Skylin - Шелест тайн

Перед самым въездом в деревню чуть придержала коня и, тронув Алаина за плечо, сказала:

— Аль, пойми: мы не должны привлекать внимание. Есть вероятность, что нас могут обнаружить. Не говори никому, что ты эльф. Вообще, по возможности постарайся не говорить. Спрячь уши за волосами и, прошу тебя, не отходи от меня не на шаг.

Получив утвердительный кивок, повела коня дальше. Я планировала провести в деревне как можно меньше времени: меня не оставляло тревожное предчувствие.

Мы медленно двигались по пыльной дороге, петляющей между бревенчатыми избами, и почти не встречая местных жителей. Не было даже вездесущих старушек-сплетниц. Заметив угрюмого мужика, вышедшего из какого-то дома, я подвела к нему коня и вежливо спросила:

— Уважаемый, не подскажите, где здесь можно найти трактир или дом, в котором нас примут на ночь?

Мужик продолжал сверлить нас неприязненным взглядом, но всё же ответил:

— Трактир есть. Езжайте прямо до третьего дома, потом свернете не право. А там уж сами увидите.

Поблагодарив, мы последовали по указанному пути. Трактир было действительно сложно не заметить. Пожалуй, это было самое большое здание в деревне. Уютный свет лился из окон, голосов слышно не было, но чувствовался приятный аромат недавно сготовленной пищи. Передав поводья подбежавшему конюху, мы с Алаином вошли внутрь.

За Снежка я абсолютно не беспокоилась: перед въездом в деревню я успела наложить на него с десяток охранных заклинаний, суммарный эффект от которых было сложно предугадать даже мне. Заранее посочувствовала возможному грабителю: не убьет, но так шарахнет, что отобьет всякое желание повторять попытки. Да и Снежок добавит, если что…

Войдя внутрь трактира, мы осмотрелись. Это было средних размеров помещение, довольно убого обставленное. Оно освещалось чадящим светом масляных ламп, создававших темные ниши по углам зала. Возле грубо сколоченных деревянных столов были приставлены такого же качества лавки. К одной из таких композиций мы и направились. Через несколько минут к нам подошел плотный мужчина средних лет с неприятными бегающими глазками.

«Трактирщик» — решила я, так как другой обслуги в заведении не наблюдалось.

Мужчина теребил в руках грязный засаленный фартук и было заметно какое-то напряженное состояние во всем его поведении.

— Что будет угодно господам? — спросил он.

— Будьте добры ужин на двоих и провизии с собой на пару дней. Ещё хотелось комнату на ночь, — ответила я и, посмотрев на Алаина, добавила. — Одной нам с братом будет достаточно.

Договорившись об оплате, мы приступили к принесенному ужину. Расплачивалась я деньгами, предоставленными Дарием, да и сама успела накопить немного. Перед въездом я приказала Серому ждать нас на другом конце деревни. Я не сомневалась, что он сможет постоять за себя, но решила перестраховаться: кто знает, как отреагирует на нас местное население, увидев вместе с волком.

Других посетителей кроме нас не наблюдалось, так что никто нас не беспокоил. Разморенные от ужина и согретые теплом, мы ещё немного посидели внизу. Заметив слипающиеся глаза эльфенка, я сказала тому идти в нашу комнату, а сама решила на последок проверить Снежка. Проследив глазами за идущим по лестнице и сладко зевающим Алаином, я тоже встала и направилась к входной двери.

Я расслабилась и совершенно не заметила расчетливого взгляда, которым проводил меня, так непонравившийся мне трактирщик.

Проводив взглядом девушку, мужчина подозвал, крутящегося неподалёку оборванца и, кинув тому мелкую монетку, тихо сказал:

— Иди, найди тех наемников. Скажи, что мы видели крысеныша, о котором они говорили. Да и о девке предупреди, она может быть опасна.

Проводив взглядом резво убежавшего мальчишку, мужчина продолжил натирать и без того сверкающие бокалы.

«Пусть сами разбираются, — думал он. — Это не мое дело. Нам в деревне неприятности не нужны».

Он вспомнил, как день назад к нему пришли обвешанные железом наемники, описали мальчишку и приказали сообщать обо всех приезжих. Как бы не нравились они трактирщику, тонкий острый кинжал, приставленный к горлу, очень поспособствовал его сговорчивости. Мужчине было жалко девушку и ребенка, но собственная шкура всегда стояла у него на первом месте.

… А вышедшая из конюшни усталая, совсем еще молодая девушка, не заметила отделившейся от стены тени и рухнула на землю, от обрушившегося на затылок удара.

Я пришла в сознание не сразу. Сначала послышался шум чьих-то отдаляющихся голосов. Несколько позже я смогла поднять, казалось, ставшие свинцовыми веки. С трудом осмотрела небольшую комнатку, скорее похожую на чулан. Огромным усилием воли подавила, зародившуюся было панику.

Верёвки, связывающие меня по рукам и ногам, больно резали запястья. Пару раз сильно дернувшись, я ощутила, как тонкая струйка чего-то липкого и горячего, медленно потекла по скрещенным рукам, смачивая верёвку.

Прежде чем предпринимать что-либо я решила внимательно осмотреть место, где мне пришлось очутиться. Это была совсем крохотная комната без окон. Свет давала единственная свеча, стоящая на блюдце около двери. Этого скудного освещения мне хватило, чтобы увидеть свой меч и другие вещи, кучей сваленные в углу.

«Они, что совсем идиоты, раз оставили все это здесь? — с удивлением думалось мне. — Нет, просто решили, что тщедушная девчонка не в состоянии причинить им хоть какой-то вред. А меч не взяли за ненадобностью».

Мое оружие было облегченным и необычной для этого мира формы. Здесь больше предпочитали одноручные и полутораручные мечи и на мой клинок могли смотреть разве что с пренебрежением.

Японская сабля — это страшное оружие. Клинок средней величины, прекрасной закалки, мог одним ударом отнять голову противнику. Общая длинна около ста сантиметров, вес примерно полтора килограмма, а лезвие постепенно сужалось от обуха к самому кончику. Если повернуть саблю боком, то она становилось практически незаметной, превращаясь в тонкую сверкающую линию, а форма рукояти позволяла вести бой, как одной, так и двумя руками.

«Как же они пропустили такую ценную вещь? — ехидно подумала я. — Только по незнанию».

Дела. Возблагодарив глупость пленителен, я начала путь к освобождению. Слабым импульсом магии попыталась избавиться от связывающих руки веревок. Постепенно получалось, и чтобы усилить эффект, я постаралась вывернуть запястья. Их буквально жгло огнем. Снова и снова попадая на содранную кожу, веревки смазывались кровью и становились более скользкими. Приблизительно через двадцать минут я смогла освободить руки от охвативших их пут.