Олаф Бьорн Локнит - Карающая длань

– А открыть их ты сможешь?

– Киммериец, ты что, решил отныне во всем полагаться на магию? – возмутился Тотлант. – А просто толкнуть створки тебе лень? Что-то мне подсказывает, что они сразу распахнутся. Мы уже и так достаточно громко заявили о себе, чтобы крушить еще что-нибудь.

Варвар слегка потупился, проклиная в душе себя и язвительного мага, потом повернулся и легонько нажал на дверь.

Этого оказалось достаточно. Створки беззвучно распахнулись, за ними стояла непроницаемая тьма. Кто-то из отряда сдавленно охнул, кто-то вполголоса выругался.

Конан повернулся, с гордым видом подошел к стене, выдернул из когтистых лап жабоподобного чудовища догорающий факел и критически его осмотрел. Не ахти, но сойдет. Может, потом удастся найти новый. Остальные последовали его примеру. Тотлант зажег на конце своего посоха изумрудный огонек.

Киммериец медленно прошел через дверь и остановился. Под ногами плескалась какая-то густая жидкость, а неяркий свет факела совершенно терялся в окружающей темноте. Похоже, дверь вела в какой-то большой зал.

Варвар предостерегающе поднял руку, приказывая отряду пока остановиться, и нагнулся, посветив себе факелом.

– Кром… – вырвалось у него. Еле теплящееся пламя осветило маслянисто-блестящую поверхность. – Да здесь все в крови!

– Вот чем они занимались остаток ночи, – стигиец, казалось, был доволен, что разгадал нехитрую загадку. – Посмотрим, где мы находимся…

Искорка на вершине его посоха начала разгораться и расти, пока не сравнялась с хороших размеров тыквой. Тогда маг слегка подтолкнул получившийся шар и тот плавно взлетел к потолку, заливая помещение волнами прозрачно-зеленого света.

Теперь все увидели ряд дверей по стенами и большие ворота – копию входных – напротив, а также огромную бесформенную глыбу посредине и то, что от стены до стены пол отливает красным. Вокруг глыбы, смахивающей на своеобразный алтарь, возвышались девять толстых кольев с насаженными на них окровавленными человеческими телами…

У Конана закружилась голова от нахлынувшей ненависти. Никто из обитающих здесь не заслуживает ни капли милосердия! Пока я жив, я буду убивать всякого оборотня, который попадется мне на глаза!

Киммериец вытянул из ножен за спиной Рангильдор. Клинок просто сиял ярким голубым светом – полуволки находились где-то совсем рядом. Возможно, прятались за дверями.

Не успел варвар об этом подумать, как одна из дверей с треском распахнулась, в зал влетел взъерошенный оборотень и в изумлении остановился.

– Что… Что происходит? Вы кто такие? – испуганно спросил он и попятился.

Эмерт вскинул лук.

– Карающие. Длани. Создателя, – отчетливо и зло произнес он и спустил тетиву. Стрела навылет пробила шею зверя и с шорохом ударилась о камень. Оборотень пронзительно взвизгнул, затем, схватившись за булькающее горло, осел на окровавленный пол. Его кровь, сочась сквозь когтистые пальцы, смешивалась с густеющей кровью людей, им же недавно принесенных в жертву.

– Первая ласточка, – отметил Эрхард.

– Мертвая ласточка, – уточнил Эртель и повернулся к Конану: – Мне сильно кажется, что надо сматываться отсюда. Здесь невозможно держать оборону до прихода гномов… а я что-то не слышу их тяжелой поступи.

– Можно попробовать взглянуть, что за дверями, – не слишком уверенно предложил киммериец.

– Я бы лучше пошел через бронзовые ворота, – вмешался маг. – Насколько мне известно, за дверями начинается запутанная сеть коридоров, уходящая в глубину гор. Нас быстро загонят в ловушку.

Эрхард не стал ждать, пока варвар решит, что делать, и воспользовался своим командным голосом:

– Идем вперед.

Кровь отвратительно чавкала под ногами, люди время от времени поскальзывались, едва не падая, магический шар под потолком начал гаснуть, и, когда Эрхард открыл ворота, окончательно потух, блеснув на прощание яркой искоркой.

За бронзовыми дверьми обнаружился точно такой же коридор. Правда, в нем отряд уже поджидали. Оборотней оказалось трое.

Увидев, что их превосходят в численности, твари попытались скрыться, но не успели. Ближайшего в длинном красивом выпаде поразил старый сотник, другой, бросившийся бежать, рухнул со стрелой в загривке. Последний судорожно огляделся. Из двух его приятелей, с которыми он только что разговаривал, один корчился на полу, пытаясь зажать рваную рану в животе, второй вообще не шевелился, уткнувшись мордой в шероховатый камень.

Эрхард точным ударом добил раненого оборотня и с окровавленным мечом направился к застывшему на месте врагу. Сзади скрипнул натягиваемый лук. Полузверь внезапно рухнул на колени и, сложив лапы, протянул их в молитвенном жесте к сотнику:

– Н-не у-уб-бивай… – заикаясь, прохрипел он. Карие человеческие глаза на волчьей морде вдруг сделались огромными и вылезли из орбит.

– Извини, приятель, – весело хмыкнул Эрхард, занося клинок. – Пощада нынче стоит очень дорого. И тебе она не по карману.

Меч со свистом рассек спертый воздух и легко снес голову твари, как ребенок, играя, срывает головки цветов.

– Путь свободен, – сотник вытер лезвие и сделал приглашающий жест. У его ног билось в судорогах мохнатое обезглавленное тело.

Селена с трудом сдерживала рвоту. Ей сделалось худо еще в зале, при виде непотребств, сотворенных оборотнями, но зрелище фонтана ярко-красной крови, ударившей из обрубка шеи, и оскаленной головы, катящейся по обсидиановому полу, стало последней каплей. Даже привычный ко всему Конан почувствовал спазмы в желудке, что уж говорить о девушке, видевшей просто умерших раза два в жизни, если не считать бойни на поляне.

Конан услышал сдавленный стон и успел подхватить девушку прежде, чем она упала. Селена была в глубоком обмороке. Киммерийцу от него было известно только одно хорошее средство, раньше помогавшее безотказно. Он поставил мягкое податливое тело на ноги и, придерживая одной рукой за шею, отвесил девушке пару хлестких пощечин. Селена застонала и медленно открыла глаза.

– Вот что, девочка, – зло зашептал Конан. – Сейчас не время падать в обморок и закатывать истерики. Если не можешь идти дальше – уходи, дорога пока свободна.

– Никуда я не пойду! – топнула ножкой окончательно очухавшаяся после его слов Селена. – Больше тебе не придется подхватывать меня! И вообще – убери лапы!

Киммериец отпустил ее, молча повернулся и быстрым шагом догнал Эрхарда.

– Что-то оборотни притихли, – покачал головой сотник, когда варвар поравнялся с ним. – Не к добру это… Ну, куда теперь?

Коридор разделился на три прохода, выглядевших одинаково непривлекательно. В храме царила подозрительная тишина, нарушаемая только шагами непрошеных гостей. Чудовища с факелами злорадно ухмылялись со стен. Конан не покидало мерзкое чувство, что здание насмехается над ними и чуть ли не содействует оборотням. Ему опротивели рожи монстров на стенах, тусклый свет факелов и вся эта история, будь она трижды проклята! И удалось же впутаться в такое дело! Варвар твердо решил: «Получу золото – и дня лишнего не проведу в этой помойке! В Аквилонию, к пиктам, там хотя бы люди! Уберусь отсюда, даже если не удастся покончить с оборотнями! Плевать на монеты… Хотя нет, сто тысяч на дороге не валяются…»