Сергей Афанасьев - Кадавр

Не встретив никакого сопротивления, он оказался в легком тумане и, пройдя наконец-то сквозь зеркало, Игорь очутился в просторной, роскошно убранной, комнате.

— Располагайтесь, пожалуйста, — вежливо проговорил Кадавр, входя следом. Пройдя по персидскому ковру, он непринужденно уселся в кресло, изящно закинув ногу на ногу. — Вы извините, здесь не прибрано.

Игорь, помедлив, сел напротив. Он вглядывался в лицо своего собеседника и никак не мог понять, то ли оно человеческое, но очень сильно похожее на кошачье, то ли — кошачье, так сильно смахивающее на человека.

— Вам, наверное, неудобно в таком виде, — сказал Кадавр, явно намекая на то, что Игорь по пояс раздет, в то время как он сам — во фраке. — Могу предложить вам персидский халат. К сожалению, больше ничего подходящего у меня здесь не имеется.

— Нет, что вы, спасибо, — отрицательно покачал головой Игорь.

— Ну, как знаете, — вежливо улыбнулся его собеседник и вяло щелкнул пальцами. Тот час возник классический официант в белой рубашке и галстуке-бабочке с подносом в правой руке и с полотенцем на сгибе левой. Вот только лицо у него было синего цвета.

Кадавр, ожидая пока официант сделает свою работу, достал из маленькой шкатулки пилочку для ногтей, неторопливо принялся за маникюр, очищая ногти, или, вернее, когти своих лап.

Упырь-официант быстро расставил столовые приборы: всего один хрустальный бокал, и еще что-то, не совсем понятное, ловко разлил коньяк, почему-то только криво улыбаясь. Исчез.

Черный Герцог вяло махнул рукой, явно изображая приглашающий жест. Игорь взял свою рюмку. Только сейчас он понял, что перед Кадавром стоит чаша из черепа, оправленная золотом. Наверное, раньше этот череп принадлежал какому-нибудь воину или герою далекого прошлого, подумал Игорь.

— Отменнейший коньяк, — сказал собеседник. — Такой не пивали даже короли. — И он взял свою рюмку и слегка пригубил. — Рекомендую.

Игорь машинально поднес свой бокал ко рту. Непроизвольно понюхал содержимое. Пахло приятно. По крайней мере — не клопами. Хотя, как утверждают знатоки, хороший коньяк пахнет только клопами. Игорь осторожно смочил губы. Кадавр улыбнулся.

Тут же заглянул еще один упырь.

— Ваше высочество, — подобострастно произнес он с легкой дрожью в голосе. — Все готово.

Кадавр как-то даже по-дружески кивнул и упырь тут же исчез. Игорь не удержался от улыбки.

— Титул звучит забавно, — объяснил он, заметив вопросительный взгляд ягуаро-образного существа. — Особенно для жителя подземелья.

Кадавр улыбнулся этой шутке.

— Вы же, как историк, прекрасно понимаете, что титул отражает не физическое отношение между людьми, а общественное, — мягко заметил он.

Игорь зачем-то кивнул.

— Так вы оборотень? — спросил он, меняя тему разговора.

— Можете считать и так, — неопределенно ответил Повелитель подвала.

— А гигантский ягуар — это ваше настоящее обличье? — продолжил свои расспросы Игорь.

— Нет. — Кадавр поставил свою чашу на стол. — Знаете, просто оказалось так приятно ощущать сталь своих мышц и гибкость своего тела, распрямляться как пружина, нанося смертельный удар, чувствовать присутствие постороннего на много коридоров вперед, хорошо видеть ночью. Звериная сила — нет ничего прекраснее этого, поверьте. Людям этого никогда не понять.

Игорь пожал плечами.

— В мире есть много такого, чего людям не дано понять, — сказал он.

— Полностью с вами согласен, — улыбнулся Кадавр. — Хотя, на самом деле, быть человеком — лучше всего, — продолжил он, слегка кивая Игорю.

— Почему? — спросил Игорь, недоумевая.

— Ну как же?! — мягко воскликнул зверо-человек. — Тогда вы сможете управлять оружием любого вида, и разными технологиями.

Он посмотрел на Игоря.

— Согласитесь, — решил пояснить свою мысль Кадавр. — В поединке лучше быть человеком, вооруженным мощным лазером, чем обыкновенным тираннозавром, например.

Зверь внимательно посмотрел на все еще молчавшего Игоря, которому эта тема была неинтересна — он все ждал перехода к тому, что их столкнуло вместе.

— Лазер, конечно, может увязнуть в стальной броне, — между тем спокойно продолжал Повелитель подвалов. — Но с органикой, какой бы толстой она не была, у него не возникнет никаких проблем. Разве не так?

— А какой все-таки ваш настоящий вид? — недоверчиво спросил Игорь.

Кадавр медленно покачал головой.

— Здесь его никто еще не видел, — ответил он.

— Здесь — это где? — продолжал свои расспросы Игорь, почему-то все еще слабо веря во все происходящее, и оттягивая неизбежный момент развязки. — В замке?

— В этом мире, — ответил Кадавр. — Неужели вам интересна именно эта тема? — спросил он, доставая из стола какие-то бумаги, в которых Игорь с удивлением узнал свою монографию.

Значит, Эйджер прихватила и мою рукопись? — вяло подумал он.

— Ну, хорошо, — согласился Игорь. — Перейдем к интересным. Зачем вы создали цекубу?

— Вы же и сами все прекрасно поняли, — любезно улыбнулся Черный Герцог. — Чтобы вы нашли Золотого Идола.

— А почему именно я?

Кадавр снисходительно усмехнулся, снова пригубляя свою чашу.

— Да вы пейте, пейте, — гостеприимно улыбнулся он, показывая большими зелеными глазами на хрустальный бокал.

Игорь непроизвольно сделал небольшой глоток.

— Почему — вы? — переспросило ягуаро-образное существо. — Очень просто. Мне стало известно, что во внешнем мире появился утерянный манускрипт. Индикатор на него у меня был. След привел в вашу квартиру. Но упыри найти его не смогли. Тогда и возникла мысль — заманить вас в замок. Наверняка ведь вы помните все, что в нем говорилось.

Кадавр неторопливо полистал бумаги.

— Интересный труд вы проделали. Нам бы его лет двести назад.

— Зачем она вам? — спросил Игорь, совершенно не видя в ней ничего, что могло бы заинтересовать Черного Герцога.

— Цекубе не удалось найти главу из Книги Судеб, которая была утеряна во времени, и вдруг случайно оказалась у вас. Вот она и прихватила вашу работу. Вдруг вы в ней что-нибудь успели отметить?

Все ясно, подумал Игорь. Оригинала-то у меня тогда уже не было. А страницы, наверное, излучали что-то такое, что чувствовала цекуба.

— И все же? — только и спросил он, стараясь вернуть своего собеседника к интересующей его теме. — Почему именно через нее? Через Эйджер?

— Да, цекуба, — протянул Кадавр. — Все несчастья в мире — от женщин, — устало заметил он. — Что в вашем, что в моем, что в этом. Только из-за них мужчина способен на немыслимые поступки, вплоть до жертвования своей жизни. А каждая женщина по сущности своей — цекуба. Вот только моя кукла какая-то неудачная получилась, слишком чувствительная, да и формировалась плохо. Но, тем не менее, свою работу она сделала. Согласитесь? — кончиками тонких губ улыбнулся его собеседник.