Олаф Бьорн Локнит - Карающая длань

– Да брось, – отмахнулся сотник. – Зачем тогда дома стоят открытыми нараспашку, а на лавках шкуры разложены?

– Заманивать таких дурней, как мы, – бросил Конан. – Пустые избы, полные добра, и ни одной живой души вокруг… Где, спрашивается, хозяева?

– Заткнись, – сердито рыкнул Эрхард. – И без тебя тошно!

– Да пожалуйста…

Сотник не ошибся. Пока они разговаривали, погода и в самом деле немного улучшилась. Перестал надрывно завывать ветер, почти прекратился снегопад – редкие хлопья медленно кружились, присоединяясь к своим собратьям, толстым слоем укутавшим землю. Тучи рассеялись, открыв черное ночное небо с мерцающими огромными звездами и неторопливо плывущей круглобокой луной почти белого цвета. Вышедший на крыльцо Конан с наслаждением вдохнул холодный свежий воздух, прилетевший с близких гор, и озабоченно подумал, что если в деревне снегу нападало почти по колено, как же обстоят дела на перевале? Они же просто не смогут перебраться через него! Может, Крома попросить, чтобы буран не повторился? Киммериец хмыкнул про себя – да никогда в жизни суровый бог не опустится до выполнения жалких просьб смертных. Ну и ладно, сами как-нибудь перебьемся…

Варвар перевел взгляд на темнеющие горы и почему-то вспомнил Ревальда и его предупреждение относительно мохнатых ящериц-дрохо. Посмотреть бы, что они из себя представляют…

«Взглянешь,» – пришла откуда-то твердая уверенность. Конан скривился и еще раз глянул на очистившееся от облаков небо. Как назло, полнолуние, время всякой нечисти…

Его размышления прервал донесшийся из дома громкий треск и отчаянный вопль ужаса. Выругавшись, Конан крутанулся на месте, выхватил меч и со всех ног рванулся обратно.

Стефан Рассказчик, доведись ему увидеть зрелище, представшее перед киммерийцем, наверняка сложил бы замечательную историю, заставив не раз содрогнуться своих слушателей, а у варвара просто зашевелились волосы на голове и захотелось немедленно удрать отсюда как можно дальше.

Дощатый пол посредине комнаты вздыбился и трещал. Из рваного пролома высунулась зеленоватая лапа с отвратительными пятнами, похожими на проказу, с желтыми толстыми ногтями, обломанными у самого основания, и принялась целеустремленно обламывать доски. Что-то рвалось из подвала наружу. По-видимому, это и были отсутствовавшие хозяева.

Эрхард с ненавистью рубанул лапу по запястью, но меч со звоном отскочил, едва не вывернув сотнику кисть.

Клинок Конана по-прежнему не светился, но удар варвара, подкрепленный разъяренным воплем, оказался более действенным – ему удалось надрубить запястье. Из глубокой раны толчками потекла густая желто-зеленая жидкость, больше напоминающая гной. Тварь, скрывавшаяся под полом, взревела и рванулась наверх. Расщепленные доски фонтаном брызнули во все стороны и в комнате появился первый вампир.

Ничем другим, по-видимому, это существо являться не могло. Вид его не был особенно ужасен, но довольно неприятен: человек с зеленой, точно пораженной паршой, а потому пятнистой кожей, красными глазами и идиотской ухмылкой, демонстрирующей ряд длинных кривых клыков. Вдобавок от пришельца смердело, как от кучи свежего навоза. Конан поневоле попятился, зажимая нос. Тварь потрясла раненой рукой, недоуменно посмотрела на тяжелые тошнотворного вида капли, срывающиеся с нее, затем оглянулась, пронзительно взвизгнула и бросилась на стоявшего поближе киммерийца, протягивая лапы к горлу. Из дыры в полу тем временем выбиралось новое чудовище.

Конан поймал тварь на меч и взмахом отправил за спину. Вампир врезался головой в стену и мешком с отрубями сполз на пол.

Проснувшиеся от криков и визга гандеры запрыгнули на лежанку к остальным, и печь превратилась в ощетинившуюся мечами крепость. Правда, вампиры не особо боялись стали, а из пролома вылезал уже третий…

Конан посмотрел на поднимающегося на ноги противника и лихорадочно попытался вспомнить, чего боятся вампиры. Первое, что пришло на ум – осиновый кол – не годилось. Где сейчас прикажете разыскивать осину, да и не растет она в горах… Чеснок? Брали с собой, но весь съели… Что еще?

– Серебро! – внезапно заорал киммериец и полез в кошель. Вампиры недовольно зашипели. Две твари попытались залезть на печку, но получили решительный отпор. Еще один, плотоядно ухмыляясь, поглядывал на Эрхарда. Его и сотника разделял только стол. А из подпола все лезли и лезли новые…

Конан наконец выхватил из кошеля тяжелую монету и щелчком послал ее в ближайшего монстра. Талер угодил опешившей твари в переносицу, легко пробил череп и звонко ударился о стену. Вампир тонко взвизгнул, задергался и, не удержавшись на ногах, шлепнулся на пол, на глазах изумленных людей растекаясь дымящейся лужей гнойного цвета. От повисшего в избе запаха киммерийца едва не вывернуло наизнанку.

Комнату огласили победные вопли и предсмертные взвизгивания. Веллан высыпал все содержимое своего кошеля на тварь, упрямо лезущую на печку, и на пол она стекла уже гноем. Эрхард наотмашь ударил монстра снятым с шеи серебряным оберегом и с удовольствием проследил за превращением чудовища в вонючую лужу на чисто выскобленном полу.

В дыру щедро сыпанули горсть серебра. Судя по раздавшимся пронзительным воплям, кому-то не повезло. Больше из подвала никто не высовывался. Воины, не обращая внимания на вонь, столпились вокруг пролома. Гильом поджег головню и бросил ее вниз. Тусклый огонек осветил большое пустое помещение с каменными сводами, зеленоватые лужи на полу… Конан, захватив десяток монет, спрыгнул вниз. Подвал, к его глубоком сожалению, оказался пуст – ни сундуков, ни положенных гробов с кладбищенской землей, ни вампиров. Варвар еще раз огляделся, разочарованно присвистнул и, подпрыгнув, ухватился за края пролома. Его ухватили за куртку и помогли выбраться.

– Фу-у, – вытер со лба испарину Эртель. – Я чуть в штаны со страху не наложил, когда эти полезли. Если бы не караульщики…

– Да брось, – перебил Веллан. – Эта мерзость так ломилась и выла, что и мертвого разбудила бы. А в штаны ты всегда наложить успеешь и без всяких вампиров.

– Похоже, дом теперь действительно полностью в нашем распоряжении, – подвел итог Эрхард. – С местными хозяевами мы расправились, но подобные зелененькие клыкастые ребята наверняка прячутся в каждом подвале. Что будем делать?

– Дождемся рассвета и рванем к перевалу, – ответил за всех Конан. – А сейчас кто-нибудь сядет караулить, а остальные лягут спать, – и, подавая пример, первым улегся на лавку, накрылся шкурой и мгновенно уснул.

Варвару приснился на редкость дурацкий сон – будто он стоит на причудливого вида скале, напоминающей замок, внизу прыгает толпа голодных завывающих на все лады вампиров, а на соседнем уступе сидит человек средних лет и хитро спрашивает: «Ну, и как ты теперь будешь выкручиваться? Ты же герой на все времена и обязан придумать выход!»