Пирс Энтони - С запутанным клубком

— Какой мужлан! — подумала Лахесис.

— Может быть, он говорит правду, — ответила ей Атропос.

— Хорошо! — воскликнула Ниоба.

Она прошла вдоль шеренги людей, направлявшихся на север, и остановилась возле первой девушки, которая явно шла одна. Темноволосая, хорошенькая, лет двадцать, с огромным чемоданом. Девушка пристально взглянула на Ниобу.

— Хочешь стать Судьбой? — спросила Ниоба.

Огромные глаза непонимающе смотрели на нее.

— Поменяться со мной местами и навсегда забыть об этом кошмаре?

Девушка что-то сказала.

— Конечно же! — подумала Атропос. — Она венгерка!

— А разве Марс не говорит на всех языках? — мысленно поинтересовалась Лахесис.

— Говорит! — ответила Ниоба, быстро взяла девушку за руку и потащила ее на противоположную сторону улицы туда, где стоял Марс.

Несчастная, казалось, была так потрясена насилием, творящимся вокруг, что просто перестала соображать. Возможно, она решила, что Ниоба предлагает ей безопасное место, где можно провести ночь.

— Марс, объясни ей, — приказала Ниоба. — Попроси поменяться со мной.

Марс заговорил с девушкой на ее языке, показал на Ниобу. Девушка покачала головой, она ему не верила. И тут неподалеку разорвался снаряд, рухнула часть высокого здания. Девушка передумала, быстро кивнув головой.

— В шторм любой порт подойдет, — прокомментировал ее поведение Марс.

На этот раз заменой должна была руководить Атропос. Ниоба передала ей тело.

— Прощай, Ниоба, — сказала она. — Работать с тобой было одно удовольствие.

— Прощай, сестричка! — подумала Лахесис, посылая ей мысленный поцелуй.

Атропос взяла девушку за руку — и тут Ниоба поняла, что стоит одна, в своем собственном теле, и смотрит на Атропос.

— Прощайте, дорогие! — заплакала она — как и всегда в такой момент, слезы полились рекой.

Марс засунул руку в карман и вытащил осколок красного камня.

— Возьми, Ниоба. Он с моей планеты. И будет охранять тебя, пока ты не доберешься туда, куда тебе нужно.

Ниоба взяла камень и открыла рот, чтобы его поблагодарить.

Но тут разорвался еще один снаряд, совсем рядом, на мгновение ослепив ее и заставив скорчиться у тротуара. Когда она выпрямилась. Марс и Судьба исчезли. Она осталась одна.

Лишившись своих подруг, Ниоба чувствовала себя так, будто на ней не было и клочка одежды. Они — и бессмертие — перестали быть частью ее существа. Ниоба снова заплакала.

Но она понимала, что не может стоять и плакать на улице города, в котором бушует война. Она знала, куда должна отправиться. И потому подняла чемодан и пошла прочь.

Благодаря осколку красного камня Ниоба благополучно добралась через Железный Занавес в Ирландию, где ее ждал Пасиан. Она устала, чувствовала себя ужасно грязной и… смертной, но была готова выйти за Пасиана замуж.

Только сначала она посоветовалась со своим сыном Магом.

— Сатана обещал неприятности мне и моим близким, — сказала она. — Можно ли от этого защититься?

— Власть Сатаны не беспредельна, — ответил Маг. — Моя сила не сравнится с его могуществом, однако я в состоянии оградить тебя от его происков. — Он протянул ей серебряную цепочку с зеленым гранатом. — Никогда ее не снимай, мама, и ты будешь в безопасности. О девочках я тоже позабочусь.

— Благодарю тебя, сын, — ответила Ниоба с улыбкой. Ему исполнилось сорок, а ей — физически — было двадцать четыре года.

— И еще один амулет — для Пейса, — сказал Маг, протягивая вторую цепочку.

Свадьба состоялась весной, а к лету Ниоба забеременела. Жена Мага, дочь Пасиана Бленда после пяти лет супружеской жизни тоже ждала ребенка — случайно или нет, на такой вопрос могла ответить только Лахесис. Ниоба и Бленда часто гуляли вместе, сравнивая свои впечатления; они походили на сестер.

Когда снова пришла весна, у обеих женщин в течение одной недели родились девочки. Ниоба назвала свою дочь Орб note 1, а Бленда — Луна, потому что крошки были похожи друг на друга, как две луны. Маг подарил каждой по полированному лунному камню, чтобы защитить их от несчастий.

Девочки росли вместе и были поразительно похожи, даже с учетом того, что являлись родственницами, а посторонние люди принимали их за близнецов.

Маг вплотную занимался своими изысканиями, Бленда уволилась из школы, чтобы ему помогать, поэтому Луна проводила много времени с Ниобой. Пасиан, который всегда оставался фермером, начал серьезно изучать деревья, и постепенно болота преображались — но работа отнимала у него все силы. В результате с детьми в основном возилась Ниоба. Ей это нравилось. Она была вынуждена расстаться со своим первенцем, а теперь ей представилась возможность вырастить сразу двоих детей. Через сорок лет Ниоба стала настоящей матерью двух прелестных девочек.

Она усаживала их в двойную коляску и отправлялась в долгие прогулки, а потом, когда девочки подросли и научились ходить, Ниоба водила их на болота полюбоваться великолепными волшебными деревьями, которыми занимался Пасиан.

Иногда на семейном ковре они навещали места, где когда-то Ниоба жила с Седриком. Старый дом сменило современное бунгало с электричеством и центральным отоплением, но черный дуб стоял на своем месте. Гамадриада превратилась в нимфу средних лет, о чем можно было судить по ее манерам, но не по внешнему виду, однако она вспомнила Ниобу, когда та представилась, и осторожно спустилась с дерева, чтобы поиграть с маленькими девочками.

Несмотря на наполненные болью воспоминания, Ниоба была счастлива, хотя она постоянно следила за тем, чтобы обе девочки носили защитные лунные камни. Сатана наверняка ждал подходящего момента, чтобы нанести предательский удар.

Когда девочки достигли школьного возраста, Ниоба записала обеих в одно учебное заведение. Ей пришлось долго спорить с чиновниками, которые были уверены, что до такой степени похожие девочки, да еще с одинаковой фамилией Кафтан обязательно должны быть сестрами, если не близнецами.

— Орб — моя дочь, а Луна — дочь моего сына.

Они с удивлением уставились на нее, ведь физически Ниобе было всего тридцать лет.

Орб и Луна оказались не только красивыми, но и умными. От Ниобы они унаследовали красоту, а от Кафтанов — способности. Конечно, все свои достоинства они получили от родителей, но Ниоба тем не менее ужасно гордилась обеими.

Время шло, и у каждой из девочек появились свои собственные интересы. Они по-разному одевались и носили неодинаковые прически; если одна выбирала розовое, то другая — зеленое, а потом они менялись. Одна отрастила длинные волосы, другая коротко постриглась; затем они снова поменялись. Волосы Луны походили на мед из клевера, как у ее матери, а глаза были жемчужно-серыми; волосы Орб цветом походили на гречишный мед, как у Ниобы, а глаза были светло-голубыми. Но если девочки того хотели, они могли выглядеть совершенно одинаковыми.