Кэтрин Куртц - Наследие Дерини

— Верно, — отозвался Миклос, понемногу приходя в себя. — Тем не менее, сами о том не подозревая, они служили нашим целям. Так, именно они избавили нас от Джавана Халдейна, который мог бы стать для тебя весьма грозным соперником. Хотя теперь я начинаю питать некоторые сомнения относительно его преемника. Возможно, эта замена не так уж хороша, как нам поначалу казалось.

— О чем ты говоришь?

— Лишь о том, что нам не следует недооценивать этого Халдейна, — негромко пояснил Миклос. — Мы считали, что он всего лишь марионетка в руках своих советников. Все эти шесть лет мы жили в уверенности, что он ничем не напоминает Джавана или своего отца.

— Думаешь, он владеет силой Халдейнов?

Миклос пожал плечами.

— Не знаю. Но ведь кто-то выдал Димитрия. Кто-то догадался, что он ведет двойную игру. Ты видел в его сознании следы их вмешательства. Любопытное совпадение, по-моему, что Димитрия разоблачили как раз тогда, когда Халдейн впервые за шесть лет сумел вырваться из дворца.

Марек ничего не сказал на это, и Миклос продолжил:

— Возможно, нам стоит задуматься, не было ли это своевременным предупреждением, знаком, что нам следует несколько отойти от первоначального плана и принять на вооружение иную стратегию, покуда мы не разузнаем об этом Халдейне побольше. Существует возможность, пусть и не слишком большая, что он обрел ту же силу, которой владел его отец. Если так, и если он проявит эти способности, его собственные советники способны убить его… Нет, точнее, они непременно убьют его. Если только не вмешаются его тайные союзники.

— Но на это уйдет время.

— Совершенно верно. Но времени у нас в избытке. А вот чего у нас нет… Точнее, чего нет у тебя… так это надежного наследника. Что случится, если мы нападем на него сейчас, и ты погибнешь? Вот почему следует лучше выждать, выгадать время.

— Но я устал ждать. Мы можем напасть сейчас. Я уверен, мы справимся.

— Возможно, да. Но, возможно, и нет. Следует хорошенько все взвесить. Моя сестра Карисса подарила тебе сына и наследника, в котором смешалась кровь Фестила и Торента. И это прекрасно. Но он еще совсем младенец.

— Он крепкий! — выпалил Марек. — И однажды он станет прекрасным королем.

— Он еще очень мал, — возразил Миклос невозмутимым тоном. — Младенцы порой чахнут и умирают без всякой причины. Неужто ты и впрямь готов рискнуть сейчас тем, что имеешь, когда наследник твой — еще крохотный комочек плоти, и мы ничего не знаем о его будущем?

В темных глазах Марека вспыхнул гнев, он устремил взор на своего старшего кузена, но затем, после долго напряженного молчания, устало кивнул головой.

— Так я и думал, — промолвил Миклос. — И я тоже этого не желаю.

— Но что ты предлагаешь? — спросил его Марек, немного помолчав.

— Да попросту вот что, — пояснил Миклос. — Мы будем очень осторожны. Посмотрим, как этот Халдейн ответит на наш вызов. Пусть он сам придет к нам. Мы заставим его встретиться с нами лицом к лицу. Возможно, тут пригодится леди Судри. Скажем, меня терзают муки совести из-за случайной гибели ее мужа, и я желаю искупить свою вину. Возможно, это даже подтолкнет меня уйти из Кулликерна, чтобы больше не было кровопролития, в знак моего искреннего раскаяния.

— Уйти из Кулликерна? — негодующе начал Марек.

— По крайней мере, мы можем говорить об отступлении, — смягчился Миклос. — Если представится возможность, и мы не обнаружим у Халдейна тех способностей, которых так опасаемся, то следует попытаться убить его. Но я думаю, что сейчас нам следует подготовить несколько запасных вариантов. К примеру, твой юный сын мог подхватить простуду, поэтому крестины пришлось отложить. Халдейн примет такое оправдание, ведь он и сам заботливый отец. Если мы уговорим его взять Судри с собой на встречу, то тут появятся и другие приятные возможности. Уж эту-то ситуацию мы готовили достаточно давно.

Марек кивнул, неохотно соглашаясь с доводами своего кузена.

— Но главной нашей целью является оценка возможностей Халдейна, — продолжил Миклос. — Поэтому нужно быть готовым к переговорам и даже к отступлению. Кулликерн был удачной ловушкой, чтобы заставить Халдейна показать нам свое лицо. Но, полагаю, он не стоит целого королевства. Будут еще и другие возможности, и другие битвы. Даже если придется отступить, мы все равно не потеряем ничего.

— Полагаю, ты прав, — хмуро отозвался Марек. — И все равно, Миклос, я хочу убить его. Хочу, понимаешь? Я желаю вернуть отцовский престол.

Миклос тряхнул светловолосой головой с усмешкой, которая делала его похожим на мальчишку.

— И ты его получишь, кузен. Обещаю тебе. Получишь в свое время. А сейчас давай займемся подготовкой. Нам нужно быть готовыми к любым превратностям судьбы.

В другом месте, далеко отсюда, другие Дерини также пережили гибель Димитрия. Отец Кверон Киневан, который должен был отслеживать состояние торентского Дерини, находился в состоянии транса, и сейчас со стоном покачнулся на стуле, а затем поспешно вызвал успокоительное заклинание, и лишь тогда обернулся к хрустальному шару, висевшему над столом в зале Камберианского совета, используя его как точку фокусировки, чтобы усилить ментальный зов, обращенный к Джорему.

Он ничуть не сомневался в значении тех эманаций, которые сумел уловить только что. Они не поддерживали постоянного канала связи с Димитрием, после того как вернули его в Ремут, оставив в сознании новые установки, однако отслеживали по энергетическим выплескам все магические действия, которые тот мог предпринять. Ниеллан во время своего дежурства поймал отзвуки происшествия с Удаутом, а Джорем уловил те волны, которые должны были привести к смерти Альберта. После этого, Димитрий, похоже, залег на дно… Пока несколько часов назад не начался настоящий переполох.

Сперва последовала мощная вспышка энергии, убившая Альберта, а затем вторая, еще более сильная, которая испепелила разум Полина. Кверон ненадолго окунулся в искалеченный мерашей мозг Димитрия, и тут же поспешил отпрянуть на безопасное расстояние, оставаясь простым наблюдателем. Он прекрасно понимал, что если Димитрий навлек на себя достаточно подозрений, чтобы его принялись испытывать с помощью мераши, значит, их тройному агенту пришел конец.

Лишь после многочасовых пыток, Димитрию удалось ускользнуть за порог невозвращения, использовав установку на самоубийство, которую заложил в его разуме Миклос и слегка подправил своими усилиями Джесс.

Отзвуки пережитых Димитрием мучений были достаточно отчетливы, и для Целителя, столь чувствительного, как Кверон, вынести это оказалось непросто, но гораздо хуже было другое. За несколько мгновений до гибели Димитрия у него появилось чувство, что Миклос сам каким-то образом установил связь со своим агентом и принялся ворошить его сознание, пытаясь понять, что с тем происходит. Именно в этот момент и сработала установка на самоубийство. Кверон мог утешаться лишь тем, что Миклос так и не сумел опознать, кто именно оставил следы в сознании Димитрия. А теперь тот благополучно ускользнул в небытие, и никакая боль уже не могла его затронуть.