взгляд сюда и… — он обернулся, глядя на горизонт, — я наконец-то смогу получить то, чего заслуживаю.

Генерал сделал несколько шагов навстречу улыбающемуся ильвемоару и упал на колени. Протянул тому свой меч на вытянутых руках.

— Прошу о милости, о достойный, — произнёс он и Д. показалось, что генерал, наконец-то, сошёл с ума. Ильвемоар принял меч, глядя на склонившего голову генерала с величайшим презрением.

— Это вам не поможет, — усмехнулся он. — Или вы думаете, что я попрошу Владыку смилостивиться? Боги никогда не забывают взять свою плату, — он поднял голову и вновь опустил её. — Мне будет приятно осознавать, что вы проиграли, генерал…

— Разумеется, — генерал неожиданно поднял голову. — Если бы вы лучше помнили священные слова, то… — он тоже посмотрел куда-то в сторону востока, — вспомнили бы, что Владыка карает тех, кто победил при помощи его Слова. Я, конечно же, проиграл. А кто победил?

На лице ильвемоара проступило понимание… и ужас.

Холодный ветер подул над ними, постепенно усиливаясь.

— Постарайтесь не думать о том, что вы выиграли, — заметил Гин-Уарант, поднимаясь на ноги. — А мне так приятно осознавать своё поражение…