Юлия Высоцкая - Королева

Во время обеда, единственного времени, когда король и королева оказывались очень близко друг к другу, Ксаниэль незаметно передал Эллис записку с просьбой после обеда незаметно проследовать за ним. Записка королеву удивила, но виду она не подала, продолжая отправлять в рот пищу, а в перерывах перекидываясь ничего не значащими фразами с фрейлинами, либо интересуясь деловыми вопросами у министров. Покидая обеденную залу вслед за супругом, Эллис краем глаза отметила, что Кэриен весьма неплохо отвлек на себя придворного мага. Становилось все интереснее и интереснее. В полном молчании они покинули дворец и углубились в сад.

– Зачем ты меня позвал? – королева не видела смысла молчать дальше.

– Пока рано, не хочу лишних ушей, как прейдем, все объясню, – король ответил слегка резковато, словно она сбивала его с чего-то важного.

Когда конечная цель их путешествия, стала очевидна для королевы, в ее душе заскреблись нехорошие предчувствия. Его величество вел ее прямо в магическую ловушку. Ее она обнаружила еще вчера, поставили ловушку на день раньше положенного, видимо надеялись на эффект неожиданности, но второй амулет Риша не подвел, она увидела и заклинание и ту паутину что оплетала дорогу не давая шанса случаю миновать спусковые нити. Вчера она ее обошла, а вот как быть сегодня, и сработает ли она на короля, и знает ли он вообще о ее существовании. Может маги или сам король отчаялись ее убить, и теперь он хочет сам проследить за действием заклинания и в случае чего просто добить ее. Ну не может он так целенаправленно вести ее туда совершенно случайно, или может? Просто знает о ее любимой поляне, и решил, что для его целей она вполне подходит. Ведь Ксаниэль хотел поговорить без свидетелей. Разрываясь между самыми невероятными предположениями, королева совершенно перестала следить за своими чувствами. Чем ближе была ловушка, тем бледнее она становилась, а на лице легко читалась вся гамма разрывающих ее чувств. Предупредить, убежать, или умереть, раз они так этого хотят.

Чувство опасности вывело ее из раздумий, королева в нерешительности остановилась перед первой нитью, все это время она непроизвольно сжимала амулет. Король успел пройти дальше, он задевал нити, но ничего не происходило, они были рассчитаны на ее ауру, что бы случайный человек не разрядил ловушки. Люди на такое не способны, значит, ставил кто-то из нелюди. Король спустя пару шагов заметил, что Эллис перестала за ним следовать, и застыла посреди тропинки. Непривычно бледное лицо, полное тревоги и раздумий. Сейчас застыв посреди едва заметной тропинки она казалась ему чем-то нереальным, но таким прекрасным, самым лучшим подарком Первых. Он сделает все, что бы защитить ее, казавшуюся такой беззащитной и ранимой в этот момент. Ксаниэлю так непривычно было видеть ее слабость, но именно в эти моменты он ради нее был готов свернуть горы, был готов простить любые прегрешения.

– Что случилось, ты сама на себя не похожу, любимая? – он произнес это со всей теплотой и любовью, на которую был способен. А в следующий момент она от удивления слишком сильно сжала брошь, укололась и непроизвольно отдернула руку. Случайное движение решило все за королеву, рука совсем немного, но коснулась спусковой нити. Король почувствовал сильную эльфийскую магию, от неожиданности он мгновенно узнал самое жуткое заклинание дроу, которое с успехом смогли перенять светлые эльфы. Но сделать он уже ничего не успевал, все еще недоуменно смотрящие на него глаза, расширились в ужасе. А спустя еще одно недолгое мгновение тело любимой обмякло в его руках, в последний момент он успел схватить ее за плечи.

Эллис, раздумывая как ей лучше поступить, совсем не ожидала увидеть своего прежнего мужа, столь сильно ее любящего. А потом она увидела его глаза, любовь в них мгновенно сменилась страхом за нее, она все поняла, чувствовала заклинание, летящее в нее, время замедлилось до предела, но она все равно знала, что не успеет, а если успеет, то на линии заклинания окажется он. Она бы никогда не простила себе, если бы Ксаниэль погиб из-за ее нерешительности, из-за ее недоверия. Они всего лишь играли с магами, пытаясь вывести их на чистую воду, Кэриен никогда бы не позволил никому влиять на короля с помощью магии. Все это она просто поняла в одно мгновение, а уже в следующее боль разорвала ее тело, она не успела даже крикнуть, как провалилась в спасительную темноту. Лишь последняя мысль пронеслась в голове королевы, о том, что он станет достойным приемником, и доведет ее дела до конца, ну а она, зато узнает, что же бывает после смерти.

Ксаниэль не мог позволить ей умереть, сейчас, когда они были в шаге от решения всех проблем, когда не осталось смысла в дурацком пари, когда уже ничего не стояло между ними. Он с нечеловеческой скоростью уложил ее на землю, и запел. Сильнейшая эльфийская магия построена на темпе, ритме, размере строфы и, конечно же, интонации голоса. Он знал заклинание способное остановить разрушительную деятельность того, что ударило ее любимую, и его голос не дрогнет, и не важно, что заклинание находится за пределом его сил и способностей, у него их хватит, непременно, иначе и быть не может. Первые не позволят умереть своей избраннице так быстро. Он верил, что и она справится, что жизненно важные органы еще не задеты, а она сильная, она выкарабкается, потому что тут у нее осталось еще много неоконченных дел, тут остался народ, которому она очень нужна, со всеми ее невероятными идеями и представлениями. Он пел и вкладывал эту веру в заклинание, а мир пел вместе с ним, потому что не мог отпустить ту, что так любила с ним поболтать. Ту, что спрашивала у мира совета, но и не забывала делиться своей радостью, мир очень любил, когда ему радовались чисто и искренне, не смотря на проблемы и неудачи, просто потому, что жизнь достойна того, чтобы ей радовались. Черты лица королевы разгладились, заклинание больше не рвало ее тело изнутри, и она все еще дышала, пусть едва заметно, но дышала, и сердце продолжало биться, пока еще робко, неуверенно, как бы не понимая, что за напасть приключилась. А дальше она справится сама, потому что она сильная и никогда не сдается, даже на пороге смерти.

Король утер выступивший пот, и позволил себе облегченный вздох. Сейчас, когда боль не искажала ее лицо, он заметил на нем улыбку, ту улыбку, которой она улыбнулась своей последней мысли, и понял, что больше никому не позволит причинить ей боль, никогда. Аккуратно взяв ее на руки, король стремительным и в то же время плавным шагом направился во дворец, теперь ей нужны совсем другие лекари.

Темнота… Эллис поняла, что вновь способна мыслить. 'Мыслю, значит, существую', мгновенно всплыло в памяти изречение древнего философа. Королеве стало интересно, это ли, то самое существование бессмертной души после смерти бренного тела, и почему, собственно говоря, так темно.