Вера Камша - Темная звезда

Отстранив рукой стражников, которые почему-то были не в золотых перевязях отцовских гвардейцев, а в грубых темно-коричневых одеждах, девушка ворвалась в рабочую комнату короля. Марко был не один. В углу стоял высокий бледный нобиль из Тарски, а у стола в креслах сидели Его Величество король Таяны и… Михай Годой собственной персоной.

— Хорошо, что ты пришла так быстро, дочь, — отчетливо произнес король, — я посылал за тобой. Через две, — король взглянул на дорогую арцийскую клепсидру, — нет, через полторы оры ты сочетаешься браком с господарем Тарски. Это достойный союз. Михай сейчас очень силен и в ближайшее время станет еще сильнее, в союзе с ним мы покорим всю Арцию…

Отец говорил что-то еще, но Ланка его не слышала. Выйти замуж?! Сегодня? Сейчас? Не за Рикареда, чтобы стать герцогиней Эланда, и не за сына Рене, чтобы стать законной королевой Таяны, а за Михая?! За Михая с его отвратительными маслеными глазами, за Михая, пытавшегося изнасиловать Мариту и убить Рене?! Вся ярость и обида принцессы теперь обрушилась на короля и предполагаемого жениха. Девушка схватила проклятую клепсидру и с криком «Нет!» — грохнула ее об стену. Осколки толстого зеленоватого стекла разлетелись по комнате, пол, стены и платье принцессы были залиты подкрашенной водой, но ей было не до того, как она выглядит. Все ее существо зашлось в одном-единственном вопле: «Нет! Этого не будет!»

— Забудь про Арроя, — зло сказал король, — он предпочел тебе Герику, почему бы тебе не предпочесть ее отца!

Удар попал бы в цель, если б Ланка не успела догадаться о связи Рене с дочерью Михая. Теперь же слова Марко обернулись против него.

Ланка росла живой и своевольной, слишком живой и своевольной, чтобы покоряться кому бы то ни было. Даже отцу. И еще она любила другого. Все обиды были забыты. В круговерти мыслей, захвативших Илану, нашлось место и простому объяснению «измены» Рене. Михай приказал своей дуре-дочери переспать с эландцем, а король, видимо, под каким-то предлогом уговорил эландца провести ночь с королевой… Аррою он наверняка сказал, что ему нужен наследник, а на деле… На деле хотел не допустить их с Рене любви! Ланка была твердо уверена, что уж теперь-то она поняла все, и лицо принцессы неожиданно озарилось торжествующей улыбкой. Мир вокруг нее рушился, но любовь торжествовала!

Михай, однако, истолковал улыбку дочери короля по-своему.

— Мы отомстим, можешь не сомневаться, — тарский господарь говорил так, словно бы речь шла не о его дочери. — Дорогая, ты будешь лучшей королевой из тех, кто сидел на троне со времен Великого Исхода.

Ланка промолчала, но не из покорности или хитрости, а потому что была поражена наглостью и самоуверенностью Годоя. Плотный и темноглазый, он ей нисколько не нравился, хотя его непотопляемость и впечатляла. Впрочем, всей его силы не хватило для того, чтобы справиться с Рене в открытой схватке. Возможно, не войди в ее жизнь седой эландец, она бы и решилась отдать свою руку тому, чье первенство признают все, но пока Михай Годой был в тени герцога Арроя не только как мужчина, но и как властитель.

Илана очень бы удивилась, если бы ее назвали честолюбивой, но она была дочерью и внучкой королей. Любовь к власти в юной девушке не столь заметна, как страсть к оружию или лошадям, но она от этого не становится менее сильной. Она хотела быть королевой, но не такой ценой. Михай сделал шаг к «невесте», та с отвращением отскочила назад и оглянулась. Видимо, получив безмолвный приказ, стражники с такими же звериными мордами, как и те, кто напал на них в Тисовой пади, молча скрестили копья, отрезая путь к бегству. В тусклых глазах отца было не более сочувствия и жалости, чем у зимнего червя. [89] Зимний червь — легендарное существо, представляющее собой гигантского червя с телом из снега. Зимний червь выслеживал одиноких путников, сбивал их с пути, усыплял и затем замораживал в своих ледяных объятиях. Зачем он это делал, легенды умалчивают. В дверь вошли две знатные тарскийские дамы, которых Илана видела в свите герцога Михая. Они, как сказал отец, помогут ей подготовиться к венчанию. Поняв, что просить и убеждать не имеет смысла, Илана выхватила кинжал, с которым никогда не расставалась, отступила к стене и отчаянно закричала, призывая единственного человека, который мог прийти на помощь.

Граф Гардани почти бежал по узкой потайной лестнице. Юный Сташек и лейтенант «Серебряных» Габор Ласли с трудом поспевали за спешащим капитаном. Гардани спешил к королю, хотя и не обольщался насчет предстоящей встречи. Шандер не понимал последних приказов Марко, который в прежние годы даже в лютом горе оставался мудрым и прозорливым правителем. Теперь же…

Разрыв с Эландом, едва прикрытый рассуждениями о безопасности Рене и невозможности расставания с единственной уцелевшей дочерью, упорное нежелание предать суду Михая Годоя, а теперь еще и ссылка старого верного Лукиана. Да, капитан «Золотых» не предотвратил гибели принцев, но он и не мог этого сделать. Ведь не кто иной, а король, привел Стефана к Зенону и повелел всем, кроме лекарей, выйти вон. Граф не привык лгать себе и понимал, что все это иначе чем изменой не назовешь. Хотя король на то и король, помазанник Божий, что не может стать предателем. Или может? Марко изменник. Он предает собственных детей, старых друзей, Таяну, самого себя, наконец! И все равно Шандер Гардани считал своим долгом в открытую потребовать у короля объяснений. Именно поэтому он и избрал этот полузабытый ход — капитан «Серебряных» отнюдь не был уверен, что его пропустят к королю, явись он просить аудиенции обычным порядком.

В самом деле, после того, как граф собственными руками толкнул треть своих воинов к уходящему Аррою, отправив с ним же свою ненаглядную дочь, он вряд ли может рассчитывать на доверие Марко. Шандер не исключал, что из королевской приемной его могут вывести в цепях, но все же решил в последний раз поговорить с тем, кто приходился отцом Стефану. Дальше Шани вроде бы и не загадывал, но в глубине души знал — если увидит следующий рассвет, и увидит не через решетку, то это его удивит. И весьма. Тем не менее он ни на мгновение не усомнился в своем решении. Сташек и Габор были ему нужны как свидетели. Когда до узкой тяжелой дверцы, ключ от которой достался графу от Стефана, оставалось лишь несколько ступеней, Гардани остановился.

Проникающий в узенькие отдушины слабый свет не позволял разглядеть выражения лица капитана, но голос его звучал буднично:

— Вы должны дать мне слово. Что бы, со мной ни случилось, вы сохраните спокойствие и не дадите повода королю усомниться в вашей преданности ему, а не мне. Возможно, мне предстоит драться. Возможно, меня схватят, но вы должны…