Василий Доконт - Зимняя охота короля

— На какую дичь желаете охотиться, сир?

— Я — не желаю — ни на какую… Без меня обойдётесь, сержант. Но во дворце об этом — чтобы ни гу-гу… Ясно?

— Так точно, сир!

— Ступайте…

Итак, знамёна. Проще всего решается вопрос с дворцовыми стражами: в каждом королевстве на знамя можно поместить голову или полное изображение Герба, увенчанное Короной. Простенько — и со вкусом. Раттанарские дворцовые стражи получают коронованное изображение головы Медведя, Скиронарские — коронованную Сову, хайдамарские — коронованного Тигра. Ну, и так далее…

Теперь знамёна, которые уже есть. Цветные повязки, например. Добавить на их полосатый матрас два скрещенных меча, и получится просто замечательно. Только мечам цвет подобрать для пущей яркости. Это — для пехоты. Для конных цветных повязок поместить на место мечей вздыбленного коня — и тоже неплохо получится. Кто там дальше у нас? Гномы? Знамя сэра Эрина одно, а гномьих отрядов — много: и в Железной Горе, и в Хайдамаре, и ещё будут. И каждому знамя своё надо, чтобы честь и всё такое… Чем же гномьи знамёна заполнить?…

— Сир, к Вам депутация от местных вассалов Лонтирова дома, — это Клонмел за шёлковой стеной шатра не уймётся никак. Надо же — депутация…

«— Ходоки у Ленина, — хихикнула Капа. — Белые пришли — грабют… Красные пришли — тоже, понимаешь ли…»

«— Разгадала?»

«— Нет ещё, сир!»

«— Вот и не шали!», — и крикнул Клонмелу:

— Сейчас выйду!

Чем и хороши шатровые стены — на слышимость ничуть не влияют: ни звука не скрадывают… Вышел король, полюбовался немного на дело рук своих — на шевроны сержантовы. А что, смотрится… И к мужикам:

— Рад видеть вас, уважаемые!

— Рады видеть Вас, Ваше Величество!

— Что за нужда у вас такая, в которой один только король помочь может?

— Ваша охота, Ваше Величество…

— Да-да, охота Ваша…

— Ради охоты и пришли…

— Не галдите все разом, понять ничего не могу. Пусть один кто-нибудь…

— Так мы уже, того…

— Вашему старшему…

— Или — снова «здорова»?

— Старшему — это вам, сержант? Ну, так и помогите людям: видите — волнуются. Расскажите, в чём их проблема!

— Волк, сир. Повадился в их деревню волк ходить, по следам судить — что тот телёнок. Уже трёх коров задрал и в лес уволок…

— Волк!?

— Волк, сир.

— Один волк уволок трёх коров!?

— Не за один раз, конечно, но — уволок.

— Сказочный волк какой-то!

— Непростой зверь, сир. Очень не простой…

— Так что же нужно от нас господам вассалам?

— Волка убить, сир. Сами-то — не охотники: на землях Лонтиров лесничий, и тот, дичины не ест. Одна с мужиками еда на его столе, другого не бывает.

— А как же охота наша? Королевская, я имею в виду? Со стороны, что ли, мастера нам везти?

— Лесничий сказал: покажет — где, а брать зверя — уже наша забота. И с волком, сир, так же будет…

— Охотников много в сотне, сержант?

— Да все, можно сказать — капитан Паджеро, простите, полковник, сир, всех стражей заставил умения от Ахваза перенимать. До рыцаря нам, конечно, далеко, до мастерства его, но охоту спроворим, как надо. С непуганым зверьём управимся, сир.

— Ладно, готовьтесь на волка идти: посмотреть хочу, что за волк такой — корову унести способный…

Волка разыскивали пешим ходом: от деревни по запутанным следам, растянувшись в широкую цепь, полдня тащились по сугробам. Дошли до логова: большой норы в корнях упавшей старой берёзы, окружили, поискали второй выход — нету. Попался, зверюга матёрый…

Попался. И вышел навстречу: бой принимать.

«— Собака Баскервилей, сир! Неудивительно, что коров на себе таскает!»

Волк был огромен: не волк — король волков. Ощерив пасть, он глухо рычал в ожидании врага, а за его спиной шевелилось ещё нечто серое. Шевелилось, шевелилось и — вылезло, стало рядом с волком.

«— Ой, щеночек! Ой, ещё один! Какая прелесть, сир!»

Волк рыкнул вбок, и щенки спрятались снова, а рядом с волком, на их месте, появилась волчица — тоже вышла детей защищать.

— Не сезон, вроде бы, для волчат — зима в разгаре… — удивился Клонмел.

— Королям закон не писан, сержант, — Василий шагнул к волку один шаг, выйдя из ряда охотников. — Не стрелять никому!

Король людей и король волков долго смотрели друг на друга, потом волк немного склонил голову, признавая превосходство человека.

— Пусть уходят! Дайте им пройти! Уводи своих, мы не тронем! — Василий махнул рукой, приказывая солдатам расступиться.

Первой в проход вошла волчица и остановилась, поджидая волчат. Те семенили за ней, круглые колобки из серой шерсти, один, второй, третий… Волк стоял, озираясь на людей, пока из леса, оттуда, где скрылась мать с детьми, не раздался короткий вой — сигнал, что всё в порядке. Тогда и он поспешил следом, одарив короля благодарным взглядом.

— Клонмел, заплатите крестьянам за коров. Скажите, что волк их больше не побеспокоит… Теперь нам предстоит обратно по снегу топать — приятного мало… Надо было коней следом вести… не подумали, эх…

Были бы кони, может, и беды бы с Клонмелом не случилось. Очень может быть…

Медведь вывернулся из-за деревьев неожиданно: никто и сообразить ничего не успел, а косолапый тут же сгрёб сержанта и начал его ломать, стараясь повалить на снег. Индур только вскрикнул испуганно, а король уже всадил кинжал, по самую рукоять, под левую лопатку сердитого зверя. Тем дело и кончилось.

Клонмела извлекли из-под медвежьей туши: сержант отделался всего лишь двумя сломанными рёбрами и вывихом плечевого сустава. Да вымазался кровавой медвежьей слюной, пока под тушей лежал.

«— Когда будем есть медвежьи лапы, сир? И вообще — сырую медвежатину?»

«— Да что там есть, Капа, медведь тощий: кожа да кости. Шкура, то есть. Разбудили беднягу и — зарезали. А ни мяса, ни шкуры толковой — не добыли. Разве это шкура? Облезлая да свалянная, в култышках вся…»

Вот таким был первый охотничий трофей короля… Хотя… Результаты охоты на волка сказались на следующий день, точнее — на следующее утро, когда обнаружился у шатра Василия зарезанный волком олень — дар от лесного короля королю людскому за великодушие. И ни часовые, ни кони королевской сотни, не заметили и никак не среагировали на визит хищника. Только и нашли следов, что с одного из снеговиков Индуровых шишки с головы сбиты — там, где зверь с добычей на поляну перепрыгивал. А как обратно ушёл — не нашли даже.

— Никакой это и не волк был вовсе, а сам Леший волком прикинулся, — рассуждали мужики и солдаты. — Короля нашего испытывал: сначала на доброту и жалость к щенкам беззащитным, потом на храбрость — когда медведя-шатуна подослал. Одобрил Седобородого и оленем наградил: другого объяснения нету…

«Караколь, за что тебя любят звери?… птицы?… люди?…»