Фаня Шифман - Отцы Ели Кислый Виноград. Первый лабиринт

Религиозные лулианичи успели привыкнуть, что после Дня Кайфа Тим Пительман имел обыкновение демонстративно не замечать их, кроме, разве что, своего сотрудника Зямы Ликуктуса. Он вёл себя с ними так, словно все они относились к низшему обслуживающему персоналу «Лулиании». А тут вдруг… — почтил своим вниманием! С чего бы это? И что это за странный вопрос, ни к истинному положению вещей, ни к делу, которым каждый из них на фирме занимался, никакого отношения не имеющий.

На губах Тим замерцала довольная, странная улыбка, из его бледных глазок словно бы выпорхнула желтовато-зеленоватая искра.

«Как у всех — три четверти часа… — недоуменно пожал Бенци плечами, изумлённо глядя прямо в глаза Пительмана. — Ну, и Минха захватывает минут 20. Итого — чуть больше часа. Зато мы все вечером позже кончаем работу». — «М-да-а… — нежно пропел Тим. — По правде говоря, кончать работу лулианичам и без того полагается позже! Особенно с учётом важности выполняемых в данный ответственный период «Лулианией» задач. Но я, собственно, не о том. Я хотел бы вас поставить в известность, что именно здесь, — и он повёл рукой, как бы очерчивая определённое пространство, — руководство выделило место для нового исследовательского сектора фирмы.

Оборудование будет готово со дня на день. Здесь же решено оборудовать кабинет шефа нашего сектора, адона Арпадофеля».

На всех лицах было написано такое изумление, что Тим, постреливая глазками во все стороны, удовлетворённо хрюкнул. На сей раз не только глаза, но и вислые многослойные щёки выражали ехидную радость столь высокого накала, какой сидящим вокруг низенького столика в холле почти не приходилось видеть.

«В дальнейшем, на базе серьёзных исследований, которыми займутся в новом секторе, мы откроем в «Лулиании» Центральный фанфароторий!» — довольно ухмыляясь, вдруг заявил Пительман. «Что конкретно вы хотите открыть? Какой фан-фа-ро-то-рий? — изумлённо переспросил Бенци, повторив незнакомое слово по складам. — Поясните, пожалуйста, адон Пительман… Термин уж больно непонятный!..» Остальные кивнули, Максим и Ирми переглянулись. Тим недовольно поморщился и веско произнёс: «С терминами разберёмся позже. Главное: вам надлежит освободить помещение и поискать себе другое место для ваших посиделок, которые у вас принимают характер не совсем дозволенный!.. — и он свирепо стрельнул взором в сторону Максима и Ирми. — Руководство фирмы отказывается принимать ваши групповые трапезы на работе! Это что за ежедневные торжества по поводу и без повода? Дни рождения своих многочисленных потомков в рабочее время отмечаете?» — «Нет, — пожал плечами Бенци, не переставая удивляться этому ничем, казалось бы, не оправданному яростному наскоку. — Обычный обеденный перерыв». Тим вкрадчиво проговорил: «Я бы не советовал тебе, Дорон, спорить с руководством…» — «А разве я спорил? Руководства-то я тут и не заметил. Твоего сотрудника Зяму Ликуктуса мы силой не держим, хотя и не гоним. Он может, если хочет, возвращаться на рабочее место. Что же до этого маленького проходного холла, то нам его выделил лично босс Мезимотес, есть его письменное разрешение. Он кстати сам нам его присоветовал. Вот к нему и обращайся. О-кей?» — «Нет, Дорон, не О-кей!

Чтоб ты знал, я назначен заместителем главного куратора особо важных работ по связям с сотрудниками фирмы. То есть, совершенно конкретно — для вас представитель руководства…» — «Мы об этом ничего не знаем…» — сказал Гидон, хмуро глядя на Тима. — «Это внутренний приказ… Достаточно, что я вам об этом сказал!» — «Ладно, Пительман, я спрошу у своего шефа!.. А до того… сам понимаешь! И, пожалуйста, не мешай нам помолиться Минху…» — раздражённо бросил Бенци. Тим ядовито ухмыльнулся «Спорить со мной? Ну-ну… Не знаешь, чем это пахнет?» — «Не знаю — и знать не хочу!.. О твоей начальственной функции нам как видно, забыли сообщить. Стало быть… Я тебе ясно сказал: у нас сейчас обед, наше личное время, а ты помешал. И теперь мешаешь закончить обед так, как мы это всегда делаем. У нас, между прочим, у всех есть шефы, вот к ним и обращайся!» — и Бенци отвернулся от увальня, лицо которого пылало, словно ему влепили пощёчину.

Тим сидел на столе, не двигаясь, набычившись, наблюдал за молитвой Бенци и его друзей. Зяма к молитве не присоединился, очевидно, постеснялся при шефе.

Когда они закончили и собирались уже покинуть помещение, Тим снова заговорил: «Вы можете то, что я сейчас скажу, принять во внимание, а можете проигнорировать…

Это помещение необходимо для работ над новым важным проектом государственного значения. Поэтому руководство требует в течение недели освободить его от вашего хлама. Поищите себе другое место, но не на территории фирмы! Пора кончать с вашей групповщиной и посиделками в рабочее время! Меня лично просили довести это до вашего сведения. Понятно?» — «А можно, мы об этом переговорим напрямую с боссом? — через плечо бросил ему Бенци. — Я не понимаю, что привело тебя сюда в наше личное обеденное время? Чтобы заявить, что ты хочешь выгнать нас из этого маленького холла без малейших на то оснований? Что, в фирме вдруг образовался дефицит помещений?» Остальные хмуро молчали, собираясь двинуться по рабочим местам. «Хм-м… Не я лично хочу, а руководство фирмы требует. Обстоятельства, понимаешь ли, изменились у нас на фирме!.. Ладно, я тебя предупредил!» — после тяжёлой паузы тихо проговорил Тим в спину Бенци, кидая на него злобные взгляды.

Но Бенци этого уже не видел.

Поднимаясь по лестнице, он хмурился и машинально поглаживал рукой бороду. Он тихо и медленно сказал шедшему рядом с ним Гидону: «Ну вот… Сорвал нам урок…

Что будем делать?» — «Иди к боссу!.. Или хотя бы с шефом поговори. Они вроде как… э-э-э… дружат…» — «Насчёт дружбы не знаю… Поговорю с Моти, ты прав…»

К этому времени Бенци уже пересадили в личный кабинет (о чём совсем недавно говорили Моти и Тим), и он заходил туда, проводя по чуть заметной выемке на специально изготовленной двери новенькой магнитной карточкой. Подходя к своему кабинету, он увидел Моти Блоха, шефа и давнего приятеля. Тот неспешно шёл по коридору, на лице, как всегда, блуждало отсутствующее выражение, губы шевелились.

Бенци негромко окликнул его: «Адон шеф!» — «А? Что? А-а, это ты, Бенци! С каких пор так официально?.. — улыбнулся он старому приятелю. — Как дела?» — «Беседер.

К концу недели принесу тебе… Знаешь ли, в отдельном кабинете, с одной стороны, спокойно работается, с другой стороны что-то давит…» — «Ничего, это всего-то до окончания темы!.. От меня тоже требуют, торопят… — и Моти вздохнул, потом оживился: — А как Нехама, дети?» — «Да как всегда!.. Нехама в относительном порядке. Ты знаешь: мы снова ждём малыша. Правда, тяжело у неё это проходит: возраст, сам понимаешь, да и слабенькая она у меня стала после рождения близнецов — до сих пор никак в норму не придёт… Старшие много занимаются, близнецы к тому же музицируют. Для нас это их увлечение оказалось просто спасением! До этого были такие шалуны, никакого спасу от их фокусов. Теперь, вот уже несколько лет, вся их неугомонность в музыку ушла! Стали гораздо серьёзней во всех отношениях. Ну, и по дому помогают!..» — «Мои близнецы — тоже… э-э-э… музицируют… Вот только на них музыка как-то совсем по-другому действует.